Анастасия Акулова - Тлеют угли костров отгоревших…

– Да, князь, конечно. Это княжна Александра, дочь князя Брячеслава и княгини Евдокии.

Будто услышав своё имя, девушка подняла головку, встречаясь взглядом с Александром. Чуть зардевшись, она несмело улыбнулась ему.

В то время детей женили рано, и, чаще всего, без их непосредственного согласия. Действительно, кому захочется становиться отцом семейства в четырнадцать лет, или матерью в двенадцать?

Это заставляло взрослеть раньше времени, ведь дети, семья – это огромная ответственность. Но взрослость – не значит мудрость. Не все взрослые обладают мудростью, и не все мудрые люди – взрослые. Может, поэтому князь Ярослав не торопился с женитьбой сына?

Почему-то именно теперь, глядя в необыкновенные, сверкающие омуты – глаза этой солнечной прелестницы, Александр подумал о свадьбе. К тому же, этот брак мог бы скрепить союз с Полоцком… но главным образом княжича волновало вовсе не это.

Тогда он ещё не знал, что в этот момент их обоих посетила одна и та же мысль…

Просторная светлая зала, знатные, богатые гости в расшитых золотом одеждах и с постными серыми лицами, обыденность вокруг… а в душе – тоска и обречённость.

Так было всю её жизнь, сколько себя помнила. Эти пирушки всегда были ей в тягость, ведь они сопровождались постоянными разговорами о междоусобицах, сражениях и политике, которые представлялись девушке чем-то непонятным и страшным. О ином речей не было, если не считать элементарных вежливых вопросов о здоровье. Нудно, скучно, тоскливо.

Обычно она, отмучавшись часок, сбегала с подружками в лес, дабы просто посмеяться, порезвиться, хотя бы на миг почувствовать себя свободной. Свободной от нелегкой доли княжеской дочери. Они были лишь средством достижения большей власти для своих отцов, рабыни, лишённые права голоса и нужные после замужества только для одной цели – дети. В остальном они всю жизнь должны быть не более, чем забитой, покорной тенью.

К этому же приучали и её, Александру. Готовили к «удачному» замужеству с раннего детства. Вот только мечтательная девочка, научившись кое-как читать, прочитала много красивых сказок, после чего и слушать не желала всех, кто пытался подготовить её к неизбежному.

Девушек в то время замуж выдавали очень рано – в 12–13 лет, ещё детьми. Александру тоже пытались, когда той было четырнадцать, но девочка так брыкалась, что родители пожалели её и решили с подобным не торопиться.

Со временем девушка стала очень красивой и лучезарной, как солнышко. Её могла порадовать даже мелочь, вроде ласкового летнего тепла или освежающей утренней росы. Всё и всех она встречала с гордо поднятой головкой и доброй, светлой улыбкой на губах.

Много парней и князей заглядывались на красавицу-княжну, многие всерьёз ухаживали и сватались, а та лишь воротила нос, бегала да смеялась, аки дитё малое.

Пока не встретила его, новгородского князя. Чем так поразил он её, чем так запал в душу? Княжна и сама не до конца понимала. Внешность? Ну да, красивый, но мало ли таких? Походка, взгляд, голос? Возможно…

Девушка не могла понять, почему ей так нравиться смотреть на него, слушать, ловить каждый его взгляд, каждую улыбку, и почему она смущённо краснеет, когда он это замечает… От него будто бы шли волны энергии, силы духа, мужественности, неизъяснимого, приятного тепла. Александра чувствовала себя загнанной в клетку и свободной более чем когда-либо одновременно. Странное, доводящее до безумия чувство, заставляло сердце то биться быстрее, то замирать, когда он просто был где-то рядом.

Сначала она просто наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц, тайком, будто совершая преступление. Но потом… потом он сам подошёл. И понеслось…

Они теряли счёт времени в тех бессмысленных разговорах, где глаза говорили больше любых слов. И жизнь перестала быть пустой, обрела значимость, краски, радость и лёгкость, необычайную, необыкновенную.

Вот князь задержался на недельку, затем на другую…

Александра успела показать ему весь город, все её любимые леса, полянки и ручейки и уже заведомо знала – когда он уедет, будет очень-очень больно…

А княжич, узнавая её, эту прекрасную златовласую девушку, видя её чувства к нему, горящие золотыми искорками в прекрасных синих глазах, лишь убеждался в правильности своего решения.

…В полумраке едва освещённой комнаты сидела хрупкая девушка с неоконченным замысловатым шитьём в руках. Вся её фигурка поминутно вздрагивала.

Вздохнув, девушка небрежно отбросила работу, прекратив бесполезные попытки успокоиться и чем-то себя занять. Одна мысль сжимала душу неизъяснимой горечью.

«Он послезавтра уезжает…» – Непроизвольно всхлипнув, подумала княжна, сжав губки в тонкую линию.

Когда за эти три недели он стал для неё кем-то близким? Как? Почему?

«Надо будет сходить попрощаться» – Решила Александра, направляясь к двери.

Но в этот момент вошла служанка:

– Княжна! Ваш батюшка зовёт вас, дело важное.

«Вот как? С чего бы это?» – удивилась девушка, но пошла к отцовским покоям.

Когда она вошла, князь Брячеслав, ссутулившись над деревянным столом, задумчиво перебирал какие-то письмена.

– Вы звали, батюшка? – Сказала девушка, подойдя чуть ближе.

Встрепенувшись, князь поднял голову.

– Да-да, проходи, дочка, нужно поговорить.

Он жестом указал ей на табуретку напротив. Девушка осторожно опустилась на неё, чуть подобрав юбки пышного сарафана и вопросительно глядя на отца.

Вздохнув, тот продолжил:

– Как ты знаешь, дочка, недавно к нам прибыл новгородский князь Александр, сын Великого князя Ярослава Всеволодовича. Ему восемнадцать с половиной, тебе – шестнадцать, вы оба молоды и идеально подходите друг для друга. Я сразу подумал об этом, но буквально неделю назад княжич сам посватался к тебе. Как ты понимаешь, я не мог ему отказать, но тебе решил сказать как можно позже. Приготовления к свадьбе завершены, и завтра вы поженитесь. Об этом уже объявили.

И всё это было сказано весьма категоричным тоном, не терпящим возражений.

Александра едва не упала с табуретки, приоткрыв рот от удивления. Что-о?!

Забыв, как дышать, девушка вдруг поймала себя на странной мысли: а ведь она и не то, чтобы против…

Скорее, совсем наоборот…

Князь принял удивление дочери за страх, и принялся уговаривать, утешать:

– Ну что ты, доченька, не огорчайся, не стоит! Он очень приятный молодой человек, к тому же это всё равно бы случилось когда-нибудь… ты же княжна… это твоя судьба.