Денис Воронин - Кровь как лимонад

— У меня где-то в кармане жвачка есть. Я ее жевал, но она еще сладкая. Хочешь?

— Нет, спасибо, — Настя улыбнулась.

— А если…

— Послушай, — сказала Настя так резко, что Жека побоялся, что она плеснет горячий кофе ему в лицо. — Я не пойму, ты меня с кем-то спутал? Лучше отвяжись.

— Это откуда? — спросил Жека. — Из Паоло Коэльо?

Настя вдруг рассмеялась.

— Черт, ты еще читаешь Коэльо? Ну и как? Эта его «вся эзотерика за двадцать минут». Так же не бывает в жизни, да? Читаешь и думаешь: «Ну это там… Из романов! Старые бредни».

— Да, я тоже его не люблю. Пару книжек летом прочитал, мне не понравилось. Как-то пишет он…как для полных гондонов.

Настя засмеялась и сказала:

— Это называется — доступный стиль.

Она налила кофе, добавила в него большую порцию молока, посластила. Присев на подоконник, отпила. Жека опустился на табуретку и смотрел на девушку. Кажется, она устала от постоянного мужского внимания. Или кокетничает?

— Вот вы где! — появилась на кухне виновница торжества, за спиной которой маячил Серж.

— Марго, я поеду. Завтра на работу, — сказала Настя.

— В субботу придешь?

— Посмотрим.

— Проводишь девушку? — посмотрела Марго на Жеку.

— Если она хочет, — ответил он. — Я заодно вам стихи почитаю, Людмила Прокофьевна, — пообещал он Насте.

Девушка допила кофе. Затем они быстро собрались.

Тесный лифт заставил пересечься их личные пространства, они стояли у противоположных стенок и смотрели друг другу в глаза.

— У тебя глаза цвета виски, — заметил Жека.

— Комплимент пьяного мужчины, — усмехнулась Настя. — А у тебя глаза как шляпки ржавых гвоздей в свернувшемся молоке.

Жека подумал, что выглядит это, наверное, не очень. Хотелось что-нибудь выдать про «корову», проассоциировавшуюся у него с «молоком», но сдержался.

Они вышли из дома. Темно и прохладно, из подворотен задувал ветер.

— Ты где живешь? — поинтересовался Жека.

— Далеко и дорого, — неопределенно ответила Настя. — Буду ловить такси.

На Ленинском остановилась вторая или третья по счету машина — черного как Барак Обама цвета ушатанный «мерин». Пожилой русский «бомбила» за рулем и Григорий Лепс из колонок.

— Спасибо, что проводил, — сказала девушка. — Пока!

— Пока, — помахал рукой Жека. — Знаешь, ты красивая, но при этом такая…

— Какая? — уже сев в «мерседес», Настя снизу вверх посмотрела на него.

Жека искал слова, чтобы не нахамить напоследок.

— Будто сделанная в «Икее». Стильная и холодная. Но скоро сломаешься. И я постараюсь запомнить тебя толстой.

Несколько секунд Настя внимательно разглядывала его будто впервые видела, а потом спросила:

— Как тебя зовут? Извини, но я забыла.

— Жека, — ответил он.

— Значит, Жека, — произнесла Настя с интонацией Веры Алентовой из «Москва слезам не верит». — Только этого мне не хватало. Доброй ночи.

— Доброй ночи.

Когда машина, увозившая его разбитое сердце, скрылась из виду, Жека двинулся к дому. Пойду плакать, подумал он. И слушать «A Silver Mt. Zion». Самую печальную музыку на свете.

Зазвонил айфон. Гарфилд.

— Жека, ты куда делся?

— Настю провожал.

— Проводил? Ну, так давай возвращайся. Мы же не допили.

Хорошо, что есть на свете друзья.

С наступлением темноты дневная круговерть и сутолока Сенной с ее продавцами контрафакта, скупщиками краденых «мобил» и музыкантами и бездомными в подземных переходах превратилась в круговерть ночную: студенты, с одинокими розами в руках поджидающие своих пассий, чтобы отвести их на вечерний киносеанс, многочисленные компании подвыпивших после работы, озирающиеся в поисках вчерашнего дня кавказцы и азиаты, стремные типки, пасущиеся возле метро и «Макдональдса», за окнами которого посетители увлеченно поглощали липкие как скотч калории.

Настю Жека увидел издалека. Она стояла чуть в стороне, под неярким уличным фонарем, переделывающим весь мир под себя, возле скамейки с металлическими тележными колесами по бокам. Одета девушка была в тренчкот в крупную красную клетку, под которым угадывался деловой костюм. Вчерашний «взрыв на макаронной фабрике» в стиле журналов от хайр-индустрии заменила асимметричная офисная прическа. Припарковавшись у тротуара, под знаком, запрещающим остановку, Жека посигналил. Настя, посмотрев на «опель», неуверенно двинулась в его сторону. Глянув в зеркало заднего вида, Жека открыл дверь «астры», одной ногой ступил на землю, выпрямился и помахал Насте. Она улыбнулась и пошла быстрее. Села в салон, и Жеку обволок цветочный аромат ее парфюма.

— Привет, — поздоровалась Настя.

— Привет, — сказал Жека. — Отлично выглядишь. Не холодно тебе в этой штучке?

— Нет, нормально, штучка теплая. Спасибо.

Жека встретился глазами с ее насмешливым взглядом и произнес:

— Я готов заплатить за мысли, которые ты сейчас думаешь.

Настя засмеялась:

— Не надо платить, я и так ими поделюсь. Думаю о том, что ожидала увидеть тебя на более крупной машине. Мне почему-то казалось, что у тебя какой-нибудь джип или вроде того.

— Не-а, — помотал головой Жека. — Я, конечно, хотел бы как Афекс Твин купить танк и гонять на нем по улицам, но это невозможно. А раз так, то для города, по-моему, лучший вариант — юркий и негабаритный автомобиль.

— Тогда ты должен ездить на чем-нибудь вроде «смарт фор ту».

— Это уже перебор. Все равно что спать в шкафу или заниматься сексом в лифте.

— Ты не трахался в лифте? — в стиле Алонзо, грязного копа из «Training Day», повышая градус разговора, деланно удивилась Настя. — Как так?

— Ну-у, — Жека опять, как и вчера, потерялся и теперь соображал, как лучше ответить. — Честно? Нет… У меня не было подруг из домов на Крестовском. Думаю, там лифты настолько стерильные, что в них, наверное, можно делать операцию. А после секса в лифте купчинской многоэтажки, думаю, можно смело отправляться сдавать анализы. Поймать какую-нибудь дрянь там проще простого.

— А если предохраняться?.. Ладно, разговор не перед ужином, да?

— Точно, — согласно кивнул Жека. — Но можно обсудить это позже.

Настя легонько толкнула его в плечо и спросила:

— Есть какие-нибудь предпочтения?.. Я не про секс… Нет? Тогда я знаю одно местечко…

— Показывай дорогу.

Он вырулил на Гороховую. Включил магнитолу, и в машине заиграли «Mogwai», «Happy Songs For Happy People». Это, конечно, если понимать под счастьем смешанную в одинаковых пропорциях смесь похмелья и древнерусской тоски. Шотландские пост-рокеры давали возможность, не чувствуя неловкости, маскировать молчание под прослушивание музыки. Настя покачивала головой в такт и разглядывала вечерний Центр. Город, с которым политики обходились как с любовницей. Сначала отымели ямами в дорожном покрытии, раздутыми бюджетами строек федерального значения и закопанными в землю рваными трубами теплотрасс. Потом купили новое платье из витрин непомерно дорогих бутиков, суши — дискаунтеров, обклеенных фэйковыми мишленовскими звездами второсортных ресторанов и стоматологических центров, где, судя по ценам услуг, материалы для имплантатов привозили с Луны.