Джессика Клер - Последний удар

Но прежде, чем я успеваю произнести хотя бы слово, до меня доносятся шаги. Каким-то образом я знаю, что это она. Мы с вором переглядываемся. Я подталкиваю ублюдка , чтобы он вернул её одежду обратно в стиральную машинку. Мой взгляд падает на тёмный угол с небольшой лампочкой. Ударив рукой по горячей лампочке, я разбиваю её, обжигая кожу. Эта часть прачечной погрузилась в темноту, создавая идеальное место, чтобы спрятать этот человека. Я заталкиваю его в угол.

— Ты много шумишь. Если ты хоть вздохнёшь слишком громко, это будет последний звук, который ты издашь.

Он понимающе кивает, прижимая к себе сломанное запястье. Я беру стул и ставлю его перед ним таким образом, чтобы частично видеть его, но чтобы выйти ему бы пришлось протиснуться мимо меня.

У меня нет с собой никакой книжки или журнала, поэтому достаю телефон и притворяюсь, что сижу в интернете. Я стараюсь контролировать своё дыхание, впервые мы будем находиться так близко друг к другу. Мои руки нетерпеливо дрожат. Я сжимаю телефон крепче, чтобы не выдать, какой эффект она на меня производит. Я не хочу её напугать, поэтому говорю «Алло», как только она поворачивает за угол.

Но я всё равно становлюсь для неё неожиданностью, она подпрыгивает и прижимает руку к груди. Она понятия не имеет, как сильно привлекает этим движением внимание к своей прекрасной груди. Я хочу увидеть эту грудь без одежды. Хочу прикасаться к ней руками. Уткнуться лицом в ложбинку между грудей. Надавить большими пальцами на соски, вылизать каждый дюйм её груди, пока она не набухнет. Мой член напрягается от этих мыслей. К счастью, я наклоняюсь так, чтобы она не смогла увидеть моего возбуждения. Возможно, хорошо, что я никогда до этого не был так близок к ней. Я бы кончил от одного её прикосновения к моему телу.

— Я-я не заметила вас там, — сладко бормочет она. Её голос такой чистый и мелодичный. Я абсолютно очарован.

— Нет , это моя вина. Прошу прощения, что напугал вас, — это выходит у меня так неуклюже. Да ещё и этот козёл позади меня, я даже встать не могу. Он и мой ноющий член мешают мне.

— Всё в порядке, — она улыбается мне, а я прикусываю щеку изнутри, чтобы удержать стон. — Я только что переехала и пока не знаю всех жильцов. Я Дейзи Миллер.

Дейзи. Я прокручиваю её имя на языке. Оно ей подходит, такое же мягкое, как её руки, и светлое, как её лицо. Женщины на Украине умывают лицо козьим молоком, чтобы сохранить идеальную кожу. Интересно, делает ли это она. Её кожа одновременно кремовая и золотистая, как будто она живёт на улице, а не в этом грязном кирпичном доме. Её густые ресницы опускаются на щёки, как тюлевые занавески.

— Дейзи Миллер, — повторяю я. — Как у Генри Джеймса? — та Дейзи Миллер из истории Генри Джеймса была лёгкой и нематериальной, красивой, но пустой внутри. Это совсем не подходит этой женщине.

Она хмурится на меня, явно не ожидая моей попытки продолжить разговор.

— Что, простите?

— Ничего.

Она протягивает мне руку для рукопожатия. Я хочу коснуться её, но не могу. Вместо этого, я немного пододвигаю кресло и протягиваю ей руку в ответ. Она нерешительно смотрит на меня, как на болвана , который не может сделать пары шагов. Я должен был избить этого человека до потери сознания, чтобы не беспокоиться о нём. Я медленно встаю и прислушиваюсь, чувствуя движение за спиной. Вставая, я задеваю стул ногой, и он падает, ударяя тело позади меня. Наверно, это его лодыжка. Я слышу сдавленный звук.

— Вы слышали что-нибудь? — Дейзи оглядывается, и я пользуюсь этой возможностью, чтобы впихнуть стул поглубже. Звук осекается. Вор получил моё послание.

— Нет. Ник Андерс, — говорю я, подходя к ней. Моё имя Николай Андрюшко, но его я никому не раскрою. Я приподнимаю её тоненькую ладошку к своим губам. Она пахнет лимоном и моющим средством. Я едва касаюсь ртом её руки, поражённый, и стараюсь не напасть на неё и не накинуться, как животное. Чтобы не искушать себя больше, я отпускаю её руку. Она краснеет и другой рукой прикрывает свой ротик. Я провожу большим пальцем по покрасневшей щёчке. — Дейзи. Прекрасное имя.

— Спасибо.

Я слышу ещё звуки из угла.

— Кажется, эти звуки издают животные, живущие в стенах. Возможно, это не самое безопасное место для кого-то вроде тебя?

— Вроде меня? — она хмурится, ей не нравится это. Я пытаюсь придумать наилучший ответ.

— Для кого угодно. Для женщины, особенно одинокой. Пойдём, — я веду её к стиральной машине. — Давай закончим с этим.

— Хм, вы не должны ждать меня. Я просто закину всё это в сушилку и вернусь, когда она закончит.

— Да , я прослежу за этим, — предлагаю я. Мне хотелось бы подождать вместе с ней, но у меня есть незаконченное дело, и я должен о нём позаботиться.

Она неуверенно смотрит на меня, и я подбадриваю её короткой улыбкой. Это срабатывает. Она быстро передаёт мне вещи из машинки, хотя старается скрыть от меня нежные вещи. Она замирает, оглядывается на меня и снова вспыхивает. Она смущена? Она не должна смущаться. Она должна знать, что деликатные вещи только делают её ещё более желанной. Я хмурюсь, думая, может ли этот шакал позади меня видеть её. Я расставляю ноги пошире и скрещиваю руки, перекрывая ему обзор. Я не хочу, чтобы кто бы то ни было видел её интимные вещи. Интересно, будет ли она их перестирывать.

Её беспокойство слишком очевидно, я должен оставить её. Не только из-за обеспокоенных взглядов, которые она бросает на меня, но и из-за того, что всё в ней противоречит моей жизни. Я едва могу дышать, стоя к ней так близко, наблюдая за ней вживую.

Её тонкие, но гибкие руки умело двигаются, перекладывая одежду. Тонкие ладони с элегантными пальцами идеально подходят к её телу. Я представляю, как эти пальцы обвились бы вокруг моего члена. У неё есть веснушки на щеках и на лбу. Стоя так близко, я могу заметить мельчайшие детали, которые не видел ни через телескоп, ни через очки ночного видения, ни в своём воображении. Дейзи не изобилует красками — каштановые волосы и голубые глаза. Её бледная кожа прекрасна даже в этом тусклом освещении. Хорошо, что я пока не видел Дейзи при ярком солнечном свете. Возможно, я умру.

Ах, это будет счастливая смерть.

ДЕЙЗИ

Он не уходит.

Комок нервов в моём желудке трепещет. Я должна сконцентрироваться на стиральной машинке, но я могу думать только о высоком и очаровательном мужчине рядом со мной. Здесь, внизу в прачечной.

Он поцеловал мою руку. Прикоснулся к моей щеке. Это как в моём любовном романе. Мне хочется хихикать, как школьнице, но он определённо посчитает меня глупой. Так что я прикусываю губу и тащу корзину с одеждой в сушилку. Мои пальцы не слушаются меня, когда я пытаюсь закинуть в сушилку четвертак. Рейган всё время жалуется, что владельцы злоупотребляют стоимостью стирки и сушки, но мне нравится чистая одежда, так что я рассматриваю это как неизбежное зло.