Елена Квашнина - Привет, любимая (СИ)

- Ну, привет, любимая!

- Здравствуй, - сухо сказала я. - Зачем приехал?

- Сначала в дом пусти.

- Нечего тебе тут делать!

Он нахмурился, поднял руку и провел пальцами по моей щеке. Я отдернула голову, тем не менее сердце так и заходило ходуном.

Мишка заметил мою реакцию и тихо рассмеялся:

- Понимаешь, Алечка, нужно все-таки решить вопрос.

- Ничего не нужно решать. Все давно решено.

- А вот тут ты ошибаешься, - он ласково усмехнулся. - Олег стал выпивать. Наверное, с горя. А я сел горькую думу думати. И додумался-таки до одной мудрой вещи.

- Меня это не интересует. И не касается.

- Очень даже касается. Сейчас я тебе эту мысль изложу.

Он на секунду замолк, а затем торжественно продолжил:

- В вопросах жизни и смерти нельзя доверять решение женщине. Она обязательно ошибется.

Его менторский тон одновременно и раздражал, и веселил. Вот дурак! На что он, интересно, надеется? Сейчас я его выставлю. Но вместо этого услышала свой голос:

- Как ты меня нашел?

- Твоя любезная тетушка дала адрес. Из того же информированного источника знаю, что твой батюшка вчера отбыл в командировку.

- А это ты как из нее вытянул?

- Мое обаяние безгранично, - глаза его сверкнули небесной синью. - Ни одна женщина в возрасте от трех месяцев до восьмидесяти лет устоять не может.

Конечно. Одни твои веснушки чего стоят! И эти светлые кудри! И чертики в голубых глазах!

В этот момент по лестнице спускалась соседка с четвертого этажа. Почему-то слишком внимательно присматривалась к нам. Меня её любопытство отрезвило моментально. Рыжий тоже замолчал. Подождал, пока внизу, в подъезде хлопнет входная дверь. А потом неожиданно и резко толкнул меня рукой в плечо. Я отлетела назад. Он быстро вошел в прихожую и решительно захлопнул за собой дверь.

- Ну вот, - удовлетворенно заметил он, - теперь нам никто не помешает.

- Не помешает в чем? - разозлилась я.

- Решать вопрос, кто тебе все-таки нужен? - ответил Рыжий и с силой притянул меня к себе. Он легко, одной рукой справился с моим отчаянным брыканьем, а другой - нашарил на стенке выключатель и погасил в прихожей свет.

- Ты ведь сама понимаешь, что так дальше нельзя, - шепнул Мишка, приближая ко мне свое лицо. - Нам же плохо друг без друга...

Мягкая волна, грозящая превратиться в цунами, подняла меня и понесла к неизвестному берегу.

ЧАСТЬ II

ПРИВЕТ, ЛЮБИМАЯ!

Я сидела в корыте и тихо мурлыкала от удовольствия. Несмотря на то, что лето было теплое, жары не предвиделось. Поэтому горячая вода доставляла наслаждение. Особенно по вечерам. Ходить в баню? Ходить в баню лень, да там и не понежишься. А что может быть лучше, чем расслабиться в горячей воде? Даже мысли мои сейчас текли неторопливо.

Жизнь в последнее время была ничего себе. Закончены два курса института. Отец нашел себе особу, с которой встречается на стороне и в дом не тащит. С тетей Ниной установились любовные отношения, тщательно прикрываемые руганью и ссорами. Но это обеим нравилось много больше, чем открытая дружба. И я все еще проводила свободное время в деревне. Беспокоило немного только теткино здоровье. Она стала прихварывать. И часто. Короче, никаких сложностей. Кроме одной. Со дня на день должен был вернуться из армии Рыжий...

Мишка стал для меня целым ворохом проблем. Начать с того, что я и сама не знала точно, как к нему отношусь. Не странно ли это? Когда-то не знала, что испытываю к Олегу. Теперь - к Мишке. Но с Олегом у нас ничего не было. А вот с Рыжим... Все равно. Демонстрировать шекспировскую любовь у меня не получалось. Сколько же из-за этого возникало неприятностей! Кроме того, Рыжий мне и опомниться не дал. Тогда. Три года назад. Трудно было представить себе, как мы с ним встретимся теперь. Все так изменилось.

За два года своей службы он ни разу не получил отпуска. Ехать же к нему я не могла. Не хватало денег. Да и он в письмах сурово приказывал мне сидеть дома. Приказы всегда вызывали у меня отвращение. Однако наткнуться после долгой и трудной дороги на хмурую физиономию и злобный вопрос: "Зачем ты здесь?" - не очень-то хотелось. Рыжий совершенно не переносил, когда я поступала вопреки его воле. Бесился и скандалил. Он не желал меня там видеть. Он испытывал свои чувства. Ну, пусть испытывает. Я ему не мешала. Тем не менее, на душе поскребывали кошки. И не только из-за того, что не поехала куда-то в Тмутаракань, за Иркутск, в таежный городок Ангарск-14, где Рыжий сторожил зеков. Вполне вероятен был крупный скандал из-за моего легкомыслия. Я позволяла появляться у себя дома Олегу. И городе, и в деревне. Он служил в городе при каком-то штабе. Получал увольнительные на каждую субботу с воскресеньем. В душе я слегка презирала Олега за активное пользование льготами. Хотя, то, что ему крупно повезло, было не его виной. Все равно. Мой Рыжий где-то отслуживает по полной программе, а у Олега - сплошные прогулки домой.

Олега привела ко мне Светка. Он и потом всегда приходил вместе со Светкой. Они чинно угощались чаем с вишневым вареньем, делились новостями, пели под гитару песни. Все протекало вполне благопристойно. Наверное, потому что Олег немного меня побаивался. Да и по натуре он был очень сдержанным человеком. Сидели они обычно часа три. Затем откланивались. Сначала я пыталась им объяснить, что не очень-то и нуждаюсь в их обществе. Потом эти слабые попытки были брошены. С некоторых пор у меня совсем не осталось друзей, и терять последних казалось обидным.

Мы со Светкой помирились. По ее инициативе. Она приехала ко мне сама, а в качестве примирительного подарка приволокла Олега, думая сделать мне приятное. Мишка в письме одобрил это восстановление отношений. Он иначе бы отнесся к эпохальному событию, знай, что вместе со Светкой на моем горизонте появился и ее брат. Но об этом я ничего не писала Рыжему. Пусть служит спокойно.

Прежней дружбы у нас не получилось. Теперь я просто молча терпела Светку. Ее непосредственность раздражала. И, кроме того, мой жизненный опыт с некоторых пор намного превосходил ее знание жизни. Наверное, я сочувствовала Светке. Она тоже училась в институте, но так и не завела себе там друзей. Вот я ее и жалела. Жалела и терпела. А в свою жизнь не пускала.

Папа с тетей Ниной не одобряли эти визиты. Понять их было можно. Нельзя было понять меня. Я и сама не понимала, почему не прикрываю эту "лавочку"? Вероятно, мне доставляло удовольствие видеть откровенную влюбленность Олега, которой он, к моему недоумению, не стеснялся и заявлял открытым текстом:

- Дураком был. Теперь поумнел. Мишке своего не уступлю.

Наверное, я мелко и недостойно мстила за прошлые переживания. Все может быть. Только эта ситуация меня искренне забавляла.

- Олег, - говорила я ему, - Сколько можно повторять, что я вышла замуж? За Мишку. Ты понимаешь? Я его жена.