Тэми Хоуг - Приманка для мужчин

— Я тоже не в восторге, — кивнула Элизабет, но тут зазвонил телефон у другого локтя Лоррен. По словам Лор-рен получалось, будто в вопиющем и неслыханном нарушении закона и порядка есть какая-то ее вина, и это возмутило Элизабет, но в глазах Лоррен Уорт она за раздражением и осуждением заметила страх и только вздохнула. Ругаться ей расхотелось. Обитатели Стилл-Крик так долго жили в своем маленьком городке как у Христа за пазухой, а теперь и сюда проникли ужасы большого мира. Эта женщина имела полное право сердиться.

Впрочем, нервы и у самой Элизабет были на пределе. Она как-то не привыкла находить трупы в двух шагах от собственного дома, и ее зазнобило при мысли о том, как близко от ее двери произошло убийство. Потом она представила, как Трейс идет в темноте по пустому шоссе, а может, голосует, садится к кому-то в машину, и у нее противно заныло под ложечкой и нервы сплелись в животе в тугой скользкий комок.

— Простите, здесь где-нибудь есть телефон-автомат? Мне надо позвонить сыну.

Диспетчер окинула ее долгим взглядом, в котором можно было без труда прочесть, что она думает о легкомысленных матерях-одиночках, натыкающихся на трупы, и величественно качнула своей башней влево. Пробормотав «спасибо», Элизабет поспешила к висевшему на противоположной стене телефону, а Лоррен сняла трубку, чтобы отчитать очередного любопытного.

На том конце провода долго не отвечали, а потом включился автоответчик. Элизабет тихо чертыхнулась. Не то, чтобы Трейс редко приходил домой позже одиннадцати, наоборот, это было скорее правилом, чем исключением, одним из многих способов сообщить ей, что ему не нравится их новый дом, их новая жизнь и правила поведения. В Атланте психолог настоятельно советовал ей объяснить мальчику все без утайки, вот только забыл сказать, как сделать, чтобы он это принял и смирился.

Элизабет надиктовала сообщение, вздохнула и повесила трубку. Ее мальчик как-то вдруг превратился в обидчивого юнца с тревожным взглядом и широкими плечами. Малыш стал скрытным, враждебным подростком. Господи, пусть скрытным, пусть враждебным — лучше уж ругаться с ним по телефону, чем сходить с ума, гадая, где его носит в ночь, когда в округе Тайлер случилось первое за тридцать три года убийство.

Она порылась в сумке, нашла монетку, опустила в Щель, набрала другой номер и долго ждала, устало привалившись к стене и глядя через холл на Лоррен Уорт, охраняющую свой пост, как хорошо обученный полицейский доберман. На шестом гудке в трубке раздался заспанный голос:

— Да, что? Кто это?

— Джолин, это я, — почти шепотом ответила Элизабет. — Я тебя разбудила?

— Глупый вопрос. Ты репортер или кто?

— Проснись и слушай. Произошло убийство.

— Что произошло?

— Убийство. Один человек убил другого. По-моему, ты пару раз видела такое по телевизору.

Лоррен Уорт насторожилась, увенчанная башней волос голова повернулась к Элизабет, как настроенная на прием спутниковая антенна. Элизабет нахмурилась и повернулась к ней спиной, чтобы поговорить со своим редактором без свидетелей.

Именно Джолин уговорила ее приехать после развода в Стилл-Крик, она же уговорила купить «Клэрион». Джолин — ее единственная сотрудница и почти единственная подруга. Они дружили давно — кажется, почти всю жизнь, так много всего произошло со времени их знакомства в Эль-Пасо и учебы в университете штата Техас, и Элизабет не уставала благодарить бога за то, что эта дружба не угасла даже после стольких лет разлуки. После развода она чувствовала себя как астронавт в открытом космосе, у которого прервалась связь с кораблем, — совсем как в фильме «Космическая одиссея 2001». Она дрейфовала в безвоздушном пространстве, не находя себе ни места, ни того, что привязало бы ее к этому месту, а тут Джолин позвала ее в Миннесоту, где люди приветливы и живут спокойно.

— Господи, — испуганно выдохнула Джолин. — Ты не шутишь?

— Хотелось бы, солнышко мое, но, увы, я серьезно. ОН убит, и я точно это знаю, потому что нашла его я.

— Кошмар какой, — с оттенком боязливого уважения прошептала Джо. — А у меня мигрень весь вечер, и я в девять уже легла спать, даже новости не посмотрела. Так что случилось?

— Кто-то убил Джералда Джарвиса на стройке. Ты можешь выехать туда прямо сейчас?

— Конечно. А ты где?

— В суде, и мне придется пробыть тут еще некоторое время. В общем, потом расскажу.

— Расскажешь, расскажешь. Боже мой, Джералд Джа-рвис… Надо же, наконец кто-то набрался смелости.

— Кто, вот в чем вопрос, — заметила Элизабет, накручивая на палец телефонный шнур. — Ты можешь выйти из дома сию секунду? Люди из криминального бюро уже на месте, а с ними девятьсот репортеров.

— Девятьсот один, шеф.

Джолин положила трубку и запустила руку в копну падающих на глаза каштановых кудряшек, пытаясь переварить полученную информацию и поверить в то, что сообщила Элизабет. Убийство. Она подтянула простыню к самому подбородку, будто тонкая ткань могла защитить ее от безобразия этого мира.

Лампа на ночном столике заливала комнату неярким желтоватым светом, и ее бледный рассеянный ореол стал казаться ненадежным и неверным. В углах неприбранной, обшарпанной комнатушки гнездилась зловещая темнота, и Джолин вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, которой в любой ночной тени чудится угроза.

— Радость моя, ты что, уходишь?

Она встрепенулась, так как напрочь забыла о лежавшем рядом мужчине. Он лениво подвинулся к ней, взялся за край простыни и потянул на себя.

Джолин прикрыла обнажившуюся пышную грудь и отпрянула от бывшего мужа. Затем отпустила простыню и потянулась за одеждой, кучей лежавшей прямо на полу, застланном вытертым бежевым ковром.

— Да, ухожу. Извини, Ричард. У меня срочное дело. Она нагнулась, чтобы надеть трусики. Рич Кэннон встал за ее спиной на колени на жалобно заскрипевшем матрасе, обнял ее за талию и привлек к себе.

— Брось, детка. Иди ко мне. Смотри, наш друг уже опять готов.

И ей в бедро, подтверждая его слова, ткнулся его твердый член.

— Ричард, — раздраженно простонала она, злясь и на него, и на себя.

Каждый раз после этих кратких свиданий Джолин чувствовала себя грязной, дешевой девкой — и каждый раз, стоило бывшему мужу прийти снова, поддавалась его чарам, точно исполняла какое-то странное заклятье. Как с месячными, которых терпеть не могла, но ждала с беспокойством и облегченно вздыхала, когда они приходили. Да, точно: Ричарда она ждала примерно с тем же чувством.

Он неожиданно возник у ее дверей в полдевятого вечера без всякого приглашения, и она, еле поздоровавшись, тут же затащила его в постель…

Итак, сейчас он обнимал ее за талию, а она пыталась оттолкнуть от себя его руки — короткопалые, с широкими ладонями и слишком холеными для мужчины ногтями. Толстые пальцы настойчиво скользили по ее бедрам к треугольнику темных кудряшек. Он не удосужился снять ни обручальное кольцо, надетое ему на палец Сюзи Джарвис, ни часы, подаренные Джолин на пятую годовщину совместной жизни.