Елизавета Соболянская - Драгоценный подарок [другая редакция СИ]

— Значит, не противно? — спросил он, испытующе заглядывая ей в глаза.

Вместо ответа она бережно провела кончиками пальцев по его лицу, прослеживая старые шрамы, спустилась ниже, на шею, на грудь, просто положив ладони на горячую кожу:

— Нет, не противно, — Марина подняла взгляд на лорда и, прикусив губу, тихо попросила: — Можно поцелуй? Хочу узнать, какой вы на вкус…

Грей прикрыл глаза, сквозь зубы пробормотал проклятие и вдохнул, собираясь наклониться, но девушка вмиг выскользнула из его рук и виновато улыбнулась:

— Простите, милорд. Я совершенно забыла про ваши раны, — затем огляделась и встала на лавку. — Может, так?

Теперь Грею достаточно было поднять голову, чтобы ощутить вкус ее губ. Оборотень усмехнулся про себя, его тронули забота иномирянки и комизм ситуации — на него, альфу, самого могущественного и крепкого мужчину клана сверху вниз смотрит хрупкая девушка! Он потянулся к ее губам и коснулся их ровно на столько, чтобы уловить трепет ее дыхания, осознать мягкость и сладость, а потом отпрянуть, с трудом переводя дух и усмиряя бешеное желание тела.

— Почему? — в глазах Марины застыл вопрос и, кажется, уже закипали слезы.

— Сегодня я не смогу довести дело до конца, — поморщился лорд, — а ты достойна самого лучшего.

Он медленно, точно боясь спугнуть, обнял девушку за талию, прижался обезображенным лицом к мокрой ткани ее платья. Они стояли так некоторое время, унимая бурю чувств, которую вызвал у них один единственный скромный поцелуй.

Потом Грей очнулся. Сообразил, что будущая мать его сына стоит в мокром платье и готова прямо так выйти в ледяные коридоры его замка. Он содрогнулся и немедля начал действовать. С помощью Марины натянул штаны и рубаху, накинул на плечи плащ, а затем высунулся из двери мыльни. В коридоре стояли в ожидании лекарь, две служанки и три воина его личной полусотни.

— Платье для лиэль Марины и теплую шаль! — скомандовал он.

Служанки тотчас сорвались с места, а лорд закрыл дверь и обернулся:

— Платье сейчас принесут, а вы можете пока искупаться, лиэль.

Марина только вздохнула:

— Не сейчас, милорд, я лучше сделаю это в своих покоях.

— Как вам угодно, — Грей постарался скрыть разочарование безупречной вежливостью. Изящный поклон в данном состоянии был невозможен, но легкий кивок головы вполне удался. Тут лорд поколебался. Его зверь ушел и теперь он, в отличие от собратьев, не чувствовал свою «пару», но эта девушка уже сделала для него больше, чем любая другая, исключая его собственную мать. — Меня зовут Адарис, лиэль, мне будет приятно, если иногда вы будете звать меня по имени.

— Спасибо за доверие, милорд.

Из уроков истории Марина помнила, что в средневековье имени придавали большое значение, и многие знатные люди имели длинный ряд имен специально для защиты от порчи и злых сил. Наверняка и тут имя имело сакральное значение и, раскрыв его, лорд Грей перешел на новый уровень отношений.

Они молчали, но в этом молчании не было дискомфорта. Они словно заново знакомились — не лорд и пленница, а мужчина и женщина, готовые сделать шаг навстречу друг другу. Взгляд Марины уловил, как красиво лежат волосы лорда на его плечах, как они блестят в слабом свете масляной лампы.

Оборотень все еще ощущал на себе ее запах и с удивлением отметил, что то, что прежде казалось ему слабостью, теперь стало выглядеть изяществом. Да, Марина не так высока и сильна, как женщины, с которыми он общался прежде, но в ней горит сила духа, которую она сможет передать своим детям, а телесной мощи достанет у него.

Размышления были прерваны деликатным стуком в дверь. Служанки принесли платье и накидку, а еще попытались сунуть свои любопытные носы в дверь, чтобы втянуть запах — обоняние позволяло оборотням узнавать о соитии буквально в один миг. Граф решительно вытолкал нахалок и протянул Марине сухую одежду:

— Переоденьтесь, я… отвернусь. В моем замке слишком холодно для такого нежного цветка, да ещё в мокрых одеждах.

Марина молча взяла пакет, а когда развернула его, то с трудом сдержала возмущенный вопль. Служанки принесли едва ли не единственное закрытое платье из шкафа! Как только откопали! Вся сложность была в том, что застежка у этого туалета располагалась на спине! С тяжелым вздохом девушка стянула мокрое и переоделась в сухое, а потом деликатно кашлянула и попросила:

— Милорд, прошу прощения… Помогите мне, пожалуйста.

Адарис повернулся, сразу понял проблему и мягко упрекнул:

— Лиэль, вы недавно ворчали на меня за то, что я попытался сам натянуть брюки, а теперь стесняетесь своей обнаженной спины и пытаетесь сами стянуть застежки.

Пока граф говорил, его пальцы неожиданно ловко всё застегнули все и даже слегка одернули платье. Марина повернулась с пунцовым лицом:

— Благодарю вас, милорд. Отдыхайте, а мне надо проследить, чтобы вам подали мясо.

— Мне лучше бульон, — вздохнул Адарис, — моя регенерация лишь немного отличается от человеческой, так что меня ждет пара очень скучных дней, — жалобно закончил он.

— Хорошо, я пришлю вам бульон и приятного собеседника, — улыбнулась Марина, старательно не замечая прозрачных намеков.

Она считала, что ей еще рано забираться в логово волка. Грей вздохнул, вежливо открыл перед ней дверь, выпуская в холодный коридор, и они разошлись в разные концы замка.

Лорд все понимал, старался не давить на девушку, но как же он жаждал прижаться к ней всем телом, познать ее тайны, увидеть, как поволока желания коснется этих ярких глаз… Его воля, закаленная годами одиночества, дала трещину от одного невинного поцелуя! Хотелось бросить девушку в постель и утонуть в ее объятиях!

Впрочем, если бы лорд знал, в каком виде он приснился этой ночью Марине… Едва ее голова коснулась подушки, как девушка вновь очутилась в купальне, наедине с обнаженным мужчиной. Во сне оборотень не имел ран, зато его желание было таким же крепким, а она сама — настойчивой.

На следующее утро Марина занялась обычными делами: проверила готовность завтрака, заглянула к швеям, изучила список товаров, за которыми должен был отправиться Дилан, вписав в него дополнительное количество ниток и пуговиц. При этом она чувствовала, что в замке нарастает напряжение. Раздраженные оборотни пробегали мимо нее, прячась в своих комнатах или убегая на плац заниматься военной подготовкой. Наконец Марина не выдержала, отловила молоденькую оборотницу и попыталась выяснить, что происходит.

— Лорд ругается, — шепотом сообщила та, — говорят, плохие вести с границы.

Покрутив новость в голове, девушка решила, что на Грея напали обычные мужские капризы — лежать не хочу, скучно, а делать что-либо с усилием лекарь запрещает. Чем бы развлечь лежачего больного? Интересно, а какие у них здесь есть настольные игры? Карты вроде бы известны уже давно… Может быть, есть шахматы или их аналог?