Ив Лангле - Преднамеренное похищение

Откуда взялось это сожаление? Она добилась того, к чему стремилась. В результате их связи будет зарождена династия, сильная девочка, которая, как она надеялась, будет вылитая копия своего отца. «Отца, расставание с которым мне невыносимо».

Ее ошеломило осознание того, насколько сильно ей небезразличен Джаро, осмелилась даже допустить, что его любит, чувство, которое она никогда раньше не испытывала ни к кому за пределами племени. Она уж точно не ожидала, что почувствует это по отношению к представителю противоположного пола. Подобное было просто неслыханным в сообществе Зонияна. Но до чего же ей хотелось отказаться от своего племени и их традиций и навсегда остаться в его объятиях.

Но… реальность взяла свое. Он никогда не говорил, что их положение не временное, и он знал подробности ее поисков. Как только он выяснит, что она добилась своего, он тут же отправит ее восвояси.

Кроме того, он никогда не утверждал, что хочет ее для большего, чем просто совокупления.

Если верить слухам и рассказам его кузенов, Джаро даже в планах не было остепениться, никогда. «Но вроде бы я ему небезразлична. Возможно, если бы я спросила его, он бы… что? Сказал бы, что он меня любит и стал бы умолять меня остаться с ним?» Воин с его репутацией не умоляет, а ее гордость не позволяла ей показаться слабой и опускаться до мольб. Лучше покончить со всем окончательно.

Конечно, Джаро должен был поймать ее, когда она попыталась уйти тайком, как трусиха, не в силах вынести встречу с ним лицом к лицу и увидеть в его глазах отказ от нее.

— Куда собралась, Эйли?

Остановившись в дверном проеме, который ведет с корабля в переполненный космодром, где они только что приземлились, она с болью в сердце повернулась к нему лицом.

— Пришло время мне вернуться на мою планету.

Недоумение затуманило его взгляд, и вдруг в нем вспыхнуло понимание.

— Ты забеременела моим ребенком?

Он сказал это, как будто спрашивая, и это разъярило ее.

— Да, твоим ребенком. Чей еще он может быть? А теперь оставь это. Мы оба знали, что это произойдет. В конце концов, именно поэтому я и похитила тебя.

В глубине души она молилась, чтобы он перебросил ее через плечо и вернул обратно в его комнату и приковал наручниками.

— Понятно. — Его лицо накрыло выражение полной отчужденности, и он отступал назад, махнув рукой в сторону люка, ведущего к стыковочному тоннелю. — Тогда не смею тебя задерживать. Дай знать, если тебе когда-нибудь придется искать очередного самца-производителя.

Его холодные слова поразили ее, словно удар, и она вздрогнула.

— Все не так просто.

— Конечно же нет. Значение имеют лишь умышленные похищения, а не взаимные желания или что-то вроде того. Как я мог такое забыть?

— Я зониянка. У меня нет выбора, — сказала она вполголоса, будто комок застрял у нее в горле.

— У тебя мог бы он быть, если бы ты приняла свою человечность вместо того, чтоб следовать обычаям инопланетной расы.

— Расы, которая приняла меня и дала мне дом, — возразила она.

— Ну да, выдающийся дом. А что, если это мальчик? Тебе это в голову не приходило? Вообще-то, наши детеныши не выживут без вскармливания их матери. Как ты думаешь, что произойдет, если ты родишь дитя мужского пола?

Они бросили бы его в дикой глуши, также, как и мужчин зониянцев, однако в ее случае ребенок бы умер. Эйли даже думать не хотела о том, что это может произойти, и ее рука опустилась на ее живот.

— И что по-твоему мне делать? — крикнула она.

«Попроси меня остаться». Несмотря на все свои проявления обиды и злости, он еще не просил ее остаться — с ним. Она могла поклясться, что в его глазах вспыхнула боль. Но все же он не сказал тех слов, которые ей хотелось услышать.

— Мне не нужно, чтобы ты что-нибудь делала. Уходи. Убирайся отсюда. Именно это ты планировала с самого начала. Так будет лучше для всех. Все равно я уже устал от тебя.

Крепко сжав губы и сверкнув глазами, Джаро развернулся и пошел прочь, и линии его напряженной спины были более зловещими любого из врагов, с которыми ей когда-либо приходилось сталкиваться. Она вдруг поймала себя на том, что протягивает к нему руку, в безмолвной мольбе. Он даже головы ни разу не повернул.

С разбитым сердцем, на свинцовых ногах она побрела прочь, покидая его корабль, оставив самца, из-за которого ей захотелось, чтобы ее обычаи были другими. Самца, из-за которого ей захотелось, чтобы у нее хватило смелости умолять остаться с ним, сказать ему, что любит его. Больше не осталось никаких сомнений в ее чувствах. Несмотря на все свое воспитание, она влюбилась в Джаро, вот только ей его никогда не получить. «Потому что он меня не хочет».

Гордость заставляла ее ноги двигаться, даже несмотря на то, что слезы затуманивали ее взор. Ее чувства притупила боль, намного более острая, чем все ее телесные ранения вместе взятые, и она не заметила, что у нее появилась компания, вплоть до того момента, когда к ее ногам резко не рухнуло тело, четыре глаза которого остекленели смертью. Подняв глаза, она поймала недоуменный взгляд Бракса.

— С тобой все в порядке?

Она пожала плечами, не в силах говорить из-за страха опозориться.

Рядом со своим братом появился Ксарн и нахмурился, глядя на нее.

— Мы здесь, чтобы удостовериться, что ты добралась до дома в целости и сохранности. Похоже, мы прибыли как раз вовремя.

Намек, из которого следовало, что она не способна о себе позаботиться, притупил ее страдания, и она с радостью встретила этот порыв гнева.

— Вы мне не нужны. Мне никто не нужен, — пробурчала она решительно. Точно так же, как она была не нужна Джаро.

— Да, конечно, — успокаивающе сказал Бракс. — Просто притворись, что нас нет.

— Или можете просто меня оставить.

— Не можем. Приказ Джаро.

«Он приказал своим кузенам проводить меня в качестве охранников, потому что я ему не безразлична, или потому что он хочет убедиться, что я не вздумаю вернуться, со слезами на глазах умоляя его, чтобы он оставил меня себе?» Как бы сильно ей ни хотелось верить в первое, она не могла перестать думать о втором, потому что тот воин, которого она узнала, ни за что бы ее не отпустил, если у него были бы к ней настоящие чувства. Джаро, которого она любила, держал бы ее привязанной к кровати до тех пор, пока она бы не поклялась, что никогда его не бросит.

К своему позору, она мечтала о том, чтоб он передумал и вернулся, чтоб ее похитить, и даже после того, как она вернулась домой, это желание не изменилось. Напротив, оно лишь усиливалось.

Как только Эйли его покинула, прихватив с собой его сердце, Джаро отправился в единственное место, которое пришло ему на ум — после того, как питье до беспамятства не помогло, — где он мог обрести покой, и никто не попытался бы его убить. С учетом его нынешнего состояния, его шансы на выживание при нападении были равны нулю.