Мика Ртуть - Контракт на рабство. Рэй (слэш версия «Контракт на рабствою. Регина») [СИ]

— Ты изрядно надоел мне за эти дни, Ви, — равнодушно ответил Деймон. — Хочешь жить — отдай мне ошейник и отпусти мальчишку. Нет — я не стану мешать справедливой мести.

Ошейник распался на две части, и Рэй смог вдохнуть. Он закашлялся, растирая горло, и Лоренцо склонился над ним, чтобы поднять. Но не успел. Мэтью оттолкнул его, подхватил Рэя на руки и бережно прижал к покрытой густой шерстью груди.

— Отправь нас домой, Деймон, — попросил он.

Лоренцо едва слышно пробормотал что-то на незнакомом языке, явно неласковое, но отбирать Рэя у Мэтью или объяснять ему, что нельзя отпихивать своего мастера от возлюбленного, не стал. Рэй даже не успел удивиться его внезапной покладистости: в комнате снова открылся портал. Два портала. В ближний шагнули Мэтью с Рэем на руках и Лоренцо, а во второй…

— Я не стану убивать тебя ради твоей сестры, но поживи пока в Долине Теней, — напутствовал Деймон ошарашенного и оттого даже не сопротивляющегося сидхе.

— Я вернусь и убью тебя, пес, — крикнул сидхе.

— Попробуешь, — Деймон поднял ошейник, и спустя мгновение в комнате никого не осталось, кроме дрожащей, перепуганной Лилу, которая в самый последний момент успела залезть под кровать.

Он проснулся с ощущением солнца и счастья. Лениво потянулся, не открывая глаз, потерся всем телом о своего волка — обнаженного и горячего. Прижался к нему, удобно умащиваясь в надежных объятиях.

— Проснулся, лисенок? — Мэтью нежно поцеловал его в висок.

— Угу… — протянул он, мысленно проводя ревизию организму: ничего не болело, нигде не тянуло и не саднило, и вообще он чувствовал себя так, словно события последних дней приключались не с ним, а с кем-то на киноэкране.

Пожалуй, ему может понравиться быть чьей-то там Тенью. Потом, не сейчас. А сейчас он в логове у Мэта, в его объятиях, и у них есть дела поинтереснее, чем думать обо всяких древних монстрах.

Рэй только собирался вернуть Мэтью поцелуй, как неподалеку раздалось:

— Доброе утро, мои любимые.

От неожиданности Рэй проснулся окончательно, распахнул глаза и на всякий случай их протер. Может, померещилось?

Ага. Сейчас. Лоренцо, босиком идущий из ванной, улыбнулся ему…

— Эй, какого демона ты здесь делаешь? Это дом Мэта.

— Я в курсе, — Лоренцо небрежно сбросил с плеч банный халат.

— Ты голый, — возмутился Рэй, правда, не всерьез. Все равно было хорошо и хотелось смеяться, а не ругаться. Да и Мэт рядом подрагивал от смеха.

— Вы тоже, — улыбнулся Лоренцо и, не дожидаясь приглашения, нырнул под шелковую простыню. — Пора замкнуть круг, малыш.

— Какого… — Рэй попытался отпихнуть наглеца, но его отвлек Мэтью: провел ладонью вдоль тела, сверху вниз, остановился на животе и прижал к себе.

Рэй задохнулся от невероятно приятного ощущения, его глаза сами собой закрылись — и тут же его коснулись губы Лоренцо, нежно, словно спрашивая разрешения. С тихим стоном Рэй приоткрыл губы, впуская его язык, и положил ладонь на его плечо. Лоренцо немедленно воспользовался разрешением, и через несколько мгновений Рэй уже не мог разобрать, где руки Лоренцо, а где — Мэтью.

Какой-то малой, еще не отключившейся частью мозга он понимал, что если позволит Лоренцо заняться с ними любовью однажды, то потом уже не выгонит его из своей постели никогда… к тому же он хотел ему отомстить… но сейчас Рэю было настолько хорошо, что он отложил мысли о мести, и все прочие мысли, на потом. Когда-нибудь. Потому что думать, когда тебя целуют, шепчут нежные глупости и обещают лучшее утро в жизни, совершенно невозможно.

С затаенным предвкушением, почти с бесстыдством, о котором неделю назад он и помыслить не мог, Рэй отдался на их волю, целуя в ответ, изучая и лаская их обоих, наслаждаясь каждым мгновением. Двойное чувственное нападение губ, пальцев, ладоней, умело обращающихся с его телом, разрушило защиту, и Рэй содрогнулся от пьянящего оргазма.

Он лежал в двойных объятиях и думал, что сейчас абсолютно счастлив. Его любовники молчали, но их руки не останавливались ни на мгновение. Дразнясь, исследуя и возбуждая. Неугомонные…

— Боги, Лоренцо, ты так холоден, — не сдержал он шепота, когда прохладная рука провела по внутренней стороне бедра, создавая резкий контраст с прикосновениями обжигающих ладоней Мэтью.

— Я холоден не снаружи, я холоден глубоко внутри, любовь моя. А ты так горяч, достаточно горяч, чтобы хоть ненадолго растопить этот лед.

Мэтью слегка отодвинулся, безмолвно уступая Лоренцо лидерство.

Вампир осторожно провел кончиками пальцев по скулам и склонился к губам Рэя. Тот повернулся к нему, чувствуя на плечах руки Мэтью, и прижался к прохладному телу Лоренцо, ощущая, что вампир весьма недвусмысленно упирается ему в живот твердым и большим.

Рэй отвечал нахальным губам, бесстыдно упивался поцелуем, напоенным горьковатым вкусом, и не сдержал стона от поднимающихся откуда-то из глубин восхитительных ощущений. Лоренцо лизнул его горло, затем прикусил мочку уха, не пряча больше клыков. Рэя пронзила вспышка чувственной боли, за ней последовала волна тепла, она затопила тело, концентрируясь в паху. Вампир гладил его подушечками пальцев, в которых сконцентрировалась энергия — малейшее прикосновение повергало Рэя в сладостный трепет. Сзади что-то шептал Мэтью, но он не слышал, ошеломленный неожиданными ощущениями. Прикосновения холодного тела Лоренцо, словно прохладный ветер, окутывали его кожу, покалывали морозной свежестью, щекотали и возбуждали, а прильнувшее сзади тело оборотня было сильным, горячим — казалось, в нем пылает живой огонь.

— Ты позволишь, любовь моя? — чуть хрипловатый шепот в ухо отозвался сладким экстазом.

Нет, нельзя дать Лоренцо то, что он хочет. Нельзя…

— Да…

Вампир подмял его под себя, перевернул и, не давая опомниться, вошел одним яростным толчком, прижавшись бедрами к его ягодицам, и хотя Рэй болезненно ощутил его внушительный размер, вскрикнул Лоренцо. Замер, давая привыкнуть к себе, позволяя боли уйти, отвлекая поцелуями и ласками, и начал двигаться. Затем прохладная ладонь сжала его плечо. Лоренцо коснулся ключицы, не переставая медленно двигаться внутри него, его рука скользнула по горлу, захватила подбородок и запрокинула голову Рэя.

— Мой, — нежно прошептал мастер города.

А затем укусил его.

Рэй вздрогнул, ожидая неизвестно чего, внутри нарастало ощущение блаженной муки. И вот оно прорвалось, затопило, снесло все преграды. Все мысли, все тайные желания стали явью, самые сокровенные мечты исполнились.

Мэтью, лаская его набухшую, готовую взорваться плоть, впился в его губы, целуя властно, жестко, безжалостною Да. Именно этого сейчас хотел Рэй. Его руки комкали простынь, волосы разметались по спине, а в глубине глаз струился мрачный свет. Они втроем словно плыли по волнам наслаждения, долго-долго, далеко-далеко, и в конце этого пути их ждало что-то ослепительно-яркое…