Юрий Павлов - Старая сказка на новый лад (сборник)

— А я вам не помешала, любовнички? — Наташка осматривала ла… руку, испачканную кровью — Не придёт больше Одноглазая. Нет у неё больше глаза.

Она обтёрла руку полотенцем и села на кровать. Алёна встала — Мне уйти?

— Куда собралась? Ложись!

Я вспомнил, что хотел ссать и встал — А ты куда?

Я молча достал из-под кровати горшок, молча сунул его Наташке в руки и поссал, направляя струю так, чтобы на неё летели брызги.

Алёна хохотнула, Наташка выплеснула мочу из горшка в окно и у окна его поставила, и мы легли.

Они ещё о чём-то шёпотом переговаривались, а я уснул, словно в яму провалился.

26.12.15.

Меня разбудила ворона своими сочными горловыми криками. Она орала — каррр — и не успевало ещё вылететь из её клюва последнее ррр, а уже клокотало и рвалось из горла следующее — каррр — и ещё и ещё и она захлёбывалась и давилась ими и умолкала. Наступала тишина и казалось, что ворона подавилась окончательно, но хлопали крылья и новое — каррр — убеждало, что с вороной ничего не случилось.

Было светло и я обвёл комнату глазами в поисках часов и, удивившись, что часов нет, вспомнил где я и сел в кровати.

Наташки и сестрицы Алёнушки рядом не было.

Я задумался: вчерашнее появление Одноглазой и её попытка убить меня (что пришла она именно для этого, теперь уже не вызывало никаких сомнений) свидетельствовали, что вляпался я в чью-то очень серьёзную игру.

Самое интересное, что никто не спросил у меня, а хочу ли я быть её игроком, да ещё и одним из первых? Нет, я конечно был не против того, чтобы трахать Наташку и сестрицу Алёнушку и, принимая травку, вертеть их на хую! Это — мне очень даже нравилось! Но, оказалось, что за это надо платить, и какой ценой?! До ночного нападения Одноглазой, я воспринимал всё происходящее, как небольшое приключение, ну, а если уж говорить честно, где-то в глубине души я вообще не верил, в то, что всё это реально со мной происходит. Я провёл рукой по лицу, царапины подсохли, но они были! Ещё раз внимательно осмотрев комнату, я убедился в том, что никогда раньше здесь не бывал и даже в снах. Я подошёл к окнам: совершенно незнакомый мне двор и ворота со стражами — всё это было, всё это я видел воочию своими глазами. Я оглянулся: кровать (очень большая), камин, шкаф и, я подошёл к кровати и заглянул под неё — ночной горшок был на месте. Я вернулся к окну и выглянул и замер: на траве под окном лежали скомканные, с подсохшими пятнами крови, половинки шапки-невидимки… Я полез на подоконник, чтобы, спрыгнув на траву, забрать шапку и вспомнил, что я голый. Вернулся к кровати, ни трико, ни футболки не было, но был халат! Я сел. Круг замкнулся. Всё, что происходило со мною — не было сном, не было бредом, всё это происходила наяву.

Утро, действительно, оказалось мудренее вечера.

Я захотел копать картошку. Вернуться в свой мир и копать картошку!

Мне стало легче, но тут я вспомнил — "Наташка, беременна!!" — и схватился за голову. Я мотал головой, я мычал и скрипел зубами, обзывал себя долбоёбом и полным идиотом, но мысль, что уже ничего нельзя ни изменить, ни исправить, всё основательней и основательней закреплялась в моём мозгу.

Заскрипела дверь и вошла Василиса.

Не надо было быть ведьмой, не надо было быть телепатом, ей хватило одного взгляда, чтобы понять: я в отчаянии! Она ничего не сказала, подошла, бросила на кровать мои трико и футболку, и села рядом.

— Я понимаю твоё состояние, но уже ничего нельзя изменить или отменить. Отказаться ты мог там, когда я пришла за тобой. Теперь — нет.

Она помолчала — Ты можешь ничего не делать, просто жить во дворце, есть, спать, трахать меня и сестрицу Алёнушку — " Как было бы здорово!" (подумал я) — но твоё ничегонеделанье не отсрочит и не отменит того, что должно произойти. С тобой или без тебя, я буду биться за своё Царство, за свой мир, за — она взглянула на меня — нашего сына. Но без тебя, я проиграю эту битву, с тобой могу победить. И тогда ты сможешь вернуться в свой мир и докопать картошку, или остаться здесь навсегда, — "Трахать тебя и Алёнку" (подумал я) — чтобы стать былью, легендой, мифом, сказкой. Выбирай.

26.12.15.

Не хотелось ни о чём думать, не хотелось выбирать ни из чего. Зачем? Хотелось только одного: лечь, уснуть и проснуться дома.

— То, что я тебе сейчас скажу, я здесь не говорила никому, об этом знаю только я и… — она замолчала.

Молчание затянулось и я повернул голову — она смотрела в мои глаза — .. и тот, кто меня сюда отправил.

Вертелась и ускользала мысль, вспыхивая словно искорка и готовая вот вот погаснуть и, вдруг".. я здесь… я здесь.." — Ты, оттуда??

Она качала головой — Я появилась здесь за полгода до твоего появления.

Это было уже слишком и никак не могло уложиться в моей голове — Я ниччего не понимаю. Ты не сказочная ведьма и не царица, ты из того же мира, откуда и я? А как ты сюда попала? Тоже заблудилась? А из какой ты страны?

— Роом, мы в мире русских народных сказок! Ну, из какой ещё страны, кроме России, я могу быть?

— Нет, я не из лесу сюда попала. Просто заснула там, а проснулась здесь: на этой кровати, в этой опочивальне.

— Сразу царицей, или сначала ведьмой?

— Не знаю, наверное, сразу и царицей, и ведьмой. Я до сих пор ещё не могу свыкнуться с ролью царицы. Ведьмой мне как-то больше нравится. Но они, — она повела глазами в окно, в сторону ворот и на дверь — они называют меня царицей и ни разу, и никто в этом не усомнился!

— И ты знала, что я приду сюда? И знала зачем?

— Нет не знала, ни того, ни другого, пока ты не заблудился и не появился здесь и тогда, словно завеса какая-то в моей голове опустилась, я вдруг сразу, в одно мгновение поняла, кто ты и зачем ты здесь.

— А сестрица Алёнушка?

— Абориген и она, и все остальные, будь по-другому я бы уже знала об этом.

— А… а я её действительно трахал?

— Ром, она от тебя не понесёт, если ты об этом подумал. Сестрица Алёнушка сказочный персонаж.

— Но трахалась то она, как настоящая!

— Ром, ты чего? Она же женщина, хоть и из сказки, к тому же у неё и муж есть! Ты забыл? Купец.

— Братец Иванушка, что ли купец?

Она вздохнула — Братец и есть братец, а есть муж, только он не здесь, а в Тридесятом Государстве и вернуться сюда уже не сможет. Нет, он сможет, но только если мы… - она осеклась и замолчала.

— А как и когда ты научилась обращаться? И почему ты не осталась там, ведь ты уже при мне дважды там была?

— Я хотела остаться там, ничего не выходит. Несколько раз я просыпалась в своём городе, в своём доме, в своей квартире, в своей кровати и, радуясь, что это всё мне приснилось — засыпала снова. А просыпалась опять здесь и, наконец, мне стало понятно, возврата нет. Как только я это осознала и смирилась с этим, появился ты.