Юрий Павлов - Старая сказка на новый лад (сборник)

Но с Карлы, как с гуся вода!

— Так что, принц! Что скажешь? — Карла всё ещё сжимал мои руки в своих.

— Дядя — Забава нежно гладила меня — Дядя, пусть принц отдохнёт, в баньке помоется. Потом и поговорите.

— И то верно, Забавушка. Людмила…

— Нет!

Я не заметил, как подошла Несмеяна.

— Нет, Людмила! Ты готовь стол, а принцу я спинку потру! — царевна подхватила меня под руку — Идём, Роман свет Григорьевич. Банька у нас всегда натоплена!

— И я хочу в баньку! — Забава надула губки.

— Ну так идём! — усмехнулась Несмеяна, увлекая меня.

— Забавушка! — растерялся Карла — Ты девица незамужняя, нельзя тебе с мужжиной в баньку. Чего недоброго ошпарит тебя банник кипятком…

— Не посмеет! — ответила Забава, следуя за мной — Он обязан принцу, за братца своего! Да все здесь, принцу, обязаны!

Предбанник и сама банька освещались шаровыми молниями и света было достаточно, чтобы я мог разглядеть Несмеяну, а она меня.

И она разглядывала! Безо всякого стеснения!

Забава тоже пялилась!

Банник из-под полка не показывался.

У меня стоял, но при Забаве, приставать к Несмеяне, я постеснялся.

Мы с Забавой отмывали дорожный пот, немного попарились, а Несмеяна постирала мою одёжку: трусы, шорты и тельняшку.

Когда вышли в предбанник, на лавочке лежали три исподние рубахи.

Пока обсыхали, я спросил у Несмеяны — Откуда весть про измену Вассы?

— Водяной растрепал — ответила царевна.

Забава гладила меня — Принц, ты сильно не горюй. Водяной, то ещё трепло. Можа ничего и не было, а… — она смотрела на Несмеяну.

Но царевна промолчала.

Во дворец Карлы, на ужин, мы пошли, как есть: босиком и в исподних рубахах.

Нас ждали. Стол накрыт. Чарки наполнены мёдом.

Карла провозгласил здравие за меня, и мы выпили.

Ужин был лёгкий: запечённая рыба да брусничный напиток.

После второй чарки, Карла опять обратился ко мне.

— Принц, моё предложение в силе!

Мёд туманил голову, и я ответил — Утро вечера мудренее. Завтра, Карла Петрович.

— Завтра, так завтра. Отдыхать, Роман Григорьевич, можешь в моём дворце.

— У меня отдохнёт! Роман Григорьевич — Несмеяна взяла меня за руку, и я увидел, как надула губки Забава.

Но мёд и усталость притупили чувства, и я пошёл с царевной.

Терем Несмеяны стоял рядом с дворцом Карлы. Стражи у крыльца не было. Мы поднялись по ступеням и вошли внутрь. Также, как и у Карлы, внутренние помещения освещались шариками молний.

Несмеяна провела меня в гостевую комнату и старичок, мерявший её из угла в угол, спросил — Это кого ты привела, доченька?

— Доченька?!

Я, в немом изумлении, переводил взгляд со старичка на царевну.

Наверное, я выглядел очень глупо: Несмеяна рассмеялась!

Старичок тоже разулыбался беззубым ртом.

— И чему ты так поразился, принц?

— Я слышал, что царя-батюшку держит Карла в башенке, да ещё и под заклятием…

— Меняаа?! — изумился папенька Несмеяны.

— Батюшка, принц устал. Ему поспать бы.

— Нет, постой доченька! Мил человек, кто тебе такое сказал?

— В Тридевятом сказали.

— А кто?

— Да я уж и не припомню.

— Несмеяна, а ведь ты, давеча, смеялась! — старичок воззрился на царевну — Вот и жених!

— Папенька, на этого жениха уже столько невест навешали, что мне и прицепиться не за что!

Царь, с выражением сожаления, жевал губами.

— Батюшка, я отведу принца в спальную избу. Он на ногах едва держится.

— Спокойной ночи! — ответил старичок, меряя комнату шагами из угла в угол.

Несмеяна, держа за руку, провела меня в спальную избу.

Спальня Несмеяны была устроена точно также, как и во дворце у Вассы. И засовы на двери, и два оконца зарешёченных, и кровать, и столик у окна, и…

На столике лежала скатёрка!

Я подошёл и развернул её.

— Это твоя? А мне говорили в Тридевятом, что двух не бывает.

— Это твоя! — Несмеяна, приобняв меня со спины, щекотала дыханием шею.

— Как! Откуда?

— Акулина.

— Когда?

— Сегодня четвёртый день доходит.

— Опять нелинейность — бормотнул я вполголоса.

— Что? — она прижималась грудью, а руки скользили по моим плечам.

— Я от скатерти узнавала, жив ли ты!

— Она говорящая?

Несмеяна хохотнула — Ты определённо подходишь! Опять рассмешил!

— Ты заказывала ей еду?

— Ну конечно же, Рома! — Несмеяна тянула меня к кровати — А она не давала!

— А ты?

— А я, дам! — и она толкнула меня.

— Давай оботру твои ноги — царевна держала в руках вышитый рушник.

— Обтирай!

Несмеяна встала на колени и обтёрла рушником мои ноги. Потом свои и легла рядом.

Видимо я начал засыпать, но она растормошила меня, стягивая исподку. Я поднял руки и сжал её бёдра.

Швырнув на пол мою исподку, Несмеяна стягивала через голову свою и, когда колыхнулись налитые груди, сон, как рукой, сняло!

— Иди ко мне!

Она откинулась на спину и раздвинула ноги.

Я провёл ладонью по волосам лобка и, раздвигая срамные губы, нащупывал клитор кончиком языка. Её руки лежали на моей голове — Продолжай!

Вылизывая нежные, как желе, гимены я хотел протолкнуть язык во влагалище…

Несмеяна была девушкой!

Я замер.

— Продолжай!

Но я не мог!

— Мне такое про тебя наговорили!

— Всё блядь!! [16] Блядь (стрсл.) — ложь. — удерживая мою голову между ног, Несмеяна приподняла их и опустила пятки на мою спину — Продолжай!

Я ласкал губами маленький и едва ощутимый клитор, а она, извиваясь и выгибаясь подо мной, вдавливала пятки в поясницу.

Несмеяна приподняла мою голову — Теперь жопу! — и перевернувшись на живот и согнув ноги, выставила жопу. Я лизал ложбинку и колечко ануса, я лизал шелковистую кожицу промежности, вдавливая кончик языка в ямку чуть ниже ануса, и возбуждался всё сильнее и сильнее, и наконец, она, подавшись вперёд, перевернулась и легла на спину, и потянула меня на себя. Девушка вся пылала и судороги передёргивали её тело, а дыхание, прерывистое и хриплое, высоко вздымало грудь, и…

Я замер над нею в нерешительности…

Она притянула мою голову и, целуя, выдохнула — Выеби меня!

И я погрузился в девственное лоно и ебал её, стонущую и извивающуюся подо мною!

— Глубже! Рома, глубже! — она волнами выгибалась подо мной.

— Я весь в тебе! — не прекращая ебать, ответил я.

— Вот! — на её ладони стебелёк ведьминой травки.

— «Значит не ведьма! Но тогда откуда?» — и я слизнул травку.

Несмеяна застонала, и продолжая выгибаться встреч моим толчкам, впилась пальчиками в кожу на спине… и кончила!

Она лежала расслабленная, с закрытыми глазами, раскинув руки и раздвинув ноги, а я ебал и ебал её, пока стоял хуй!

Мы проснулись одновременно и сплели объятия. Несмеяна не просила глубже и через несколько минут бурного секса, мы, одновременно и кончили!