Лора Вайс - Невеста Цербера

– Больно? – принялся целовать лицо, шею, плечи этой строптивой самочке.

– Больно, – и от обиды шлепнула негодяя по заду.

– Вот, дьявол, – уткнулся носом ей в шею. – Какая же ты стерва, – и в отместку совершил первое движение, отчего уже заныла Селен. – Долг платежом красен.

– Ненавижу тебя, – а по щекам скатились слезы злости.

– За что? За то, что хочу тебя? Или что сделал свою жену женщиной? – запустил пальцы Селен в волосы. – Ты ведь тоже хочешь… сама же раздвинула ноги.

На что фея посмотрела на мужа сиреневыми от ярости глазами, и Арман уж было приготовился ко второму смачному удару по заднице, но вместо оного Селен притянула его к себе, припала щекой к щеке.

– Пожалуйста, я хочу запомнить первый раз.

– Запомнишь, – ответил на выдохе. Вот снова она невинная и нежная. Как сама стихия, то ярится, то ластится.

И Арман начал двигаться, но осторожно, сопровождая движения поцелуями, чтобы его маленькая демоница хотела продолжения, чтобы доверилась ему. Она же с не меньшим желанием отвечала на поцелуи, а еще обнимала, правда, то и дело норовила царапнуть по больному, хотя, пусть царапает. Вдруг Селен вжалась в подушку, зажмурилась, сжалась вся, из-за чего Дакар больше не смог сдерживаться. Несколько глубоких толчков и фея испытала нечто новое, внутри нее сейчас явно что-то произошло.

– Это ты? – слетело с покрасневших губ.

– Я, – провел по ним языком.

– Очень странное ощущение, – боязливо улыбнулась, – будто змея внутрь заползла.

– А что? Заползала?

И она замотала головой. А Арман понял, что перед ним та, которую искал всю жизнь. Сумасбродка с большим сердцем. Может, он и ошибается, конечно, но как же тогда будет больно, смертельно больно.

Еще целый час они лежали вместе, после чего Селен поднялась, взяла простыню, коей вчера накрывала Армана, и стерла с ног кровь. Действовала она, молча, разве что сопела громко. Снова сердится?

– Могу узнать причину твоего, как всегда, скверного настроения? – Дакар кое-как сел.

– К чему вам это? – мельком глянула на него и принялась одеваться.

– Снова «вам», – нехотя усмехнулся. – Разве я был груб с тобой?

– Да как же ты не понимаешь? – а глаза вспыхнули.

– Вот, мы снова на «ты», приятно слышать, – и поднялся. – Видимо я от природы тугодум и понять саму Селен кастилионскую мне не под силу. Так, объясни ущербному.

– Ты не тугодум, ты просто бессердечный. Вот и все, – пожала плечами, тогда как глаза заблестели от слез. – Знаешь, о чем я всегда мечтала?

На что он сложил руки на груди, насупился, приготовившись к чему-то долгому и утомительному.

– Я метала о том, что буду любить и буду любима. Одним единственным мужчиной. Что мне не придется его делить, особенно, с сестрами. И что же в итоге? В итоге я стала одной из трех жен самого ужасного существа из всех мне известных. Ты не нуждаешься в любви, Арман, не хочешь любить сам. Тебе просто хочется владеть.

– И снова повторюсь, я тебе уже говорил… попроси…

– О нет, – замотала головой, – никогда не попрошу, Дакар. Никогда, – затем подошла к нему, задрала голову, чтобы посмотреть в черные глаза, – фея может за любимого жизнь отдать, есть у нас такая особенность. Но только если чувство взаимно. А на тебя тратить свою жизненную магию я не намерена. И еще, – опустился взгляд вниз, – помой свою висюльку, она вся в крови.

Сказанное так задело, что Арман на пару мгновений аж дар речи потерял. Никогда не попросит? Не собирается тратить магию? Висюлька? Ну, нет! Вдруг схватил негодницу за плечи:

– Во-первых, я твой муж! – встряхнул ее. – Во-вторых, ты будешь умолять меня о хотя бы совместной ночи! И, в-третьих, это не висюлька! Прочь отсюда! – и подтолкнул нахалку к двери.

– Висит! – ткнула пальцем в достоинство деспота. – Значит, висюлька! И мне плевать на твои угрозы! А умолять не стану! – побагровела от злости. – Кто кого еще будет умолять! – и со всей силы хлопнула дверью.

– Тля древесная! – гаркнул напоследок, после чего принялся массировать виски, затем посмотрел на себя. – Н-да, помыться и, правда, не помешало бы.

И все равно, все равно мерзавка бередит душу. Хочется не ругаться с ней, а схватить, обнять и заткнуть рот поцелуем. Но научить уважению ее надо, иначе так и будет ходить на ушах, и играть на нервах. Хотя кто знает, может после того, как он раскроется перед ней, когда расскажет о своей тайне, Селен и успокоится? Им еще так много предстоит. И до чего же хочется узнать строптивую фею, узреть воочию ее таланты. Несмотря на возраст и характер, Селен очень способная. И способности эти требуют раскрытия.

– Все готово к отбытию? – спросил в пустоту.

– Да, – перед ним возник Амос.

– Хорошо. Как Амина? Осталась довольна коровами?

– Ей все понравилось. Коровы были сговорчивы, – произнес с усмешкой.

– Чудно. Надеюсь, пастбищем все и ограничилось? Не забывай, теперь я очень отличаюсь от вас, так что, хотелось бы обойтись без неприятностей.

– Сидеть-то можешь? Ты только скажи, могу подушечку к седлу привязать?

– Засунь себе подушечку, знаешь куда? – а глаза заплыли тьмой.

– Кстати, поздравляю, – собрался уходить.

– С чем?

– Ну, как же? Твоя Селен допустила-таки к телу, позволила сорвать спелую ягодку.

– Не все же тебе гулять по ягодным полям.

– Верно, верно.

– Где Дарий?

– Нового наместника стращает.

– Пусть заканчивает, они и так надолго запомнят наш визит.

– Я уже закончил, – у двери возник Дарий.

– Легок на помине, – Дакар пристегнул к ремню ножны. – Как Альма? Чем вчера занимались?

– Да так, – пожал плечами, – байки травили полночи.

– Приятно слышать. До магического ока осталось два дня пути. И наконец-то будем дома.

Через пару часов выдвинулись, но пришлось остановиться на центральной площади, ибо с утра сюда завезли арамирские шелка и шоколад – слабость юных фей. В итоге три часа ушло на беготню между торговыми рядами, а мешочек с монетами, что всегда висел на поясе Амоса, стал в два раза легче.

– Вы довольны? – Арман окинул взором жен. – Мы можем ехать дальше? – и понял, что долго в седле не высидит, ибо зуд начался нестерпимый.

– Спасибо, – поклонилась Альма, – за чудесные подарки.

– Благодарю, – следом склонилась Амина.

Но Дакару было куда любопытнее поведение Селен. Поблагодарит ли? А та схватила зубами шоколадку, чтобы освободить руки, подобрала подол платья и, обдав Дакара ледяным взглядом, забралась в карету.

– Нарывается, – ответил на выдохе, – ну ничего, раз хочет взбучки, получит.

И потянулись долгие часы…

Луга Вихейля скоро сменились мертвыми степями. Только зной, потрескавшаяся земля, из которой торчали давно засохшие стебли и треск камней под колесами. Иногда ветром нагоняло облака, даже разок дождь пролил, но все равно погода стояла нестерпимо жаркая. И Дакар принял решение не останавливаться здесь.