Марина Кистяева - Страж. Дилогия

- Ты кончила... - снова повторил он задумчиво и опустил её.

Алина, не чувствуя твердой почвы под дрожащими ногами, попыталась мобилизовать силы. Странное дело, но она никак не могла прийти в себя. Говорила, что ничего странного в хорошем оргазме нет. И всё же... Реакция тела говорила о другом. Что она испытала нечто, ранее ей недоступное. И с кем...

Герман отошёл от неё. Подошёл к деревянному столу, на котором стоял жбан с водой и прямо из горла принялся жадно пить.

Алина по-прежнему стояла у стены. Комната, где они сейчас находились, немного отличалась от комнаты в Убежище. Те же бревенчатые стены, только мебели побольше: помимо кровати и стола, несколько кресел, тумбочка, комод и несколько пуфиков. Так же виднелось три двери. Куда они вели - спрашивать не имело смысла. Захочет, сам скажет.

- Что ты видишь?

Столь резкий переход заставил Алину вздрогнуть и нахмуриться.

- Почто то же самое, что и в твоем Убежище.

- А конкретнее.

Блин, как же твердолобый!

Алина отстранилась от стены, одернула сарафан и устало перечислила всё, что видела, в том числе и двери.

- Значит, три, - уточнил он, не смотря на неё.

- Да. И я очень надеюсь, что одна из них будет вести в ванную. Герман, я помыться хочу.

Он кивнул.

- Эта, - указал на крайнюю левую и вышел.

***

Какого дьявола тут происходит?!

Когда Герман упоминал дьявола, он имел в виду не распространенное житейское ругательство на земле, а реального правителя подземного мира, благо с ним знаком не был, и не жаждал. Но проживя много месяцев в параллельном мире, нахватался местных привычек, и теперь, испытывая раздражение с долей непонимания, использовал местные выражения.

Уйдя от Алины, он направился на поиски Ибира. Разговаривать с ним при женщине было неразумно. Девчонка схватывала всё налету, прислушивалась, присматривалась.

И чертовски сильно отличалась от тех, кто был у него ранее. И дело не в том, что она пыталась с ним договориться и старалась под него подстраиваться. Она ВИДЕЛА! И слышала.

- Где Ибир? - спросил он у Архина, Стража дальнего Пограничья, чей пост находился за океаном.

- У себя. Слышал, твоё Убежище малость потрепали.

- Переживу.

Разговаривать ни о чем он не любил. И старался избегать болтунов. Кто много говорит, тот мало занимается, как магией, так и боевыми искусствами. Много разговоров - мало практики. А, значит, и ошибки не заставят себя долго ждать. А при их работе очень часто ошибки ведут к непоправимым последствиям.

Ибира он нашёл быстро. Тот стоял у окна, смотря на изумрудное море, бьющееся о скалы. Иллюзия, сотканная умелым мастером.

- Что хочешь сказать?

- Мне не нравится происходящее.

- Надо думать, ты сейчас говоришь не о том, что некроманты проявляют чрезмерную активность и создают скрегов пачками, а твоё недовольство связано с новой девчонкой.

- Мля, Ибир, ей удается проникать сквозь завесу Пограничья! А это...

Ибир обернулся, продолжая удерживать руки за спиной.

- Тебе не нравится её способность принимать наш мир, брат?

- Какого Тариса! Конечно же, нет! - вспылил Герман и с досады ударил кулаком по стене. Послышался неприятный глухой звук, на который ни один из мужчин не обратил внимания.

Ибир медленно приподнял брови.

- Почему?

- А то ты не знаешь!

Ибир покачал головой.

- Нет, не знаю. Окажись я на твоем месте, был бы счастлив...

Герман открыл рот, чтобы ответить резкостью, но передумал. Махнул рукой и вышел.

Поговорили, называется.

книга 1. часть 7

7

Оказываясь в критических ситуациях, начинаешь ценить вещи, на которые в будничной жизни не обращаешь внимания. Горячая вода - великое благо.

После поспешного ухода Германа, Алина отправилась купаться. И на сей раз "с чувством, с толком, с расстановкой". Купальня оказалась точной копией той, что была в Убежище, и отчего-то Алине сей факт пришёлся по душе. Хоть что-то не меняется.

Но размышлять долго она не стала. Скинула потрепанный сарафан и поспешила в воду. Господи, хорошо-то как... Вот просто хорошо. В голове мгновенно полегчало, а потом она оказалась в плену жаркого пара, что поднимался от воды, снимая усталость и даруя расслабленность на грани сна.

Алина даже прикрыла глаза. Ну и что, если Герман вернется злой и застанет её в купальне. Ну и что, если наорет. Пусть. Она устала. И хочет чуть-чуть покоя. Да и отголоски испытанного оргазма давали о себе знать.

Она с ним кончила. С ума сойти. Кончила с насильником и тираном. Да ещё как кончила...

Алина зажмурилась и под водой провела рукой по телу. Оно всё ещё хранило память его прикосновений - тут побаливает, но приятно, а вот тут, между ног, в складочках, всё ещё мокро.

Ох.

Анализировать произошедшее сил не было. И если разобраться, стоило подумать и о его странной реакции на ее оргазм.

Алина расслабилась.

Ничего она не хотела... Вот ничего. Просто лежать и наслаждаться невероятно приятным ощущением уходящей мышечной усталости.

Она не услышала, как в купальню вошёл Герман. Не почувствовала его напряженного взгляда, который едва ли не вспарывал ей кожу, стремясь заглянуть внутрь. Не видела его нахмуренного лица и скрещенных на груди руках.

И это было к лучшему...

Алина сама не поняла, как заснула. Слишком расслабилась, радуясь незначительной передышке в череде сумасшедших событий, наполнявших последние дни. Она позволила себе слабость, за что и поплатилась.

- Ты сдурела? Утопиться хочешь?

Её безжалостно выдернули из сладостной дремоты. Сильный и злой мужчина сжимал её за плечи, оставляя синяки на нежной коже.

Герман.

Алина, отплевываясь от воды, перебирала ногами в воздухе, пытаясь нащупать почву под ногами. Безрезультатно.

- Я...

- Ты!!

Кажется, лимит слов у него на сегодня закончился. Лишь глаза яростно пылают, обжигая чернотой.

- Я уснула, кажется... - нервно сглотнула.

- Не надо... засыпать.

Почему ей показалось, что он хотел сказать что-то другое?

Вода продолжала стекать по телу Алины, одновременно пропитывая брюки и рубашку Германа, но тот не замечал небольших неудобств. Смотрел в лицо девушки.

Алина замерла, не зная, что сказать или что делать дальше. Вырываться? А смысл?

Здесь всё решает он.

Судьба распорядилась иначе.

- Эй, Герман, выходи! Разговор есть!

Чужой неприятный голос, в котором проскальзывали агрессивные нотки, прервал их так и не начавшийся разговор.

- Тарис! - выплюнул сквозь сжатые зубы Герман и поставил Алину на пол. - Ты остаешься здесь. И не выходить! Ясно?

Куда уж яснее...

Негодование захлестнуло Алину, но та в очередной раз стерпела. Ничего, ещё немного... Лишь бы кормил, поил да оберегал от местных тварей. Ах, да, и ещё бы без грубостей. Ну и от повторного оргазма Алина не отказалась бы. Безумие! Она, наверное, поддается местному влиянию, раз становится такой же циничной.