Энни Уинтерс - Мстительный любовник. Часть I

Внимание!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.

Эта книга способствует профессиональному росту читателей.

Любое коммерческое и иное использование материала,

кроме предварительного ознакомления, запрещено.

Оригинальное название: The Vigilante's Lover by Annie Winters, Tony West

Название на русском: Энни Уинтерс, Тонни Уэст "Мстительный любовник. Часть I"

Перевод: Юлия Убагс

Редактор: Леся Мельник

Вычитка: Анастасия Ланцова

Обложка: Надежда Ефимова

Переведено специально для группы:

https://vk.com/romantic_books_translate

Любое копирование без ссылки

на переводчика ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Аннотация

«Оденьте Борна как Бонда и заставьте его вести себя как Грей, и вы получите Джекса Де Луча».

Диана Рой.

Девушка по имени Мия получает письмо из тюрьмы Ридли, чье откровенное содержание заставляет ее дрожать всем телом. Искушение. Связывание. И множество других вещей, о которых она никогда не слышала. Сам автор письма невероятно пылок в своих признаниях к женщине, которая, вероятно, дала ему неверный адрес. Ее адрес.

Сначала девушка планирует вернуть письмо, ведь он — осужденный преступник. Но его слова плотно засели у нее в голове. Ведь Мия никогда не делала ничего подобного, и еще ни один мужчина не разговаривал с ней так…

Поэтому она отвечает ему, притворившись женщиной его мечты.

И эта переписка становится единственным ярким пятном в ее скучной жизни.

Ее загадочный поклонник пробудет в заключении еще пятнадцать лет.

А значит, она в безопасности и ничего плохого не случится.

До тех пор, пока он не сбегает из тюрьмы…

Глава 1

Джекс

Десять минут до побега.

Я наклоняю голову и прислушиваюсь, раскрыт мой план или нет. Изменение темпа шагов охранника. Где-то срабатывает сигнализация. Неожиданные голоса или звук взведения курка пистолета.

Но всё спокойно.

Если моя команда хорошо сработала, все так и будет, вплоть до моего исчезновения.

Девять минут.

Я коротаю время прочтением последнего сообщения:

«Веревка опаляет, скользя по твоей коже, страсть сжигает все предохранители. Узел завязан как следует, и ты резко вдыхаешь, будто тебя поймали в ловушку, опоясывающую твое обнаженное бедро».

Конечно, это послание не от красивой девушки. Собственно, это и не любовное письмо. Это секретный код, которым я пользуюсь в сети.

Для тех, кто знает его, здесь всё предельно ясно. «Страсть сжигает» — это подготовка к газовой атаке, определение запасного пути к выходу.

Я не допущу ни одной незапланированной детали.

Семь минут.

Узлы были моим дополнением в наш семейный код после того, как мои родители ушли от Мстительных. «Отличные веревки». «Великолепные узлы». Все в этом языке взывает к чувствам.

Красота. Мощность. Подчинение.

Мне нравится всё из этого.

Звуковой сигнал в конце длинного коридора. Новый охранник идет на дежурство. Осталось пять минут до осуществления плана.

Я готов.

Глава 2

Мия

В этом большом доме так тихо, что мне нечем себя занять. Я ничего не могу с собой поделать. Я хочу прочитать последнее письмо еще раз.

«Я представляю веревку, скользящую по твоим шелковистым складкам. Первый узел фиксируется напротив твоего опухшего клитора. Ты стонешь, и твой голос как наркотик для меня, — опьяняет, завлекает. Я хочу услышать его снова. Я затягиваю узел, еще больше вдавливая его в твое тело».

Мое сердце бешено колотится. Я прижимаю ладонь к груди, будто это замедлит его.

Я отрываю глаза от страницы. Если не перестану сейчас читать это, мне придется провести долгую одинокую ночь в холодной постели.

Одно из двух — либо я продолжу читать, либо нет.

«Твое дыхание ускоряется, и твоя рука тянется вниз. «Непослушная девочка», — шепчу я, и затягиваю петлю на твоем запястье. В мгновение ока твоя рука вытягивается вдоль кровати. Я привязываю веревку к спинке кровати. Ты обезврежена. Ты в моей власти. Ты — моя».

Бумага мнется в моих дрожащих пальцах. Я разглаживаю ее на деревянной поверхности старого стола, который моя тетя ценит в сто раз больше, чем остальную мебель в доме.

Тетя... После ее ухода здесь теперь тихо. Прошло две недели. И только тиканье старинных часов в гостиной прерывает тишину.

Я опираюсь на спинку стула. Особенные части моего тела напряжены и чувствительны. Я никогда не ввязывалась в такие сумасшедшие отношения, но это было так... Как он сказал? Опьяняюще. Завлекающе.

Тяжелый вздох вырывается из моей груди. Я вытаскиваю конверт из-под исписанных страниц и изучаю штамп уже в сотый раз:

«Тюрьма Ридли.

Чикаго, штат Иллинойс».

Это его последнее письмо, доставленное сегодня утром. И единственное отвлечение от моих долгих, странных дней в этом пустом доме, где я не знаю, что делать после ухода последнего члена моей семьи.

Обвожу пальцем края штампа. Его проставили неделю назад. Потребовалось время, чтобы доставить письмо. Скорее всего, кто-то в тюрьме должен был прочитать его и одобрить содержание. Интересно, что они об этом подумали.

Мои глаза цепляются за строчку:

«Узел скользит по тебе, вызывая новый крик возбуждения».

Хватит. Стоп.

Я встаю, обдувая лицо конвертом. Когда несколько месяцев назад доставили первое письмо, я решила, что кто-то ошибся адресом. Тетя Бей была не из тех, кто переписывается с кем-то в тюрьме.

Но она уже не могла говорить, когда я приехала ухаживать за ней. Последний удар был настолько сильным, что отнял ее речь и большинство двигательных функций. Соседи, присматривающие за тетей, больше не справлялись, так что ей пришлось бы доживать свои дни в доме престарелых, находящимся в тридцати километрах отсюда. Но в нашем небольшом городке штата Теннеси нет таких заведений. Предполагается, что семьи заботятся о своих больных.

Так я и поступила: бросила колледж и вернулась в старый викторианский особняк на окраине города.

Конечно, мой приезд несколько облегчил состояние тети. Ее счастливые глаза следовали за мной, когда я входила в комнату, чтобы покормить ее и поправить подушки.

Она не могла со мной общаться, только сжимала мою руку и слегка кивала головой. Слова не были приоритетны в наших ограниченных разговорах, которые сосредотачивались на темах голода и комфорта, принятия важных решений о ее доме и счетах.