Вера Окишева - Командировка в Амазонию [СИ]

Но голос меня подвел, и Самуил замер, удивленно глядя на мои слезы.

— Аглаида, ты чего? Что случилось?

Он ещё спрашивает!

— Уйди, оставь меня одну, — приказала, понимая, что истерика уже началась, и остановиться я не смогу, пока не выревусь. Самуил встал, но покидать меня не собирался. Скинув с себя одежду, он забрался ко мне, удобнее устраиваясь в тесной ванне.

— Ты чего себе опять напридумывала, моя девочка, — ласково спросил мужчина, перебирая рукой мои волосы.

— Ничего я не придумала. Просто, завтра отправлю тебя домой, вот и всё.

— Я без тебя не полечу. А этого завтра отправим, не маленький, долетит. А там его родственники встретят, мало ему не покажется. Жена у него очень строгая, жизнь на Амазонии раем покажется, — тихо смеясь, рассказывал мне любимый.

— Врешь. Ты не устал мне постоянно врать, а, Самуил?

— Не вру, честно, жена у него волевая и строгая.

— Не брат он тебе, — подсказала я, где он врет.

— Брат, только не родной, а так, вроде как кузен, а вроде и нет. Моя мать уже со мной в семью вошла. Так что, я им всем не родной, но приняли меня как родного, — признался Самуил.

— А ты уверен, что я за тебя замуж выйду? — успокоившись, решила поиграть на его нервах, как он на моих играет.

— Аглаида, я говорю тебе. Не опущу я тебя от себя. Я тебя как увидел, так и понял, что ты моя судьба. А от нее, сама знаешь, не бегают.

— Мне холодно, — прошептала я, счастливо улыбаясь.

— Ну, давай согрею.

— Только не здесь, тут тесно, — капризно сказала ему.

— Я, вообще-то, мыть тебя собрался, но раз ты хочешь по-другому, то давай по-другому, — сразу перешел к решительным действиям Самуил и, поставив меня на ноги, включил душ, открыв слив в ванной. Плотно закрыл шторки и, развернув меня лицом к стенке, приступил к мытью. Такую возбуждающую пытку я перенесла стоически, а вот его выдержка опять подкачала. Поэтому нежные поглаживания дополнились страстными поцелуями в шею. А потом его рука нескромно стала мыть меня внутри, проникая все яростнее. Дыхание у Самуила сбилось, но он, сдерживаясь, продолжал меня намыливать. Присев, он с вожделением прижался к моим ногам, страстно целую кожу, рисуя языком узоры.

— Милый, хватит меня мыть. Я уже готова, — с придыханием прошептала, понимая, что ещё чуть-чуть, и я перехочу.

— Нагнись, — приказал Самуил.

Я строптиво хотела уже высказаться по поводу его приказов. Но он не позволил мне возмущаться, заметив мое негодование, насильно нагнул, заставляя упереться руками в стенку.

— Прости, я уже не могу сдерживаться, — сипло сказал Самуил, резко прижимаясь ко мне. Если бы он не держал меня, то под яростным напором я впечаталась бы лицом в стену. Сдерживать себя Самуил точно не мог, и я прочувствовала всю его страсть на себе. Колени подгибались, руки судорожно цеплялись за стену, а под конец я просто прижалась к ней всем телом, пережидая слабость, обрушившуюся на меня после того, как всё закончилось.

— Прости, не больно? — трогательно переживал за меня Самуил, осторожно разжимая непослушные пальцы.

— Больше так не делай, — пробормотала я. — Ванная комната явно для этого непригодное место. Я ногти сломала о стену, — пожаловалась ему, показывая свои некогда длинные с красивым маникюром обрубки.

В банк я шла словно под конвоем. Три мужика и я — маленькая хрупкая девушка. Всякая проходящая мимо оглядывалась мне вслед, пару раз даже комплимент сделали. Ноги меня уже бегом несли к заветному зданию. Вот что значит без Наташки появляться! Обычно всё внимание прохожих на неё. А тут всё и мне! Это было слишком.

Процедура выкладывания, пересчитывания и заполнения нужных бланков заняли примерно час. Так как мои шулеры не брезговали мелочью, то работники банка пришли в тихий ужас, понимая, что им предстоит. Но я порадовалась их профессионализму, две девушки оперативно и слаженно сработали.

Отзвонившись Тамаре Игоревне, предупредила о скором прибавлении на счету денег. Она очень сердечно благодарила, слезно просила присмотреть за её сыночками, заверяла, что всё у неё хорошо и здоровье тоже хорошее.

Разговаривала я с ней на ходу, поэтому дорога обратно показалась ближе.

Наташка с Лаурой так и не выходили из комнаты Рональда. Рыжики заверяли, что с начальником всё отлично. Сами близнецы показались мне какими-то пришибленными. Самуил занялся подготовкой к отлету своего брата. Я, забрав Макса — массажиста, перебралась на время к мальчикам. Мужики рубились в карты, а я лежала на кровати, и Тарас обучал меня игре в покер. Правда, игра была для меня слишком сложная и неинтересная. Я вообще не азартный игрок. Тарас тихо на ухо объяснял мне свои ходы, а я всё в толк не могла взять, откуда он знает какие карты у соперника. Игра в «угадайку» была столь увлекательной, что я не заметила, как пришло время ужина. Самуил появился в тот момент, когда Тарас выкладывал карты и шептал мне на ухо, кто и что ему даст в ответ.

— Аглаида, — сердито позвал меня жених.

Я, радостно ему улыбаясь, попыталась перебраться через Тараса. Он легко поднял меня и поставил перед отчего-то разозленным Самуилом.

— Что с тобой? — участливо спросила я у жениха.

— Со мной что? — возмутился он, потом смерил взглядом тихо посмеивающихся рыжиков, резко развернулся и стремительно вышел из комнаты.

Пойти за ним вслед мне не дал Тарас, он резко дернул за талию вниз, усаживая меня себе на колени.

— Смотри, сейчас самое интересное начнется, — прошептал он мне на ухо.

И вправду, веселье началось сразу, как вернулся Самуил. Его взгляд не предвещал ничего хорошего ни мне, ни рыжикам.

— Руки от неё убрал, — процедил сквозь зубы ревнивый жених.

Тарас повертел руками, в которых был веер из карт, демонстрируя их Самуилу.

— А ручки-то вот они, — издевательски сказал он.

Самуил стремительно шагнул в нашу сторону, я испуганно ойкнула и закрыла лицо руками. Тарас прикрыл меня собой. Я четко слышала шум борьбы, чей-то яростный рык, а потом всё затихло.

— Аглаида Федоровна, можно открывать глазки, — ласково позвал Тарас.

Я приоткрыла сначала один, чтобы от удивления распахнуть оба. Митя сидел на Самуиле, удерживая его руки в захвате за спиной. На шее любимого красовался ошейник. Рабы испуганно жались возле стенки. Я осторожно встала, удивленно оглянулась на Тараса.

— Аглаида Федоровна, мы тут подумали и решили, что вы правы. Нельзя было вас не слушаться. Мы только хуже сделали. Вот и решили всё исправить. Документы на него подготовили и теперь он снова раб, но уже лично ваш. Чтобы не думал от вас сбегать.

— Рыжики, вы чего наделали? — прошептала я, в шоке смотря на дергающегося Самуила.

Митя шикнул на рабов и те скрылись с глаз моих, плотно закрывая дверь в ванной комнате с той стороны. Тарас усадил меня на кровать и принес пачку распечатанных листов, стал объяснять своё поведение.