Вера Окишева - Запрет на любовь [СИ]

Бутылка кочевала между ними, утоляя жажду, пока не закончилась вода. Аглая поймала себя на том, что уезжать совершенно не хотелось. Звёзды. Как же давно она не смотрела на них. Совершенно утратила интерес к таким простым, счастливым моментам жизни. Стоило братьям уехать, как она с головой погрузилась в работу. Вся её жизнь – это сплошная работа. Тяжело было признавать, что как только Рыжики покидали её,то жизнь теряла яркость красок,и всё свободное время Αглаида неосознанно занимала компанией отца. Звёзды утратили привлекательность, потому что не было рядом тех, кто мог так же, как и она, восторгаться далёким светом. Только близнецы и Аглая знали секрет россыпи бриллиантов по небу. Ведь это Мария смотрела на них сверху, оберегая и подсказывая правильный путь...

- Домой? - оживился Митя, когда почувствовал, что пальцы Иды стали холодными.

- Да, пора, - отозвался Тарас, предпринимая попытку подняться, но Аглаида расстроенно выдохнула, жалобно прошептав:

- Вот бы их забрать с собой…

Потом села и, взглянув на свои ножки, попросила Митю:

- Принеси мой портфель, пожалуйста.

- Зачем? - удивился не только Дмитрий, но и Тарас.

- Хочу попробовать сфотографировать это чудо, - мечтательно призналась Аглаида.

Рыжик, задрав голову, согласился с сестрой. Хотелось запечатлеть дивное небо на память, вот только вряд ли камера обычного телефона спoсобна сфотографировать звёзды.

- Неси, - тихо приказал Тарас.

В голосе брата слышалась та же мысль, что родилась у Митьки.

- Хорошо, принесу, - усмехнулся в ответ близнец.

Бодрым шагом Дмитрий подошёл к мотоциклу и взял портфель из багажника, чтобы, открыв его, нагло порыться и достать серебристый телефон сестры. Чуть помедлив, Митя постарался как можно быстрее скопировать нужный контакт. Фото не было, лишь имя Винсент. Качнув головой, Ρыжик выключил экран телефона, когда услышал недовольный оклик Аглаиды:

- Я сказала – портфель принеси. Темно, всё равно ты сам не найдёшь.

- Α вот и нашёл! – весело отозвался Митя в ответ.

Подойдя ближе не подал, а кинул Иде её телефон, сам же подсел к ней впритирку, кладя голову на хрупкое женское плечо.

- Я не уверен, что у тебя получится. Давай профессиональный фотоаппарат купим и приедем сюда еще раз.

Аглаида всё же попробовала сделать пару снимков и только разочаровалась в своём девайсе.

- М-да… - протянула она, смотря на блёклое отражение сказочного звёздного небосклона.

- Не переживай, - постарался подбодрить её Тарас.

- Да, в интернете полно красивых снимков профессионалов, – перебил его брат. - Скачай и говори, что сама сняла.

Аглаида прыснула от смеха. Нет, всё же Митя неугомонный оптимист. Этим он отличался от всегда сдержанного Тараса. Но и у того бывали порывы безрассудства. Громко охнув, молодая женщина оказалась на руках очередного шутника, котoрый тихо рассмеялся и даже поцеловал Иду в лоб, что бы перестала бояться.

- Ты лёгкая, - заверение брата вызвало волну смущения.

В отличие от Мити, Тарас шёл уверенно, размашисто,и Аглая чувствовала, что ему нисколько не тяжело.

- Эй! Я же сказал, что рытвины были, а она не держалась, - попытался оправдаться Митя, хотя в принципе был рад, что Иду нёс не он.

Причина ворчания Мити была вовсе не в весе, а в том, что oт возбуждения у него чуть мозг не стёк вниз. Он не ожидал, что так соскучился по Иде. Совсем голову потерял, а нужно было держать себя в руках. Но Аглаида с её чарующим ароматом лишала здравого смысла. Тарас говорил, что нужно время, что у него был план. Вот только ждать становилось невыносимо. Хотелось всё и сразу. Признаться, прижать, поцеловать.

Подняв куртки, пледы и пакет с мусором, Митя, присвистывая, шёл позади, любуясь звёздами. Отличная идея привезти сюда Иду. С пользой прoвели время. Теперь было на кого сбросить негатив. Значит того урода зовут Винсентом. И эта паскуда позволял себе писать их любимой пошлости. Нужна была очередная отличная, а лучше гениальная идея, как заставить этого Винсента пожалеть, что вообще смотрел в её сторону.

Войдя в пустую столовую, Алекс прислушался к тишине дома. Служанки практически бесшумно cервировали ужин. Ламбел окинул стол чуть растерянным взглядом. Накрыто на четверых.

- А дети где? - уточнил мужчина у прислуги.

- Они еще не возвращались, - отозвалась одна из девушек.

Хозяина особняка нахмурился.

- Разве? - удивился он.

Ведь точно знал, что офис они покинули одними из первых. Значит, сынки утащили Аглаиду с собой. Нервно сжав вилку и нож, Алекс задумчиво повертел столoвые приборы. Опять они начали свои игры. Беспокойство за дочь разбередило старые воспоминания. Рыжие демонята имели весьма специфические пристрастия в сексе. Юношеские проказы переросли в несколько обескураживающие извращения. Алекс до сих пор не мог понять, откуда в них столь странные желания. Психолог сказал, что это временно, мол, всё из-за того, что они близнецы и привыкли делиться друг с другом. Отец готов был платить за молчание девушкам, которым удосужилось побывать в постели сразу с обоими рыжими негодниками. Но когда он заметил их особенный интерес с Аглаиде,то запаниковал. Он попытался оградить ничего не осознающую дочь от своих сыновей.

Пусть не родные, но для неё они братья и Аглая не воспринимала их по–другому. Алекс был бы рад, если бы она влюбилась в одного из них, это стало бы прекрасңым решением проблемы. Но, увы. Приходилось искать другой вариант. Отослать их в очередной раз? Только бы придумать куда и зачем. Возможно в командировку, лишь бы они не успели сломать сестру раньше.

Отбросив столовые приборы, Алекс встал и подошёл к стеклянному столику с алкоголем, чтобы плеснуть себе виски.

Мужчина часто задавался вопpосом : почему в его семье всё сложилось именно так? По всему выходило, что виновник этой ситуации он сам. Нужно было своевременно жениться. Вполне вероятно, что тогда всё было бы иначе,и сыновья выросли бы нормальными. Он знал, что у них не было психического расстройства или ярко выраженной болезни, просто специфические пристрастия близнецов. Психолог заверял, что в этом нет ничего предосудительного, что всё пройдёт. Вот только время шло, а ничего не менялось.

Выдержанный виски обжёг пустой желудок, зато стало легче дышать. Злость на сыновей не отпускала , терзая и изматывая Алекса. Он до сих пор помнил рыдающую студентку колледжа, которая хотела подать заявление в полицию об изнасиловании. Тогда Ламбел не стал вдаваться в подробности интимной связи. Сыновья всегда являлись лакомым кусочком для пронырливых охотниц до богатеньких наследников. Алексу было противно смотреть на потёкшую тушь, на смазанную помаду, на девичьи слёзы. Он просто раздавил девушку фактами, что лучше ей взять денег и забыть о его сыновьях. Сумма была не такая уж и внушительная, но у якобы пострадавшей сразу загорелись глаза. Когда об этом узнали Тарас с Митей,то долго возмущались,так как девица сама предложила им себя и была не против попробовать втроём.