Вера Окишева - Когда в сердце пылает любовь

ЧЕРНОВИК. КНИГА ЗАВЕРШЕНА. ВЫЛОЖЕНА ПОЛНОСТЬЮ

Подземное царство Паучихи

Несколько дней назад

Как всегда, за неповиновение его наказали плетьми, но АхраШеррот Немель уже привык к истязаниям. Он продолжал раз за разом убивать пауков, не позволяя им приблизиться к себе, не желая быть укушенным очередной раз. Спина его была вся в крови, пачкая кончики белых волос, забранных в высокий хвост. Всё тело щипало там, где кожу содрали металлические наконечники плетей. Кожаная жилетка прилипала к открытым ранам и от каждого движения причиняла ещё большую боль. Но гордый эльф продолжал крепко стоять на ногах, с ненавистью глядя на своих палачей. У него не было оружия, а у них плети, мечи и сети. Ему практически удалось сбежать, совсем немного и удача бы ему улыбнулась, но ищейки взяли его след, а за ними пришли и пауки. Они прижимали его к краю обрыва. АхраШерроту оставалось лишь перепрыгнуть через достаточно широкий и глубокий провал, и он оказался бы на свободе. Один прыжок отделял его от тоннеля, ведущего на поверхность.

— Отец, — громкий голос матери первого дома окликнул беглеца, — отец, образумься. Ты погибнешь!

— Госпожа, верно, шутит, — усмехнулся он в ответ, краем глаза прикидывая высоту. Нет, вниз верная смерть, но и впереди была она же, только долгая и мучительная. Оставалось лишь выбрать. Он улыбнулся гордой эльфийке, восседающей на спине самого большого паука. Ради одного АхраШеррота его красавица — дочь подняла всех ищеек дома.

— Отец, я приказываю тебе вернуться.

Магия струилась, обволакивая, скручивая тело строптивого эльфа, но стоял на своём, борясь с рабскими метками, которые заставляли подчиняться приказам госпожи. Они жгли его, медленно убивая.

— Нет, — покачал он головой в ответ. — Я не вернусь!

— Куда ты собрался? — возмутилась его дочь, одна из многих, но самая сильная. — Свет сожжёт твои глаза, ты будешь мучиться. Без яда ты уже начинаешь слабеть.

— О, только не яд, моя родная. Только не яд! Лучше я умру, чем ещё буду подчиняться Паучихе.

— Отец, не противься, — жёлтые глаза с нежностью и мольбой смотрели на него, но больше он не верил ни им, ни её словам. — Яд придаст тебе сил, ты же понимаешь, что без него ты умрёшь. Мы все живём только благодаря богине.

— Да нет, ДарриШэль! Нет! Мы живём не благодаря ей! Я помню, как мы пришли в этот мир! Я всё помню и знаю, что раньше не было над нами её власти, это всё яд! Она поработилась нас! — кричал АхраШеррот скорее всем воинам, которые пришли на его поимку, чем дочери. Та слишком сильно была зависима от Паучихи, которая набирала силу и очень скоро сможет занять место погибшей богини, встать во главе своих сестёр.

Беглец качал головой, глядя на смело идущую к нему дочь. Каменный свод тоннеля разносил вдаль громкие слова, которые так никого и не тронули.

— Нет, ДарриШэль, я не буду больше твоим рабом. Я умру свободным, — тихо шепнул он и сделал последний шаг назад, срываясь с обрыва.

— Нет! — вскричала эльфийка, бросаясь к каменистому краю, со слезами на глазах провожая силуэт отца, которого поглотила сама тьма. Не было ни предсмертного крика, ни звука падения. Беглец погиб в полной тишине. Ни одна из магических сетей, брошенных ДарриШэль, не дотянулась до падающего тела. Рядом с ней встали лучше маги дома, но и они не смогли спасти беглеца. Взмахом руки мать первого дома отослала от себя своих сестёр.

— Отец, — надрывно шепнула ДарриШэль, закусив до боли губу. С её ресниц сорвалась лишь пара слезинок, орошая пыль под ногами великой матери. Закрыв жёлтые глаза, гордая эльфийка справилась с собой, и через секунду она покинула тоннель в сопровождении воинов своего дома. Никто так и не заметил секундной слабости великой матери, кроме её отца, который использовал последние силы, создавая лучшую в своей жизни иллюзию.

Королевство Златолесье

Верите ли вы в легенды, в то, что если очень сильно чего‑то желать, то это непременно сбудется. Верите ли вы в древних существ, которым подвластно исполнить любое желание? Я с детства зачитывалась старыми сказаниями о легендарных героях, которые свершали великие дела ради своей любви и дружбы. Грезила этой настоящей, всепоглощающей любовью, как в великих песнях. Я по ночам загадывала своё заветное желание, глядя на огоньки ярких звёзд на небесном покрывале. Таила в себе надежду, что оно сбудется! Эта вера поддерживала меня всё время, ведь тот, о ком болело моё сердце, был самым недосягаемым мужчиной во всём мире!

Каждая маленькая девочка мечтает о прекрасном принце. Но я не каждая, а особенная! Верила я и в это всегда, так как не из простых эльфиек, а благородных кровей. Да и отец мой советник самого лесного короля, чьими подданными мы и являлись. Поэтому я и замахнулась на нашего владыку, прекраснейшего из светлых эльфов. Мама не разделяла моего увлечения, а отец только чесал затылок, когда я утверждала, что непременно стану женой короля. Хотя матушка и предлагала мне рассмотреть кандидатуру принца в мужья. Но что мне принц? Король лучше и красивее всех не только в нашем королевстве Златолесье, но и во всём мире Ислардии. Он само совершенство! Да, Тантрион — вершина моих мечтаний, моих самых смелых грёз.

Я посвятила себя тому, чтобы стать лучшей во всём. Изучала политику — скукотища ещё та, но ради любимого и не на такие жертвы пойдёшь. Зато могла поддержать мужской разговор, в который женщины обычно не лезли. Я стала лучшей ученицей мастерицы Энтариэль. Ноги стёрла на этих каблуках, зато теперь достойная партнёрша по танцам самому королю. Мы не раз с ним кружили по паркету, у него такие сильные руки, что ноги подкашиваются, а тело охватывает дрожь! Из‑за моей любви к королю у меня не так много подруг, больше соперниц, особенно среди эльфиек. Но я могла и кулаками доказать, что им мой Тантрион не светит, но я же леди, поэтому и сдерживала себя.

Я часами сидела над древними фолиантами, изучая всевозможные заклинания, чтобы научиться управлять своими стихиями. Порой света белого не видела, не выходила из класса, слушая лекции мастера Огневеля. Он был моим наставником с самого детства, как только во мне проснулась магия, сначала водная стихия, затем воздушная. Магиня из меня посредственная, как не раз сетовал наставник, но я пыталась выжать максимум из того, чем наделила меня природа.

По остальным предметам я еле дотягивала до высшего бала, как бы мне ни помогали братья. Но зато с языками проблем никогда не было, могла даже с птицами общаться, что уж говорить о гномах и орках.

Сейчас, оглядываясь на своё детство, поняла, что принца заполучить было проще. Ириадил даже оказывал мне знаки внимания, но я, гордячка, смотрела лишь на светлый лик нашего владыки.