Тесс Скай - Мгла моего сердца [СИ]

Я последовала ее примеру, и пока Надя хозяйничала в кладовке, принесла и открыла вторую бутылку вина с говорящим названием «Разбитые грезы».

Сестра моей мамы Елена, или как она саму себя именовала Элен, вышедшая замуж за иностранца и живущая теперь в Будапеште, презентовала мне две бутылки своего любимого напитка.

— За разведенок! — подняла бокал, осушила до дна.

— За свободных женщин! — опровергла подруга, распробовала. — М-м-м… вкусно! — не удержалась, выпила без остатка.

Пятно на полу медленно подсыхало, швабра и ведро стояли рядом, мы выпивали.

— Не тот фэншуй! — опомнилась я, вставая со стула.

— Погоди! Сначала давай осколки соберем! — Надюшка оказалась рядом, и мы одновременно протянули руки.

Ее взгляд остановился на моей правой ладони, на которой краснел свежий ожог с ровными краями. Подруга сглотнула, но отважилась задать вопрос:

— Болит? Может, нужно перевязать?

— Ты просила не пугать тебя, — алкоголь уже ударил в голову, приглушил переживания, отключил тормоза.

— Я в чудеса не верю! — она смотрела прямо, не отводя глаз.

— А я верю! — не дрогнула под ее пристальным взором.

Надя кивнула, признавая поражение, поднялась:

— Тогда давай выпьем! — наполнила бокалы, подала один мне. — За бывших и будущих! — крепко стиснула хрустальную ножку.

— Если тебе станет легче, то давай! Только выпьем за нас, а не за них, и точно не за бывших! Это ты со своими двумя осталась в дружеских отношениях, а вот мне не грозит, Макс сбежал без объяснения причин!

— По-моему, он ясно дал понять…

— Нет! Я не верю! — выдохнула, отвернулась и тише. — Не хочу верить!

— И не надо! Пей! — она указала на мой полный бокал.

— Мне необходимо напиться и забыться! — отозвалась я, когда выпила.

— А сегодня как раз суббота! — подруга с намеком посмотрела в окно, за которым все еще накрапывал дождик.

Я посмотрела на полупустую бутылку, прислушалась к себе и улыбнулась назло всему.

— А давай! Зови всех наших!

Я всегда любила мечтать, причем могла задуматься в самый неподходящий момент. Прикрыла глаза и представила — над головой не разноцветные моргающие лапочки, а серебристые мерцающие звезды. Кругом не люди, а деревья, тянущиеся к небу широкими ветвями. И не музыка гремит, а ветер шелестит в их кронах. Настроилась, попыталась отрешиться от действительности, вообразила себя сидящей не за столом, а у подножия дуба-великана. Чудилось, что роняет он на землю пожелтевшие листья…

— Лизавета, ты уснула! — раздалось над самым ухом, а на плечо вместо листочка опустилась рука Катены. — Предлагаю выпить! — она старательно перекрикивала грохот клубной музыки.

— Почему нет? — я поднялась, голова кружилась, перед глазами все расплывалось, но я крепилась, фокусируя взгляд на самой яркой лампе где-то у бара. Вызвалась сходить за коньяком.

На подгибающихся ногах добралась до стойки, ткнула пальцем в первую попавшуюся бутылку, попросила открыть и налить. В одной руке стакан для себя любимой, в другой — угощение подружкам. Старательно пыталась не свалиться под ноги танцующим.

— Шаг, и опять шажочек, — повторяла и повторяла, глядя исключительно туда, куда ступаю.

— Эй! — раздалось прямо над головой. — Осторожнее! — низкий шепот с хрипотцой, от которого по телу разбежалась стая мурашек.

Медленно подняла взгляд, и первое, что смогла рассмотреть, синеватая жилка на шее, сейчас бешено пульсирующая. Сглотнула, потому что поймала неподобающую мысль.

— П-простите! — стало не по себе, стакан выпал из ослабевших пальцев, расплескивая содержимое, разлетаясь по полу фонтаном сверкающих брызг.

Не самый дешевый коньяк на моей руке и на черном шелке, обтягивающем мускулистую грудь незнакомца. «Вау!» — в голове ни единой мысли, кроме этой. Все на что я сейчас способна — это тупо пялиться, облизываться и помалкивать.

— Иди уже! — голос, раздающийся где-то надо мной, сводил с ума, как будто никого и ничего не существовало вокруг.

Незнакомец, которого я только что облила, отошел, а я так и не нашла в себе сил повернуться. Нахлынули звуки разом, и я поморщилась.

— Охренеть! — все, что осталось сказать мне.

— Ты его видела? — спросила Катена, едва я дошла до нашего столика.

Подруга отобрала у меня бутылку и отпила прямо из горлышка. — Это просто секс ходячий!

— Ага, — пошатываясь, пытаясь выдохнуть, но безуспешно, объявила. — И я его облила!

— Очень удачно! Не находишь? — Светка так и подпрыгнула. — Знаешь?

— Нет, — я помотала головой, желая оказаться, как можно дальше отсюда.

Еще не было случая, чтобы я мечтала о сексе с незнакомцем. Тем более в такой момент.

— Очень удачно! — повторила Света. — Ты не должна упускать свой шанс!

— Предлагаешь догнать его, сделать вид, что хочу извиниться, а на самом деле соблазнить? — я начинала негодовать, не веря, что подруга говорит всерьез.

— Спорим, ты никогда этого не делала! — Светка наклонилась ко мне.

— И не собираюсь! — я отошла от нее, плюхнулась на стул, стоящий рядом со спящей Олькой, отобрала стакан у Катены.

Света, явно осуждая, покачала головой.

— А по-моему, — Оля, мирно похрапывающая до этого мига, неожиданно проснулась, — она дело говорит! Ты сейчас на взводе, все твои эмоции написаны на лице. Хочешь забыться, но не получается! Вот-вот начнешь рыдать! Не буду говорить, что слезы иногда полезны, но не в преддверии сессии! Депрессия не пойдет тебе на пользу! — наша отличница и спортсменка не смогла не напомнить об обязанностях.

— И ты туда же! — отпила коньяк, мечтая напиться до такой степени, чтобы уснуть прямо под грохот музыки.

— Мы желаем тебе добра!

— Странные у вас понятия! Почему я должна спать с первым встречным?

— Потому, что ты этого хочешь! Не так ли? — к столику, видно, устав от танцев, незаметно подошла Ирка и услышала наш разговор.

— М-м-м… — мысли путались, ничего умного сказать не могла, но и признаваться в том, что они правы, не хотела.

— А не вспомнить ли нам вечер посвящения в студенты? — Надюшка материализовалась откуда-то сбоку, вынырнув из мерцающей дымки, и окинула всех быстрым взглядом.

Ирина щелкнула пальцами и хитро улыбнулась:

— Да!

Остальные оживленно переглянулись между собой. Такое сложно забыть, особенно, если часто видишь то, что напоминает тебе о сотворенной глупости.

Хотя глупость — это половина беды! Важнее, что четверо из нас тогда проиграли. Компашка девчонок подобралась подходящая, Надин еще смеялась:

«Мы нашли друг друга!» Тогда я была среди тех, кто проиграл, но, как и прочие пообещала взять реванш! Останавливает, что сейчас нам не по восемнадцать — но прошло всего три года, а, значит, возраст позволяет делать глупости, хотя бы иногда! Рассудила так не я одна.