Юлия Рябинина - (Не)рабыня для Шейха ада [publisher: SelfPub.ru]

Еще один поворот, и вот он, коридор, золотая дорога к покоям Шейха. Пол выстлан красной дорожкой, внутреннее сияние стен делает освещение мягким и золотистым, что и подтверждает его название.

– Помни, что я тебе говорила, не сопротивляйся, – проговорила женщина, чем опять меня невольно разозлила. Надо с ней поговорить по этому поводу, но все потом.

– Завтра поговорим с тобой, – пообещала она и, дойдя до начала пути, остановилась. – Пусть Мать Богиня тебе поможет.

Я сделала

Шаг…

Второй…

Третий…

Дверь с каждым шагом все ближе и ближе, слуга неотрывно следит за мной, на лице не видно никаких эмоций. От этого я почему-то смущаюсь и чувствую себя не в своей тарелке. Делаю последний шаг и останавливаюсь перед тяжелой дверью.

– Господин ожидает, – слуга склоняет голову и открывает дверь.

Я делаю глубокий вдох и, задерживая дыхание, вхожу в комнату. Дверь за мной бесшумно закрывается, чувствую лишь легкий поток воздуха, что шевелит мои волосы, и те приятно щекочут спину.

Я пробегаюсь взглядом по комнате и останавливаю его на мужчине, что стоит возле окна ко мне спиной, делаю облегченный выдох. Передышка.

– Проходи, – хрипловатый голос доносится до моего слуха и тут же пронзает и так возбужденные до предела нейроны, они не желают сопротивляться этому наполненному до краев сексуальностью голосу. Я начинаю мелко дрожать и, сделав пару маленьких шажков, замираю на месте, вперив взгляд в его мощную спину. Мягкий свет, что бликами играл на ней, порождая причудливые узоры, вычерчивал все впадины и выпуклости мышц, спрятанных под оливковой кожей Шейха.

Я закусываю нижнюю губу до боли, так хочется подойти и провести по ней руками, почувствовать эту мощь, пропустить через свои пальцы внутрь. От этих мыслей внизу живота уже привычно начало закручиваться в тугой узел желание. Во рту пересохло, и я попыталась сглотнуть слюну, чтобы хоть как-то смочить горло.

В этот момент Шейх поворачивается ко мне, и на его лице застывает непроницаемая маска. Я спохватываюсь и встаю на колени. Нельзя злить, и это я прекрасно помнила. Поэтому стою на коленях, опустив голову, боюсь посмотреть в глаза, так как в них можно запросто утонуть и забыть про себя. Никакого движения воздуха, но я чувствую, ощущаю кожей, как он смотрит на меня, прожигая макушку взглядом. Сердце ухает так громко, что боюсь, оно может нарушить идиллию тишины, что окружает нас.

– Встань, игбал, – снова его голос приводит мое тело в трепет.

На негнущихся ногах пытаюсь встать, и, слава всевышнему, у меня это получается. Поднимаю взгляд и сталкиваюсь с глазами Шейха. Он уже стоит ко мне почти вплотную, и от неожиданности я вздрагиваю. Как он мог подойти ко мне так беззвучно?

– Ты сегодня необычайно красива, – делает мужчина мне комплемент, и из его уст он звучит как бесценный подарок, что любимый человек дарит своей женщине в знаменательный день.

На моих щеках играет румянец. Не могу передать словами, насколько мне приятно это слышать от него, поэтому в смущении опускаю взгляд. Та энергетика, что волнами цунами окатывает меня, ломая все мыслимые и немыслимые барьеры, сшибает все на своем пути, оставляя меня перед ним беззащитной. Заставляет забыть все, что только недавно произошло за стенами этой комнаты, освобождает пространство только для себя и для моих ощущений, которые я уже жду в предвкушении сегодняшней ночи.

– Станцуй для меня, Άγγελέ [ангелос].

Мне показалось, или я покрылась от его просьбы испариной? Холодной такой, которая пробирается сквозь кожу, и…

Щелчок пальцев, и заиграла музыка, точнее, мерные постукивания, ритм музыки без нее самой. Я поднимаю взгляд и смотрю прямо в глаза мужчины напротив, в них разгорается страсть, я ее ощущаю физически, не могу оторваться от янтарных искр, что разбросаны по радужке его черных зрачков. Он прерывает зрительный контакт и отходит на шаг назад, а я оборачиваюсь на звук, что идет из угла комнаты.

Скрюченный в три погибели старец сидит в углу и выстукивает мотив по ручному барабану. Я снова покрываюсь румянцем, мне не по себе, что за мной будет наблюдать еще кто-то, но, присмотревшись, вижу, что стрик слеп. Его глазницы белы, как снег.

– Танцуй.

Оборачиваюсь на приказной тон и делаю взмах рукой вверх, подстраиваясь под ритм, что издает инструмент, начинаю кружить по комнате.

С каждым новым движением чувствую, как в груди нарастает тяжесть то ли от быстрого танца, то ли от взгляда Шейха, который неотрывно следит за мной. Делаю еще один круг и заканчиваю, потому как оказываюсь в стальном захвате мужских рук. Его пристальный взгляд прожигает меня, оставляя глубокий след в моем сознании, и я хочу в этот момент одного – прижаться к его губам, что сейчас чуть приоткрыты. Его горячее дыхание опаляет мою разгоряченную кожу.

– Σας θέλω σε μένα [сас ф Ело се м Эна] 20 20 Хочу тебя. , – шепчет Шейх.

Я хоть и не понимаю, что он говорит – слышала эти слова, только они не отложились в памяти – но из его уст они звучат так сексуально, и его голос с хрипотцой сводит меня с ума. Не могу больше ждать, тянусь к нему сама.

– Нет, – осаживает он меня, – подожди.

Не понимаю, что происходит, ведь вижу, что он заведен не меньше, чем я, его глаза говорят за него, в них я вижу, как пылает огнем возбуждение. И от этого осознания между ног становится горячо, и низ живота начинает тянуть от желания продолжить ласки.

– Садись, – он указывает на край кровати, и я не смею отказать, сажусь туда, куда мне приказано.

Тем временем, Шейх отходит в сторону и наливает из тяжелого кувшина воды. Я слежу за каждым его движением и вспоминаю, что я ему не омыла ноги. Как же я могла забыть! Рывком пытаюсь встать, но мужчина, предвидя мой порыв, останавливает меня.

– Нет, – и он указывает обратно на место.

Я повинуюсь снова, и теперь в моей голове творится полнейший хаос и непонимание происходящего. Мужчина подходит ко мне и, опускаясь на колени, садится передо мной, ставя мне под ноги таз с лепестками цветов. В моей груди сердце замедлило свой бег. Это происходит не со мной. Я не могла поверить в то, что Шейх будет мыть мне ноги, но мужчина как будто прочел мои мысли и сделал все наоборот. Его большие руки с ухоженными длинными пальцами потянулись к моей ступне и, взяв ее в ладонь, аккуратно поставили в емкость. Я продолжала следить за его манипуляциями, не смея даже шевельнуться, боясь разрушить неловким движением этот волшебный миг. Мужские пальцы нежно массировали мне ступню, поднимаясь по щиколотке то вверх, то вниз, рисуя в моей фантазии эротические сцены, связанные с ощущениями, что, пробегаясь от места прикосновения по коже тысячами иголочек, покалывали уже давно возбужденную плоть. Оставив одну ногу, Шейх принялся за вторую. Матерь божья, как это приятно, когда мужчина трогает твои ноги, я даже и не представляла, что такая обычная на первый взгляд ласка может довести до крайнего предела возбужденного человека. Но следующее его действие повергло меня в шок. Когда Шейх взял мой большой палец губами и втянул его в себя, я громко застонала, и мне даже показалось, что я у меня произошел микрооргазм, потому как между ног стало влажно и горячо одновременно. Но Шейх и не думал останавливаться. Его руки прошлись по внутренней стороне моих ног от самых кончиков пальцев до разгоряченной промежности. Я уже не в силах была усидеть на месте и немного подалась вперед, чем заслужила гневный взгляд.