Юлия Рябинина - (Не)рабыня для Шейха ада [publisher: SelfPub.ru]

– Не расстраивай меня, – капризные нотки тут же проскользнули в его речи. – Мы все сделаем быстро, получишь удовольствие и ты, и я.

Это его «я». Не думала, что так на меня подействует.

– Хватит, – чуть настойчивее проговорила снова.

– Помолчи, нимфа, когда ты молчишь, с тобой приятнее находиться рядом, – ошейник на горле сжался сильнее.

Так вот, значит, как. Дух противоборства восстал во мне в считанные секунды, меня словно окатило волной ледяной воды, сводя на нет все желание, что зародилось несколькими минутами раньше. Я начала барахтаться на кровати всем телом. Хотя представляю, как это выглядело со стороны. Куль в льняном мешке незаметно для окружающих подергивает плотно прижатым к кровати телом. Но для меня это было ощутимо, как и для того, что сейчас навалился на меня уже всем телом. Это я чувствовала, потому что теперь давление распределялось на всю заднюю часть моего тела, начиная с лопаток и заканчивая ногами.

– Прекрати, нимфа, а то будет хуже, – недовольно зашипел мне в ухо невидимка.

Я издала гортанный смех, и изо рта вырвался звук, похожий на карканье вороны.

– Ну, что не так? – смягчился голос, а теплые прикосновения уже поглаживали внутреннюю часть моего бедра. – Я же вижу, наблюдаю за тобой.

Я замерла.

– Шейх не приходит к тебе, и я решил разнообразить твое одиночество.

Мочку уха засосали упругие губы, или рот, я точно не могла сказать, потому как ничего не видела.

Я закрыла глаза. Дыхание сперло в груди, когда нечто теплое, влажное, словно большая капля воды, тронуло мой клитор и разлилось по чувственной розовой плоти.

– Нет, нет, нет, – только и выдыхала я эти слова. Не хочу, все против воли. Я совсем этого не желаю.

– Не нравится, значит, – тут же подхватил мои выдохи невидимка. – Не желаешь, значит, больше развлечений.

Мне показалось, или в голосе проскользнули хищные нотки, и вот именно это меня напугало. Что может сделать тот, кого я не могу осязать, кого я даже никогда не видела?

Наверное, невидимка почувствовал мои изменившиеся эмоции, возможно, у них много кто может чувствовать это на ментальном уровне, к тому же я перестала барахтаться. И он решил, что больше от меня не будет сопротивления, решил, что я смирилась, или что он напугал меня, поди пойми, что в голове у того, кого ты даже не можешь увидеть. Но так или иначе, он расслабился на миг. И вот улучив ту самую слабинку, я со всей дури, что у меня была, рванулась на кровати и ухитрилась-таки перевернуться на спину.

Лед голубых глаз пронизал меня насквозь. Красивое лицо юноши, что взирал на меня с застывшем ужасом в глазах, перекосилось.

– Зачем? – с недоумением прошипел он мне в губы. – Я же тебе говорил, – его голос начал меняться. – Ты все испортила, – теперь я слышала в нем старческие хриплые нотки. – Все могло бы быть хорошо.

А я смотрела в его лицо и не могла оторвать взгляд. На моих глазах его до этого бархатная упругая кожа мгновенно прорезалась глубокими морщинами, глаза ввалились, и под ними залегли старческие тени. Нос увеличивался на глазах. До этого тонкий, прямой, с чуть распахнутыми крыльями, он теперь превратился в картошину с характерными для нее ямками и выпуклостями. Видимо в моих глазах «невидимка» увидел то, что ему не понравилось, потому что он соскочил с кровати и ринулся к начищенному до блеска и отполированному до зеркального отражения серебряному подносу.

– Что ты сделала?

А видимо сделала я много, потому что тело юноши начало сворачивать и скручивать пополам, уменьшая его в росте и превращая в карлика. От этого зрелища я забилась к изголовью кровати и запряталась в подушки, закрывшись с головой одеялом, оставив лишь узкую щелочку для одного глаза.

Минута, и перед зеркалом стоит уже дряхлый старик. Голова покрыта седой копной взъерошенных волос. Глаза, словно две льдинки, сверкают из-под нависших дряхлых век и вглядываются с высоты своего карликового роста в кровать.

– Будь ты проклята, болотная ведьма! – скрежещет по нервам его противный голос. – Будь проклята!

Громкий хлопок, и я сильно-сильно зажмуриваю глаза.

– Хельга? – голос Хамаса вырывает меня из сковавшего страха.

От радости, что слышу его, по щекам тут же потекли слезы, и я выбираюсь из плена собственных подушек и одеял.

Мужчина сидит на постели и протягивает руки в приглашающем жесте, я висну у него на шее и прижимаюсь к нему как можно сильнее. И пока не потеряла голову от любви к этому почти человеку, даю себе обещание, что обязательно найду способ быть с ним вместе всегда.

Руки Хамаса нежно обнимали мое тело. Гладили спину, и с каждой минутой движения становились настойчивее. Меня охватило томящее чувство желания внутри. Тело затрепетало в его руках, и все страхи ушли на второй план, оставляя место чувственному наслаждению от прикосновения мужских рук.

Я зарылась пальцами в волосы на затылке Шейха. Сжала их, уткнувшись лицом в сильное плечо. Как же я соскучилась по его запаху. Вдыхала его в себя как можно глубже, чтобы его запах проник в самые дальние уголки легких, заполнил меня, осел в каждой клетке, что томилась в ожидании этого момента. Но этого мне показалось мало. Я, осмелев, прижалась губами к шее Хамаса и, втянув в себя маленький кусочек кожи, укусила и следом лизнула ее. Из груди Шейха вырвался рык.

– Хельга. Ты сводишь меня с ума, – он пересадил меня верхом к себе на колени и, подхватив под ягодицы, прижал к паху, где я почувствовала всю полноту его возбуждения. И внутреннее ликование прокатилось по мне волной наслаждения.

Я подняла на него глаза, затуманенные вожделением, и, прикоснувшись своими губами к его, втянула нижнюю в себя, начала медленно посасывать. Я сошла с ума. В голове зачем-то именно сейчас всплыли слова Халифы о том, что от его страсти умирают наложницы. Я, видимо, совсем бесстрашная, раз взялась дразнить зверя, но остановиться оказалось уже не в моих силах. Хамас потерял контроль, я это увидела по его глазам, в которых диким огнем, что закручивался с каждой секундой в безумный захватывающий вихрь, разгоралось пламя вожделения. Тяжелое дыхание окатывало мою грудь. С тихим рыком он сорвал с меня рубаху и припал к соску, втянул в себя резко, чуть прикусывая, но боли я не ощущала, лишь только возбуждение, которое скручивало низ живота в тугой комок и с каждым просасыванием Шейха пульсирующее вырывалось наружу, увлажняло разгоряченную плоть. Я выгибалась в руках Хамаса, предоставляя для его ласк все свое тело. Ладонями облокотившись на его колени, терлась о его восставший фаллос, задевая при этом чувствительный узелок клитора и вздрагивая всем телом при каждом прикосновении к нему.

– Я чувствую, что ты готова, – гортанно просипел мужчина, и его пальцы тут же скользнули в глубь моей плоти.