Юлия Григорьева - Не пугайте серого волка [СИ]

Ночной лес притих. Настороженная тишина сковала, казалось, сам воздух. Только ветер тревожно шуршал листвой деревьев, да одинокое уханье совы прозвучало где-то, и тут же стихло, оборванное так резко, словно птице заткнули клюв. И среди этой вязкой немоты мчал, не разбирая дороги, огромный волк. Уши его были прижаты к голове, хвост то и дело норовил нырнуть к брюху, и хоть зверь скалил клыки, ему было… страшно.

Кусты предательски трещали, выдавая беглеца. Но погоня, кажется, отстала. Впрочем, волк не останавливался даже для того, чтобы принюхаться. Он спешил покинуть проклятый лес и вернуться в шумный город, наполненный зловонием выхлопных газов, ревом машин и гомоном человеческих голосов. Человеческая часть его сознания требовала остановиться и не бежать, словно шавка с поджатым хвостом, но звериная сущность продолжала гнать вперед. Инстинкт самосохранения оказался сильней гордости и амбиций.

На мгновение оборотень остановился, уселся и тяжело сглотнул, переводя дыхание. Язык вывалился из его пасти, грудная клетка часто поднималась и опадала от долгого стремительного бега. Он пытался понять, где находится и куда бежать дальше, но никак не мог сориентироваться. Зверь потряс большой головой, снова сглотнул и осторожно потянул носом воздух. Пахло хвоей и сырой землей. Еще зайчатиной, где-то неподалеку притаился этот небольшой зверек, но запах зайца не вызвал у волка никакого интереса. Меньше всего он был сейчас настроен на охоту, потому что сам оказался дичью.

Где-то хрустнула ветка, и из горла оборотня вырвался рык, больше похожий на истерику, чем на угрозу. Зверь вскочил на лапы и снова помчался вперед, надеясь, что вскоре появится дорога, или какой-нибудь поселок, где он сможет разжиться одеждой и передохнуть. Но главное, хотелось увидеть нормальные человеческие лица, ощутить себя в безопасности и позвонить своим. Стая поддержит, они вытащат своего собрата, и тогда можно будет разобраться во всей чертовщине, произошедшей с ним. Главное, выбраться из проклятого леса!

Волк перемахнул через поваленное дерево, оступился в темноте и, взвизгнув, покатился по земле, собирая на шкуру прошлогоднюю листву и хвою. Но уже через мгновение снова вскочил и продолжил свой панический бег. Ему очень хотелось жить, и совсем не хотелось думать о том, что привело к сегодняшнему бегству. Не сейчас. Потом он всё обдумает и сделает выводы, даже повиниться, а пока только бежать и не останавливаться. Все-таки это была плохая затея, очень плохая. Не стоит вылезать за пределы своей территории, нельзя быть слепым в собственной самоуверенности. Жизнь показала, как легко можно с ней расстаться…

Откуда-то потянуло запахом человеческого жилья. Волк истерично взвизгнул и поспешил в ту сторону. Заголосили собаки, встречая незваного гостя, но оборотень, перемахнув через забор, метнулся к покосившемуся сараю. Уже забираясь в его нутро, волк подумал с внутренним ликованием: «Забор!». Здесь был забор! Самая обычная деревня, самый обычные люди! Да-а-а!!!

Зверь забился в угол сарая и начал обратную трансформацию. Голос хозяина дома он услышал, однако слов не понял за пеленой новой боли. Кажется, тот ругался на своего пса, метавшегося на цепи с остервенелым лаем. А когда у входа в сарай послышались грузные шаги, щелкнул взведенный затвор охотничьего ружья, и послышался грозный оклик:

— Вылазь, гнида! Я знаю, что ты тут есть! — навстречу хозяину выпал обнаженный мужчина.

— Помогите, меня хотят убить, — сипло произнес Игорь, с мольбой глядя на мужика с ружьем.

Тот оглядел незваного гостя и с подозрением спросил:

— От бабы что ли бежишь? Муж застал?

— Господи, — выдохнул волк, — нормальный человек…

— Я-то нормальный, а ты…

— Я вам всё расскажу, только помогите!

— Погоди, — мужчина отставил ружье, снял растянутые треники и протянул оборотню: — На, держи. Нечего мою бабу своим хозяйством пугать, еще залюбуется.

— Спасибо, — искренне поблагодарил Игорь, надевая чужие штаны трясущимися от слабости руками.

И до дома ему помогли дойти. А в доме, сидя на стуле на кухне, волк с нежностью обозревал телевизор, электрический чайник и даже лампочку под потолком. В эту минуту Игорю казалось, что лучше интерьера он не видел в жизни. Никаких свечей, никаких масляных ламп на головах львов, никаких грустных богинь, храмовых рабов-кастратов и безумных ламий! Вырвался! Вырвался!!!

— Ну и рожа у тебя, конечно, — заметил Серега, как представился хозяин дома. — То ли плакать собрался, то ли помирать. Что случилось-то?

— У вас ведь есть мобильный? — вместо ответа спросил волк. — Можно я им воспользуюсь?

— Может тебе и жену мою? — полюбопытствовал Серега и усмехнулся: — Пустите, дяденька погреться, а то так есть хочется, что переночевать негде.

— Нет, жену не надо, — улыбнулся в ответ оборотень. — Женщинами я пока сыт по горло. А вот от телефона не откажусь.

— Водка тоже не помешает, — оценил состояние гостя хозяин дома.

Он ненадолго ушел, а вернулся с початой бутылкой водки в руке и стареньким аппаратом «Simens» в нагрудном кармане.

— Сначала телефон, — Игорь протянул руку, с умилением взглянул на устаревший гаджет и набрал по памяти номер Андрюхи…

— Ламии существа, способные скрывать свою истинную природу, поэтому селиться они предпочитают среди людей. Так они оказываются близко к своей пище и могут следить и перенимать принятые в обществе нормы поведения. Утверждается также, что нередко ламии пытаются подобраться к людям, занимающим высокое положение. И своих целей они добиваются всегда. — Андрей замолчал и отвернулся от монитора к своему приятелю. — Не надело читать про эту гадость? Уже всё закончилось.

— Я знаю, — усмехнулся Игорь. — Просто хочется разобраться.

— Ты разбираешься уже месяц. Хватит. — Оборотень поднялся на ноги подошел к окну, на подоконнике которого сидел его друг. — Давай развеемся. Что ты киснешь дома овощем? Хочешь, слетаем куда-нибудь, покатаемся на лыжах…

— Обязательно слетаем, — улыбнулся Игорь, сжав плечо Андрея. — Но не сейчас.

Он отошел к столику, где стояла уже открытая бутылка с коньяком, плеснул себе в опустевший стакан и уселся в кресло. После сделал глоток, побарабанил пальцами по подлокотнику, посмотрел на мрачноватого друга и невесело хмыкнул:

— Знаешь, а она мне снится.

— Кто? — опешил Андрей и подошел ближе: — Эта тварь?

— Да, — кивнул оборотень. — Не той кровожадной гадиной, которая ощупывала меня, даже не задумываясь, что приговорила меня, а милой и нежной. Знаю, что всего лишь маска, а до конца никак не отпустит. Словно раздвоилась. Я знаю, кто скрывается за маской, а во сне не могу оторвать от нее взгляда. Я ведь ни с кем и никогда ничего подобного не чувствовал.