Ban ana - Утерянная вера [СИ]

Фрея Забини — была настоящим бедствием всего Зачарованного леса, каждая вторая семья пострадала от ее рук и семья Палмер не стала исключением. С ними она поступила самым ужасным способом, не убив никого из семьи принесла в их дом отчаянье, страх и ужас. Она создала дьявола, которого мы сейчас именуем как Питер Пэн.

И сейчас дочь алкоголички Маргарет и безумного охотника Дерека идет по кровавой дорожке. Розы с которых стекает кровь — невинные души, которые погубила дьявольская парочка. А замок святилище и убежище коварной ведьмы, которое по неверлэндским меркам пустует уже не один век, а по земным семнадцать лет. Не одна живая душа не вступала на путь в прямом смысле выстланный из крови и человеческого праха, ни одному Потерянному мальчику и даже Питеру Пэну не было сюда ходу. Было любопытно всем, что скрывается за жуткими стенами кровавого замка, но никто не смел приближаться к нему.

Чем ближе Ханна подходила, тем громче каркали вороны. Они не были похожи на ворон и вообще было сложно сказать, что это именно они, потому что у них не было не перьев ни мяса…подойдя к порогу замка Ханна поняла, что над ним летали скелеты птиц…

Джеймс не успела коснуться двери, как она отварилась. Отовсюду доносились страшные вопли — такие ужасные, молящие о пощаде, что Ханне вновь подумалось, что у нее слетела крыша. Как только она вошла в замок Фреи дверь за ней тут же захлопнулась, что заставило вздрогнуть, а сердце биться чаще.

Огромный зал, в котором преобладал красный цвет. Зигзагообразная мраморная лестница вела вверх, на стенах многочисленные портреты одной и той же женщины. Черноволосой, с злым лицом и горящими голубо-зелеными глазами. Но ее лицо казалось Ханне смутно знакомым, а по телу вдруг пробежался табун мурашек. Нет. Это какое-то дежавю, абсурд. Она не могла знать эту женщину.

Замок выглядел заброшенным и старинным. Засохшие цветы в вазах, разрастающийся плющ, клубы пыли и паутина на стенах и полу. Помимо лестницы ведущей куда-то вверх сосуществовало три двери. Над каждой была какая-то замысловатая фраза.

«Нас убивают собственные воспоминания» — гласила первая, на глазах Ханны внезапно появившаяся надпись.

Над второй появилась фраза: «А гордецов их гордость».

Над последней, правой дверью появилось: «Но все мы ищем утерянную веру».

— Кто ты такая? Как ты смогла разрушить заклятье? — голос раздался с лестницы.

На ней стоял невысокий, миловидный и светловолосый юноша с сердитым выражением лица, но как только она начала говорить сердитость поменялась на…страх?

— Я Ханна Джеймс, — представилась шатенка, — о каком заклятие собственно речь? Я просто во…

— Фрея? — парень внезапно оказался прямо перед Джеймс от чего та попятилась к двери, пытаясь нашарить пистолет в заднем кармане, — эти глаза… Фрея!

— Я…я Ханна…не знаю я ни какой Фреи… — мямлила Джеймс, когда поняла, что Питер отобрал пушку, — мне это…ну…пора!

Джеймс попыталась толкнуть дверь, но у нее ничего не получилось…

— «Черт! Черт! Черт!»

Pov Ханна.

Внезапно на его лице расползлась широкая ухмылка. Очаровательный, немного одержимый, но симпатичный парень в секунду стал мне противен.

Он облизнул нижнюю губу.

— Не хорошо врать, Фрея — он усмехнулся и взял меня двумя пальцами за подбородок от чего я дернулась, — ты всегда умела притворятся, строить из себя невинную овечку, а потом вонзать кинжал прямо в спину. И теперь ты врешь…почему? Пэн нашел твой выводок? Я прав? Пророчество сбылось и Пэн забрал твою силу?

Я не понимала ни слова. Что несет этот сумасшедший?

— Ну, что же ты…как ни родная. Я Гленн. Помнишь? Тот самый Гленн, которого ты заточила в этом чертовом замке, заставляя каждый день проходить через испытания и боль? Помнишь, как ты заставляла меня, раз за разом смеялась, когда я вновь переживал свое прошлое?! Помнишь, как я кричал от боли? От моральной, физической? А потом ты меня целовала, обещала мне…пустые обещания. Нужно было вырвать тебе твое гнилое сердце. А я не смог. Потому что любил тебя. А ты обманула меня, предпочла этому… Пэну, — фамилию Питера он буквально выплюнул и с каждым словом сжимал подбородок все сильнее, что мне казалось, что там что-то хрустнуло, — ты хорошо выглядишь, я бы тебя даже не узнал, но эти глаза полные боли, жестокости, в твоих светлых глазах столько тьмы. Как ты умещаешь ее в себе?

Внезапно я почувствовала обиду. По словам этого Гленна, Фрея была еще тем чудовищем, но я то тут причем? Меня зовут Ханна. Я не Фрея! Я не злая, я не такая как она… И с каждой минутой это походило на какой-то дешевый спектакль. О каком выводке он говорит? О ребенке этой женщины? Что за пророчество?

— И как только ты поняла, что Пэну нужна лишь твоя сила ты прибежала ко мне. К твоему верному рабу. Гленну Дьябло. Только за эти столетия я поумнел. Я закончу свои страдания, увидев твои.

Из кармана штанов он начал что-то доставать. Я нервно взглотнула увидев как при свете свечей что-то блеснуло. Я думала, что это был клинок, но это был какой-то кристалл…

— Знаешь что это, милая? — Гленн приложил камень к моему лицу, но я не ответила, потому что была уверенна, что он сам пояснит, — конечно знаешь. Это кристалл в котором заточены самые тёмные воспоминания Неверлэнда. Твоего обожаемого Питера.

— Я войду в твой разум, — с этими словами он приложил камень к виску, — и уничтожу его. Каждого можно сломать, Фрея и хоть ты всегда была стойким солдатиком, бесчувственным чудовищем, убийцей, настоящей мразью…но сначала…

Он сделал то, что я явно не ожидала. Он накрыл мои губы своими страстно и властно целуя. Мне было бы не так противно, если бы он не был конченным психом и не собирался меня прикончить с помощью какой-то стекляшки. Я прикрыла глаза и начала неловко отвечать. Он расслабился, я запустила руки в его блондинестые волосы и сжав его волосы в своем кулаке ударила коленом его меж ног и укусила за губу. Парень взвизгнул он боли, скрючился в три погибели. Я оттолкнула его от себя и с размаху ударила по лицу. Что-то хрустнуло. Похоже я сломала ему нос…

Гленн покачался из стороны в сторону пытаясь остановить кровотечение и унять боль в паху, но запнувшись об собственную ногу с громким «бах» упал и ударился головой об мрамор. На белоснежном покрытии расплылось багровая лужа. В кулаке он все еще крепко сжимал кристалл. Дьябло был в сознании, когда я отбирала у него камень с воспоминаниями Пэна и пытался мне помешать. Пришлось еще раз ударить его. Его глаза сначала закатились, а потом он отключился. Не смотря на то, что Гленн мерзавец очень надеюсь, что он не сдох. Ведь если так посудить, то бедняга ни в чем не виноват. Он просто находясь здесь не одно столетие сошел с ума.