Кристина Амарант - Будь моей игрушкой [СИ]

И стоило бы учесть реакцию собственного тела. Он так и не получил разрядку после ванной, но временное опьянение чужой энергией, а потом тревога за Дженни заставила забыть о вожделении. И вот теперь при взгляде на нее — неподвижную, беспомощную, униженную и низведенную до положения безмолвного предмета, он почувствовал сумасшедшее возбуждение. Эрекция распирала брюки. Выгнать бы нахрен всех бездельников и дармоедов и трахнуть девчонку прямо на этом столе. Снова услышать, как она стонет и вскрикивает — глухо и безумно эротично. Он прикрыл глаза, вспоминая ее вкус на языке, нежную кожу под пальцами.

Проклятье, ну как можно было быть таким идиотом? — Эй, ди Форкалонен! Раум вздрогнул, поняв, что к нему обращаются уже третий раз.

— Чего тебе? — Твой ход вообще — от.

— Я — пас, — буркнул он, не глядя в карты.

Взгляд с ново остановился на платиновых локонах. Зря он создал иллюзию волос Таси. Дженни они категорически не идут. Нужно было просто сменить цвет на черный.

Хватит, пожалуй, искать в любой женщине ту единственную, которая его отвергла. В конце-концов, свет клином не сошелся на жене кузена Армеллина. Например, вкус эмоций Дженни оказался не хуже, а может и лучше, чем у белокурой анхелос.

Знать бы заранее. Но кто мог подумать, что рыжая девчонка, объявившаяся на пороге его квартиры со смехотворными претензиями, таит в себе такой бесподобный букет? Тогда она только вспыхивала — еле заметно, приглушенно, как все люди.

И вдруг сегодня ее аура раскрылась ярким пьянящим ароматом, насыщая и питая хищную внутреннюю сущность демона.

Не стоило хапать так много, девочка даже стоять не могла. В следующий раз он будет аккуратнее. Растянет удовольствие.

Если отжарить слишком много и слишком часто, люди быстро кончаются — теряют способность что-то чувствовать, превращаются в эмоциональных зомби.

Волчица… Да какая она волчица?! Одно название. Оборотни, как и абсолютное большинство нечеловеческих рас, обладают врожденным ментальным барьером против таких, как Раум.

Только люди полностью беззащитны.

Снова кто-то что-то сказал над ухом.

— А? — демон повернулся к Арману, меряя вампира недобрым взглядом.

— Твоя очередь сдавать, — повторил тот.

Раум собрал карты и потянулся к колоде, лежащей на животе, мимоходом погладив пальцами сосок. Девушка еле слышно выдохнула сквозь зубы, а в ее ауре отчетливо плеснуло возбуждение. Маленькая развратница! «Я обязательно тебя трахну, сладенькая, — пообещал он мысленно. — Потом. А пока потерпи».

Посиделки закончились глубоко за полночь, когда Арман взял банк, и внезапно оказалось, что денежный лимит, у большинства гостей выбран полностью. Раум устраивал эти вечера не ради денег, поэтому не приглашал к себе малоопытных щенков вроде Маккензи — какой интерес обыгрывать до нитки желторотых юнцов? А умелый игрок всегда знает, когда нужно остановиться.

Хорошо, что это случилось не слишком поздно. Еще полчаса, и Раум сам бы всех выгнал.

— В этом доме сегодня нет свободных спален, поэтому вам придется уехать, — сухо объявил демон, не отрывая взгляда от распростертого на столе обнаженного тела.

Приятели оказались понятливыми — с другими Раум предпочитал не связываться. Только Доминик попытался было напроситься на ночевку.

— Я плохо объяснил? — обманчиво-мягким голосом спросил демон, в упор разглядывая зарвавшегося оборотня. Тот смутился и тоже засобирался.

Это было вопиюще невежливым, но Раум не пошел провожать гостей. С трудом дождавшись, когда за последним захлопнется дверь, задул свечу и потянул на себя, отделяя застывший воск от нежной кожи. Девушка недовольно зашипела сквозь зубы.

— Потерпи, — хрипло пробормотал демон, счищая с ее тела остатки воска.

Он обвел пальцами грудь — красивая форма. Округлая, как половинка персика, с твердым соском, похожим на крохотный бутон плотно сомкнувшего лепестки цветка. Опустившись на колени, демон припал ко второму соску.

И сразу же получил звучную оплеуху.

— Руки убери! — усталым и злым голосом сказала девушка.

Села, рывком, содрала с себя маску и потянулась трясущимися пальцами расстегнуть ошейник.

— Ты уверена, Дженни-недотрога? — мягко спросил он, стараясь не показывать, как его задела эта реакция. — Мы ведь уже выяснили, что как бы ты ни пищала: «Нет!», на самом деле ты этого хочешь.

— Абсолютно! — она, наконец, справилась с застежкой, и в лицо Рауму полетел ошейник. — А хочу я горячий душ, свою одежду и расписки Чарли. И вызови мне такси.

Такси? Ну уж нет! Пусть Раум был сыт, даже пресыщен ее стыдом, беспомощностью и тайным возбуждением, он все равно планировал еще поиграть с этой дерзкой девчонкой, эмоции которой оказались такими восхитительно сладкими. И что бы там Дженни ни думала, демон не собирался отпускать рыжую, не попробовав ее соблазнительного тела.

— Одежда и ванная в твоей комнате, детка. А такси подождет до завтра.

— Я здесь не останусь.

Он рассмеялся.

— Куда ты денешься? — Это не входит в наш договор, — прошипела Дженни, сжимая кулаки. Зеленые глаза метали молнии, губы приподнялись, обнажая клыки. Наверное, это могло бы смотреться внушительно, не стой она перед ним обнаженная с потеками воска на теле.

— Оденься сначала, паладин голопопый, — беспечно откликнулся демон, подхватывая недовольно взвизгнувшую девушку на руки и перекидывая через плечо. Не удержался и мимоходом погладил упругие ягодицы, а потом звучно шлепнул. В окутавшем Дженни облаке возмущения и ярости снова мелькнула короткая вспышка возбуждения, и демон облизнулся.

Пусть строит из себя что угодно, но она определенно из тех девчонок, которым нравится, когда с ними обращаются подобным образом. И он будет полным кретином, если станет изображать джентльмена и просто отпустит ее, как бы она ни негодовала и не трепыхалась.

Но когда он поставил девушку на пол в ванной, то внезапно уловил ее усталость.

— Пожалуйста, уйди, — тихо сказала Дженни. — Я хочу смыть с себя все это и выспаться.

Несколько минут Раум колебался. Он не привык считаться с чужими желаниями, но девочка не лгала. Она действительно была измучена, что и неудивительно. Он впитывал ее эмоции весь вечер, странно что она вообще на ногах еще стоит.

А снова поить ее кровью — нельзя. Опасно. Для нее в первую очередь.

— Ладно, — согласился он с сожалением. — Постельное белье свежее. Если захочешь перекусить ночью, можешь смело звонить в колокольчик, у меня круглосуточное обслуживание, как в гостинице.

— Расписки, — мрачно напомнила девушка.

— Завтра.

— Что?! — она снова набычилась и уставилась на демона с возмущением.

— Ты ведь все равно здесь ночуешь, сладенькая. Так что расписки подождут. Спи. Я загляну к тебе пожелать доброго утра.