Владимир Купрашевич - Архивариус, или Игрушка для большой девочки (переиздание)

Затем она подошла к окну, точной копии того, что в их комнате, отодвинула такую же занавеску и выглянула все в тот же двор. Отступила назад и обнаружила над окном, на гвоздике ключ, вероятно от входной двери. Довольно солидный. Наверное, и замок надежный. Она перевела взгляд на входную дверь справа, потом на левую, ведущую в комнату хозяина. Обе обшиты кожзаменителем черного цвета. Можно перепутать. А можно сделать вид, что ошиблась. Почему бы и нет? Ксюша не раздумывая долго, потянула ручку левой двери. Не заперта. Она раскрыла ее шире и увидела настоящий филиал архива. Небольшого размера комната завалена бумагами. На диване у одной из его спинок свалены в кучу постельные принадлежности. Над ним как ковер картина без рамы — каменистый берег с округлыми валунами и неожиданным двухэтажным особнячком эпохи Ренессанса на возвышенности. Пейзаж можно было бы принять за средиземноморский (где-нибудь у берегов Италии), но бревенчатый колодец с «журавлем» у тропы жестко привязывал его к России-матушке. У стены противоположной от Ксении два кресла, похожие на громоздкие стулья, с резьбой и золочеными наконечниками на подлокотниках. Тоже антиквариат. На третьем за столом, напротив окна с задернутыми занавесками сидело их органичное дополнение, правда уже в приличной одежде, побритое и причесанное. Словно это не он открывал им двери полчаса назад. Сомнение развеивали супер-очки, торчащие из мусорной корзины.

Ее появление то ли осталось незамеченным, то ли по мнению хозяина не стоило внимания, но он не сделал никакого движения и не издал ни звука.

— Ах, извините, перепутала двери, — прикинулась Ксюша. — Почему они у вас все одинаковые?

В ответ — тишина.

— Я должна с прискорбием сообщить вам, — уже более твердым и громким голосом продолжила Ксения, — что мы остаемся. Так что ваш театр…

Архивариус, наконец, поднял голову, но посмотрел почему-то не на квартирантку, а на занавески. Затем, так ничего и не ответив, снова опустил лицо к своим иероглифам.

— Второй ключ я при случае закажу в мастерской … А горячая вода у вас в душевой есть?

— Бывает… Я работаю, — наконец услышала она.

— Я вижу, — не унималась Ксюша, — но нам не мешало бы знать, чем можно пользоваться, чем нельзя, как вести себя. Неплохо бы получить инструктаж. Сколько мы вам должны платить?

Хозяин отодвинул от себя книгу и откинулся к спинке кресла. Глядя в сторону окна и, выводя каждое слово, он продекламировал:

— Я не торгую жилплощадью. Делайте что хотите, только не мешайте мне работать.

Так много слов в такой небольшой промежуток времени ей еще не приходилось слышать от этого оборотня и она вышла с полной уверенностью, что крепость будет взята. Она его достанет.

Вечером Андрей вернулся с бутылкой сухого вина. С явным одобрением осмотрел преобразившуюся комнату, намытую, начищенную, посветлевшую от всяческих накидочек, занавесочек, рюшечек. Он не снизошел до дифирамбов, но заметил, что в комнате даже появился аромат и какая-то аура, который могут создавать только женщины.

Ксюша не обратив внимание на его комплименты обречено смотрела на вино в руках мужа и ясно сознавала, что день расплаты настал.

— Отметим заселение, — предложил супруг, выставляя бутылку на стол. — Может быть хозяина пригласим?

Ксюша с изумлением воззрилась на него.

— У нас что, будет групповуха?

Андрей порозовел лицом и хмыкнул. Ксюша, смягчив тон, добавила:

— Его не то, что из конуры не вытащишь, слова путного не добьешься.

— Экземпляр, — пробормотал Андрей и качнул головой. — Ты его не боишься?

— Он сам, похоже, напуганный. Сказал, делайте, что хотите… Вот мы и примем это к сведению.

Ксения поправила занавесочки, чтобы поплотнее прилегали друг к другу, включила маленькую настольную лампу, погасила подпотолочный светильник, стащила с кровати покрывало… Андрей бродил по комнате, как будто забыв, что собирался сделать в следующую минуту.

— Ты, наверное, ищешь штопор? Он в тумбочке. Там у меня столовый инвентарь. Там же и бутерброды.

Ксюша, не снимая халата, нырнула навзничь на постель и продолжила наблюдение за тем, как он долго не мог попасть штопором в нужное место, как дернув штопор слишком резко вырвал его из пробки. Как, наконец, распечатав бутылку, разливал вино по фужерам и столу…

Затаившись, немного приопустив веки она расценивала каждое его движение, опасаясь пропустить тот последний момент, после которого может быть уже поздно. Приподнявшись, она попросила Андрея принести ей фужер. Он подошел, протянул вино и Ксюша, продолжая следить за выражением его лица, поверх кромки стакана, выпила. Андрей еще не создавал впечатления агрессора, но глаза, которые он постоянно отводил в сторону и порозовевшие щеки предупреждали, что овощ созрел. Она решила, что время пришло и тянуть больше нельзя. Отставив опустевшую посуду на тумбочку, Ксения зажмурилась, словно пощупала ногой холодную воду, приподнялась и, обхватив мужа за шею завалила на себя. Кровать отчаянно скрипнула.

— Ему, наверное, все слышно, — пробормотал Андрей, но она стала стаскивать с него одежду и тому ничего не оставалось, как молча принять в этом участие.

Освободившись от одежды, Ксения распахнула халат, рванула его на себя и уронила вожжи…

Некоторое время спустя, Андрей, видимо решив, что был не совсем в форме, бормотал, собирая разбросанные по полу вещи:

— Ты так шумно ведешь себя… Я даже не думал, что у тебя может быть такая реакция. Хоть бы музыку включила.

Ксюша сначала не ответила, рассматривая внимательно мужское тело, которое ей предписано терпеть возле себя. Вроде бы образцовая фигура, почти как на картинке… Она так и не поняла, получила ли удовольствие — только успела преодолеть неприятные ощущения до степени безразличных, как он «приплыл»… «Отстрелялся» — подумала она тогда, сама не понимая с облегчением или неудовольствием.

— Это не шум, это музыка жизни. Пусть привыкает.

— Выгонит он нас к чертям! — проворчал муж.

— Ничего не выйдет… Он нам позволил вести себя так, как хотим.

Ксения поднялась и, как была голая, направилась к двери.

— С ума сошла?! — Андрей швырнул ей вслед халат.

Ксения пожала плечами.

— В душ… Да он и при землетрясении не высунется из своей конуры, — проворчала она, но халат все же надела.

Вернувшись, Ксюша молча уселась за стол, включила фен, чтобы подсушить намокшие волосы и предложила Андрею достать из тумбочки бутерброды. Пора ужинать. Выключив фен, она немного понаблюдала за приготовлениями Андрея к трапезе и добавила:

— Надо купить в душевую какой-нибудь светильник. Там, об этот чертов порог можно ноги сломать.

— Купим, — согласился Андрей, не вникая в детали.