Эмма Марс - Спальня, в которой мы вместе

– Но… – Я попыталась возмутиться.

Он властно прервал меня и продолжил свою речь:

– Мы оба сходимся на том мнении, что вероятнее всего Луи не имеет ничего общего с этой историей. Но вы должны все выяснить между собой.

Лишь на мгновение я представила себе Луи на убогой съемочной площадке на съемках одного из фильмов, финансируемых его компанией. Как любой хороший хозяин в подобном, весьма специфическом бизнесе, он должен был снимать пробу, пусть даже только для того, чтобы проконтролировать качество товара. Я представляла, как он между двумя дублями позволяет себе побаловаться с пухлогубой блондинкой, которая так глубоко заглатывает его член, что кажется, будто ее рот прилип к нижней части живота моего мужчины. Девушка умело берется за дело и вскоре, приближаясь к развязке, доводит его до оргазма несколькими старательными движениями вверх-вниз, изогнувшись и выставив зад так, чтобы максимально попасть в поле обзора камеры.

Подобно некоторым звездным продюсерам, был ли Луи способен организовать всем известные отборочные кастинги, эти фальшивые прослушивания, где кандидатуры занимались проституцией в обмен на мечту о славе?

– Если вы хотите, чтобы он смог защититься от нападок, находясь в хорошем расположении духа, – продолжил Маршадо, внезапно возвратив меня из моего видения, – он должен чувствовать, что вы на его стороне.

В нескольких шагах от нас вновь воссоединившаяся парочка, тесно обнявшись, удалялась по направлению к метро. Я завидовала тому, что они смогли оставить свои обиды в прошлом, и даже тому, что они развелись, ведь это помогло им снова быть вместе с этого вечера.

– Я его поддерживаю, – подтвердила я жалобным голосом.

– В таком случае скажите ему об этом.

Вернувшись на улицу Трезор, я провела остаток дня, отправляя беспомощные сообщения на мобильный Луи, сначала легкие и непринужденные, затем все более и более серьезные. В данную минуту уже ни одно радио и ни один информационный канал не обошел стороной новость дня: в деле Делакруа предъявлен иск брату, или, точнее, другому брату. Журналисты буквально упивались этим. Они даже мелодраматично цитировали Библию и вечное соперничество Авеля и Каина. Эта история была для них настоящей находкой, поскольку в ней присутствовали все компоненты запутанной трагедии. Некоторые комментаторы настаивали скорее на экономических аспектах этого неожиданного поворота: таким образом, сняв с себя все подозрения, Дэвид смог устранить последние препятствия к слиянию его компании с корейской GKMP. Слава и неприличное богатство, несмотря на все то, чем он уже обладал, широко раскрывали ему свои объятия.

К восьми часам вечера, как раз когда начались вечерние новости по двум крупным каналам, мой телефон наконец завибрировал. Я тотчас же выключила телевизор и поспешила взять мобильный. Увидев высветившееся на экране имя, я не смогла сдержать разочарованного вздоха.

– Анабель, добрый вечер. Жан-Марк Зерки.

– Добрый вечер, господин адвокат.

– Я в «Трезоре», на первом этаже. Жду вас.

Один? У меня не было возможности спросить его об этом. Он уже отключился.

Я наспех оделась, натянув старое платье с фетровыми цветами – беззаботное время, когда я сама украшала свою одежду, казалось мне теперь таким далеким, – и сбежала с шестого этажа, рискуя поскользнуться на ступеньках, недавно натертых воском.

Шевелюра Зерки цвета вороного крыла, такая же блестящая, как и крылья птицы, помогла без труда определить столик, за которым он ждал меня.

– «Монако»? – спросил он, не поздоровавшись, показывая на свою пол-литровую, еще пенящуюся кружку.

Должно быть, запоминать вкусы и небольшие причуды своих клиентов являлось частью его работы. Устало кивнув, я согласилась и рухнула на имитирующий плетеную солому стул. Веранда кафе, ласкаемая ленивым солнцем, была переполнена. Люди, собравшись компаниями, громко смеялись, обмениваясь планами на отпуск или пьянящими воспоминаниями о нем.

Наше неловкое молчание совсем не соответствовало этой непринужденной радушной атмосфере, но, по-видимому, никто не обращал на нас внимания.

– Несколько лет назад курс акций Барле начал стремительно падать, – заговорил Зерки профессорским тоном. – По совету некоторых финансовых экспертов, среди которых был и вездесущий Гобэр, Дэвид осуществил политику диверсификации своих видов деятельности.

– Какого рода?

– Внешне это были довольно классические виды деятельности, близкие по роду к его основному занятию. Это позволяло группе получать необходимые материалы у своих филиалов, а не у конкурентов. Кинокомпании, агентства пост-продакшн, актерские агентства и т. д. Дэвид создал около дюжины таких компаний за два-три года. Между делом это позволило ему осуществить небольшие махинации с выписыванием поддельных накладных и счетов для того, чтобы обнулить баланс в конце года и по максимуму уйти от налогов.

Я даже не стала спрашивать у Зерки, как он смог выяснить все это. Я предположила, что Луи поделился с ним некоторыми деталями. Но Дэвид всегда держал старшего брата на предусмотрительном расстоянии от наиболее уязвимой информации. Я уверена, Зерки ответил бы мне: «У меня свои источники», если бы я его спросила об этом.

– Какая связь с «East X-prod»? – спросила я перед тем, как обмакнуть губы в розовый напиток.

– Дэвид не мог рисковать, признав себя одновременно владельцем всех филиалов. Поэтому собственниками и директорами стали некоторые его родственники и посторонние лица, которым заплатили на тот случай, если вид деятельности окажется слишком «скользким».

– Но… – пробормотала я, – почему Луи взял на себя ответственность за такую компанию?

– Судя по всему, когда он поставил свою подпись внизу договора об учреждении компании, его предусмотрительно не предупредили ни о том, какие фильмы будет финансировать «East X-prod», ни о том, в каких условиях станут сниматься его актрисы…

– Вы думаете, он согласился на это вслепую?

– Можно сказать и так, – подтвердил Зерки с недовольным видом.

– Как он мог быть таким… – взорвалась я.

– Наивным? – Зерки закончил фразу вместо меня. – В тот момент Луи согласился взять на себя управление по продвижению компании по просьбе Дэвида. Их отношения стали менее напряженными. У Луи тогда не было причин подозревать брата в таком низком предательстве. Кроме того, ему предоставили управление «East X-prod» в упрощенном виде: завизировать несколько документов безобидного содержания десять-двенадцать раз в год. Он ни о чем не заподозрил…

«Монако», смесь панаше и гранатового сиропа, был крепостью не более 12 градусов. Однако внезапное опьянение охватило меня. Восклицания посетителей за соседними столиками и их лица сливались воедино. Когда я повернула голову, летний калейдоскоп, нежный и красочный, влился потоком в мои глаза и начал искажаться.