Эмма Марс - Спальня, в которой мы вместе

Я в нескольких словах изложила Фреду новую техническую проблему, которую попросила его решить.

– Хм… Ну ладно, не слишком-то все и сложно. Тебе когда надо сделать это?

– Сегодня вечером было бы идеально, – рискнула я ответить вполголоса.

– Ладно, посмотрим… На каком устройстве будет транслироваться изображение?

– Можно это сделать на моем смартфоне?

– Да, если ты готова хорошо заплатить. Но если ты хочешь делать записи эпизодов, а не просто смотреть происходящее в потоковом режиме, нужно предусмотреть защиту памяти. В твоем мобильном для этого недостаточно памяти.

– Можно все сделать с моего ноутбука?

– Ну да, с небольшим внешним жестким диском все должно получиться.

Через несколько часов Фред передал лично в руки Исиама оборудование, а также инструкцию по установке «для детей в возрасте от пяти лет» (по моей просьбе он не стал указывать этот факт в самой инструкции, чтобы не обидеть моего ценного тайного агента).

Я, в свою очередь, получила по эсэмэс ссылку на загрузку приложения, которое позволяло мне управлять видеокамерой на расстоянии. Я тут же сделала первую попытку, но не смогла разглядеть ничего, кроме серой дымки. Похоже, все команды управления подключением не выполнялись. Я повторяла попытку примерно каждые пять минут, с нетерпением ожидая, когда на мониторе появится комната два.

Находясь в ожидании, я нашла, чем себя занять: надо было найти серебристый конверт, похожий на те, что раньше посылал мне Луи. Это оказалось непросто, пришлось обойти все канцелярские магазины Маре вплоть до отделов «Базар де л’Отель де Виль», и наконец я нашла то, что искала. Но самое сложное было еще впереди.

– Жан-Марк? Это Анабель.

Впервые я назвала адвоката Луи по имени. Я хотела, чтобы моя просьба имела как можно более личностный характер. Как услуга, которую друзья оказывают друг другу.

– Я вам уже говорил об этом, Эль. Луи живет в месте, которое я намерен сохранить в полной конфиденциальности. Ему угрожают. С тех пор как дело Делакруа было вновь запущено, все представители прессы просто сорвались с цепи: борьба с проституцией, борьба с порно… Даже бывшие клиенты проституток, которые полагали, что узнали себя в порнофильмах производства «East X-prod», готовы помогать обвинению.

То, что Луи снова стал объектом этого преследования, ранило меня так же сильно, как и его отсутствие.

– Я знаю… Впрочем, я не спрашиваю у вас его адрес… Я прошу всего лишь передать письмо.

– Это срочно?

– Да… я бы хотела, чтобы оно дошло до него сегодня.

– Почему такая срочность? И почему бы вам не обратиться к нему через эсэмэс? Я не запрещаю вам перезваниваться, вы же знаете.

Как любезно! Тот факт, что моя семейная жизнь зависела от подобного персонажа, вызвал во мне желание завопить во все горло.

– Это касается только нас. И раз уж мы расставляем все точки над «i», я бы просила, чтобы он был единственным, кто прочтет содержимое моего послания.

Зерки никак не отреагировал на это и ограничился ледяным согласием.

– Я вам пришлю здешнего курьера в течение получаса.

Есть праздники, которым радуешься заранее, потому что ничто не может омрачить их, но есть также и пронзительные, горькие удовольствия, несущие с собой столько же боли, сколько и наслаждения, и сочетающие в себе противоречивые чувства: гнева и беспомощности, разочарования и блаженства – все в «одном флаконе», именно это впоследствии приносит нам полную изможденность.

У нас нет права провести вместе день, но нам остаются все наши ночи. Ты знаешь где. Ты знаешь когда.

Твоя Эль.

Кто сказал, что семейной паре для полноценного существования необходимо иметь в наличии адрес дома, счета на оплату и бог знает сколько ребятишек?

Луи и я больше не были такой парой, как все остальные. Но я твердо решила придать нашим отличиям особую прелесть. Я видела себя в образе мастера у подножия своего шедевра: из множества ограничений сотворить великолепие.

Курьер Зерки подошел к восьми часам. Видеоподключение к комнате номер два заработало примерно через сорок пять минут. Прежде чем отправиться туда, я надела тонкое платье, которое легко можно было снять одной рукой.

Декорации были установлены, реквизит приготовлен, сценарий написан. Не хватало только двух актеров.

Луи прибыл с опозданием на десять минут с моим серебристым конвертом в руке. Я начинала опасаться, что он не придет. Я позаботилась о том, чтобы задернуть единственную штору и оставить свет погашенным. Только фонарный столб даровал нам несколько случайно попавших в комнату лучей.

– Эль…

Бесконечно долго мы держали друг друга в объятиях. Когда он наконец решил заговорить, я тут же остановила его поцелуем.

– Нет. – Я ограничилась только этим словом.

Никаких слов. Никаких объяснений. Никаких отчетов, допросов или просьб. Ничего, кроме нас, двух влюбленных тел. В конце концов, столько обещаний нужно было выполнить.

Не говоря ни слова, я потащила его к постели. На полу, удовлетворенно заметила я, Исиам поставил маленький прибор, как я и просила: динамик, подключенный к док-станции моего телефона. Под любопытствующим взглядом Луи я подключила к нему мобильник, и после нескольких движений пальцем по сенсорному экрану нас окутала пелена мелодии. Отдаленные и вибрирующие басы все больше и больше наполняли комнату, и вскоре ее пронзил жалобный голос исполнителя:

Неприкрытой чувственности партитур, выбираемых Луи во время наших первых встреч, я предпочла саундтрек с сильными эмоциями, который выражал боль разлуки. Улыбка Луи говорила о том, что он узнал отрывок из песни – в конце концов, «The Police» была группой его молодости, – он явно оценил мой выбор.

Но я пришла сюда не для нежности и любви. Я сердилась на него за то, что нас вынудили так отдалиться друг от друга из-за глупой причуды, за еще одну стычку с Дэвидом, как во времена, когда они ревниво соперничали за внимание отца. И я собиралась заставить Луи заплатить за все.

Я забралась на него и, прижавшись бедрами к его бокам, заставила его лечь по центру кровати. Он позволил сделать это с собой, готовый искупить свою вину. И кто знает? Кто знает, не хлынут ли потоком все его секреты с хрипами или вздохами? Я сделаю все от меня зависящее, чтобы добиться этого, я буду истязать его наслаждением, чтобы заставить признаться.

Не сопротивляясь, он согласился, чтобы я привязала оба его запястья двумя шелковыми шнурками к изголовью кровати. Это был первый раз, когда я так обладала им. Ты – моя игрушка, мой Луи.

– Мы больше не дневная пара, моя любовь… Мы ночные прекрасные незнакомцы.