Эмма Марс - Спальня, в которой мы вместе

– Я вас не люблю, вас всех… Я вас Анабелизирую.

На этот раз мы рассмеялись безудержно, со всхлипами первобытной радости, такой свободной, что она еще долго сотрясала нас.

Музыка уже давно прекратила звучать в гостиной, когда мы пошли и растянулись на кровати.

– Думаю, нужно упростить наш шифр, – сказал Луи, задумчиво гладя мое тело тыльной стороной ладони.

– Что? – спросила я, с трудом возвращаясь из сладкой истомы в реальность.

На самом деле последнее время мы редко пользовались нашим зашифрованным языком. Слишком сложно в повседневном разговоре, например, засунуть палец во влагалище, чтобы сказать: «Я нуждаюсь в тебе» или ущипнуть за сосок, что значило: «Я люблю тебя».

– Так что же ты предлагаешь?

– Я предлагаю… – он помедлил на секунду, ища вдохновения, – связать каждую часть тела с буквой алфавита. А – это анус, Б – бедра, В – влагалище, Г…

– Хорошо, хорошо, – перебила я его. – Но как это использовать?

– Все просто: если подчеркиваешь один раз выбранную букву в начале слова, это означает, что ты думаешь о данном участке тела. Если подчеркиваешь ее два раза, значит, стимулируешь определенную часть тела…

– Или лучше просишь другого ее стимулировать, – предложила я.

– Да, хорошо, – согласился он, заговорщицки улыбнувшись.

Я прекрасно видела, что эти игры разума восхищали его так же сильно, как и плотские утехи.

– Согласна… Это мне подходит, – одобрила я. – Но если две зоны начинаются на одну и ту же букву? Как… ну я не знаю… губы и грудь, например.

– В таком случае мы будем неумолимы, – рассмеялся он. – Мы без сожаления решим, что Г будет для груди, а Р – для рта (губ).

Вот так, на обратной стороне старого конверта, огрызком плохо заточенного карандаша, мы составили в эту ночь следующие соответствия наших тел и букв:

А – анус

Б – бедра

В – вагина

Г – грудь

Д – декольте

Е – та, которую отправитель сообщения отдает на усмотрение своего партнера

Ж – живот

З – задница

И – икры (ноги)

К – клитор

Л – лобок

М – мошонка

Н – нос

О – очи (глаза)

П – плечи

Р – руки

С – соски

Т – торс

У – ухо

Ф – фаланга (пальцы)

Х – зона х

Ц – целовать (поцелуи)

Ч – член

Ш – шея

Щ – щека

Э – эпидерма (кожа)

Ю – это джокер (получатель сообщения выбирает зону по вкусу)

Я – язык

Конечно, ни на секунду не шло и речи о тех обстоятельствах, в которых нам, возможно, придется использовать этот зашифрованный алфавит в будущем. Я остерегалась упоминать о восемнадцати месяцах лишения свободы, к которым его приговорило правосудие, словно сам факт разговора об этом мог усугубить ситуацию.

Я прикоснулась губами к двум буквам, вытатуированным на его покрасневшей коже, во впадинах колен, в надежде, что свежесть моего рта облегчит боль: «К» на левой и «О» на правой…

Нельзя быть серьезным, когда у вас в распоряжении всего лишь несколько часов для того, чтобы любить друг друга.

Будучи детьми, мы знаем только одну эмоцию перед лицом опасности: страх. Затем две реакции: ступор или бегство. Став взрослой, я научилась управлять этими рефлексами. Делать хорошую мину в любых ситуациях и не проявлять своих слабостей.

Смотреть дьяволу в глаза, в общем. Какие бы лица и образы он ни принимал…

«Эль, здравствуй… Это Дэвид. Я просил Хлою организовать нам встречу, но, должно быть, мое указание затерялось. Не важно, в общем, это не страшно. Я предлагаю встретиться. У меня есть важная информация, которую я хотел бы сообщить тебе. Уверяю, это не имеет никакого отношения к истории со статьей… На самом деле, да, имеет, но очень опосредованно… Короче, позвони мне, чтобы я организовал ужин. Обнимаю тебя».

Ужин? Серьезно?

Казалось, он ничего не боялся, продолжая идти к своей разрушительной цели.

К счастью, мое возвращение в Париж было ознаменовано несколькими приятными сообщениями. Луи постарался исчезнуть до моего пробуждения, но он по-прежнему был со мной, по-своему: моя коробка с буквами алфавита оказалась переполнена новыми рукописными страницами его « Алфавита твоего тела» .

Затылок: она была лишь затылком, она была лишь обещанием. Я увидел эту девушку в метро со спины и, естественно, испытал сполна и сразу безграничную страсть к этой части ее тела. Ее затылок был такой изящный, такой нежный, такой грациозный, что возникало непреодолимое желание потрогать его. Так как я вычислил ее маршрут и расписание, я следовал за ней много дней, перехватывая ее каждый раз на бегу, в повороте коридора, и всегда сзади. Я абсолютно не знал ее лица и, не спеша увидеть его, намеренно оттягивал этот момент, заранее уверенный, что ее лицо не сможет сравниться изяществом с ее таким совершенным затылком. Но однажды утром, не в силах больше сдерживаться, я нарочно упал на лестнице, в нескольких шагах от нее, чтобы привлечь ее внимание. Она инстинктивно обернулась, и тогда передо мной предстала самая странная и загадочная внешность, какую мне когда-либо приходилось видеть: второй затылок, идентичный оборотной стороне, которой я восторгался. Женщина с двумя затылками сохраняла всю свою красоту и загадочность… Но была ли это женщина?

Я оценила фантастические мотивы его рассказа, в котором увидела отображение его демонов, прошлых и настоящих. Женщина с двумя затылками… не была ли она той, которая объединяла нас обеих в одном лице, Аврору и меня?

Поскольку Соня отныне обосновалась в моем доме, я могла весь вечер обсуждать с ней причины, которые должны привести меня к согласию или отказу принять приглашение Дэвида.

– Для начала, – заявила она, – ни Луи, ни Зерки не должны знать об этом.

– Нет, конечно, ты что, сумасшедшая… Луи никогда не простит мне такого.

– Затем нужно понять, что ты ожидаешь от этого свидания. Я напоминаю: последний раз, когда вы ужинали вместе, ты не узнала ничего нового. И даже более того, этот мерзавец ничуть не постеснялся манипулировать тобой.

Я и в самом деле хранила довольно горькие воспоминания о том ужине. Предложив мне свою защиту, Дэвид обрисовал Луи в красках, сделав из него сексуального распутника рецидивиста, надеясь, что я его брошу.

– Я не рассчитываю, что он согласится надавить на Гобэра, чтобы тот отозвал судебный иск против галереи…

– Если бы Дэвид так поступил, меня бы это очень удивило, – согласилась Соня.

– И тем более не надеюсь получить правдивую информацию о его роли в несчастном случае с «Ривой».

– И тут я с тобой по-прежнему согласна. Следовательно, вопрос такой: что можно из него вытрясти?

– Можно попытаться заставить его рассказать об Авроре. Об их связи, о свадьбе…

Она казалась удивленной.