Энн Райс - Принц Лестат

Дэвид произнес эту тираду без осуждения, но с пылом настоящего ученого.

– Да, знаю, и я сыграл свою роль, – продолжал он. – Я опубликовал истории Армана, Пандоры и, наконец, Мариуса. Но основная моя мысль вот в чем: ты пробудил самосознание в племени жалких, ненавидящих самих себя хищников, которые никогда прежде не притязали ни на какую общность. Да, безусловно – это все изменило. Иначе и быть не могло.

– А потом мир смертных дал им компьютеры, – вставила Джесси, – равно как и новые, усовершенствованные самолеты, поезда и автомобили. Число вампиров росло в геометрической прогрессии, а голоса их слились в единый хор, звучащий по всему миру, от моря до моря.

Я встал с кушетки и отошел к окну, не удосуживаясь даже до конца задернуть полупрозрачные занавески. Сквозь поволоку белого тюля сияли величественные огни окружающих башен и небоскребов. До меня доносились бесчисленные голоса собравшихся вокруг молодых вампиров, снующих туда-сюда, перекрывших все входы и выходы, предупреждающих друг друга: «По-прежнему затишье. Смотрите в оба!»

– Знаешь, почему это все тебя так тревожит? – спросил Дэвид, подходя ко мне. Он страшно злился – я чувствовал исходящий от него жар. В новом, сильном и молодом теле он был одного роста со мной, из пристальных черных глаз на меня смотрела душа Дэвида. – Я тебе отвечу! Потому что ты так и не признался сам себе, что натворили твои книги, твои песни и твоя музыка… И не признался в том перед нами. Ты всегда делал вид, будто бы оказал человечеству большую услугу. «Сотрите нас с лица земли!» Ты так и не признал, что ты – один из нас. Не признал, что действовал, как частица нашего племени!

Внезапно на меня накатила ярость.

– Я сделал это все для себя! Хорошо. Признаю – это было катастрофой. Но я сделал это лишь ради себя. Никаких «нас» для меня и в помине не было! Да, соглашусь, я вовсе не хотел, чтобы люди стерли нас с лица земли, это я лишь для красного словца. Я просто хотел посмотреть, что будет – кто придет на мой рок-концерт. Хотел найти всех тех, кого потерял… Луи и Габриэль, Армана и Мариуса… особенно Мариуса. Вот почему я так поступил. Я был одинок! Других причин у меня не было. Ни цели, ни великой задачи! Ну и что с того?

– Именно, – согласился Дэвид. – Но тем самым ты повлиял на весь свой народ – но не захотел брать на себя ни грамма ответственности.

– Во имя дьявола, уж не собираешься ли ты с амвона проповедовать вампирскую этику?

– У нас тоже есть своя этика, и честь, и верность. – Он продолжал гнуть свое. – Как и все прочие добродетели, свойственные людям.

Он не кричал, но под покровом бархатной учтивости таилось пламя. С англичанами всегда так.

– Ступай проповедовать на улицы, – отмахнулся я. – К Бенджи на радио. Позвони и скажи это все им. И ты еще удивляешься, почему я выбрал отшельничество?

– Господа, прошу вас, – вмешалась Джесси. Сейчас она казалась совсем маленькой – хрупкая фигурка, съежившаяся в кресле от накала страстей в нашем споре.

– Прости, милая, – извинился Дэвид, снова усаживаясь рядом с ней.

– Послушайте, рассвет не за горами, мне пора уходить, – сказала она. – Лестат, дай мне номер своего айфона. И ты, Дэвид, сообщи мне все свои данные. Номер телефона, адрес электронной почты, все прочее. Мы должны оставаться на связи. Можете писать нам с Маарет. Звоните нам. Пожалуйста, давайте обменяемся контактными данными.

– Неужели правящая царица в изгнании готова дать кому-то номер мобильника? – фыркнул я. – И адрес электронной почты?

– Да, – кивнула Джесси. Дэвид уже выполнил ее просьбу, и теперь она торопливо вносила данные в свой сверкающий телефончик. Пальцы ее порхали над клавиатурой с такой скоростью, что сливались в одно размытое пятно.

Я отошел от окна, тяжело опустился на кушетку и бросил на кофейный столик свой айфон – точно перчатку.

– Возьми!

– Пожалуйста, поделись со мной всей информацией, какой только можешь, – попросила она.

Я повторил ей то, что уже говорил Маарет много лет назад: свяжись с моим поверенным в Париже. Что до адресов электронной почты, я все равно меняю их каждый раз, как забуду, как ими пользоваться – и завожу новые на каком-нибудь более продвинутом сервисе. А кроме того, постоянно забываю или теряю старые телефоны и компьютеры и снова начинаю все сначала.

– Вся информация в телефоне. – Я разблокировал его и протянул Джесси.

Она обновила все настройки, переслала Дэвиду мои данные, а мне – его. Стыдно признаться, до чего рад я был получить эти эфемерные наборы цифр. Теперь я пошлю их своему поверенному, а уж он-то сохранит все данные даже тогда, когда я в очередной раз разучусь выходить в Интернет.

– И, пожалуйста, – попросила нас Джесси, закончив с этим, – распространите мои слова. Расскажите о моих опасениях Мариусу, Арману, Луи, Бенджи – всем.

– Да Бенджи, бедняга, совсем с катушек съедет, если получит «секретную информацию», что, мол, близнецы запросто могут покончить с собой, – покачал головой Дэвид. – Нет, ему я ничего говорить не стану. А вот Мариуса найти и в самом деле попробую.

– Наверняка в Париже сейчас есть кто-нибудь из старых вампиров, – заметил я. – Достаточно старых, чтобы нас сегодня подслушать.

Я, понятно, имел в виду вовсе не этих сопляков внизу.

Однако мне показалось, что Джесси все равно. Пусть хоть весь молодняк слышит. Пусть слышат все старые вампиры. Джесси изнемогала от тревоги и внутренних противоречий и не обрела успокоения, даже поделившись с нами.

– Была ли ты счастлива, приобщившись к Крови? – спросил я вдруг.

Она вздрогнула.

– Ты о чем?

– В самом начале, в первые годы. Ты была счастлива?

– Да, – сказала она. – И знаю, что еще буду счастлива вновь. Жизнь – это дар. Бессмертие – драгоценнейший дар. Нельзя называть его Темным Даром. Так просто нечестно.

– Как бы мне хотелось лично увидеть Маарет, – промолвил Дэвид. – Можно мне пойти с тобой?

Джесси качнула головой.

– Дэвид, она не позволит. Она знала, что я расскажу тебе при встрече. И не возражала. Но дома она больше никого не принимает.

– Ты все еще веришь ей?

– Маарет? – переспросила Джесси. – О да. Всегда. Да, я верю Маарет.

Важная оговорка. Значит, второй сестре она больше не верит.

Джесси зашагала к выходящей в коридор двойной двери.

– Я сказала вам все, что хотела сказать.

– А что, если я решу отыскать того вампира из Женевы? – окликнул я ее.

– Как знаешь. Он любит тебя. Не думаю, что он способен причинить тебе вред. Да разве кто-нибудь когда-нибудь пытался причинить тебе вред?

– Шутишь? – горько спросил я, но потом лишь пожал плечами. – Нет, думаю, теперь уже никто не пытается.

– Все на тебя равняются… – сказала она.

– Вот и Бенджи то же самое говорит! – пробормотал я. – А вот и нечего им на меня равняться. Может, я все и начал, но прах меня разбери, если я в силах это закончить.