Шахразада - Красавец горбун

– Юный смертный, сейчас ты можешь снять ладони с ловушки. Джинния поймана, и ты можешь смело требовать для себя всего, что тебе хочется от этой несчастной дочери магического народа. Быть может, тебе нужны алмазы? Изумруды? Реки серебра? Любовь прекрасных женщин? Сейчас она отдаст тебе все. Верно, слабая джинния?

– О нет, кто бы ты ни был! Я ничего не сделаю для этого презренного глупого мальчика!

– Ты хочешь спорить с великим магом… Ты не боишься боли? Не знаешь страха заточения? – Голос мудреца сейчас звучал даже нежно. Но от этой нежности веяло невероятным холодом и почти вселенским ужасом. – Тогда я покажу тебе, что стоит мне только захотеть, и ты не сможешь произнести и простейшего заклинания. Твоя магия останется лишь в тебе, будет заключена внутри тебя. Она разъест тебя изнутри, словно кислота. Ты хочешь этого, глупая джинния?

Джинния посмотрела по сторонам со страхом. Но ее характер не позволял ей сдаться вот так сразу, без боя.

– Кто ты, невидимый? Почему грозишь мне вещами столь страшными? Даже если ты в силах сделать это, то знай, что я тебя не боюсь…

Джинния пыталась сказать еще что-то, но более не было слышно ни слова. И очень скоро она поняла, что невидимый враг лишил ее голоса. Глаза джиннии расширились от ужаса.

– Так ты хочешь узнать, кто я? Или теперь тебе нужен только твой голос? Быть может, ты хочешь также испытать и проклятие неподвижности?

Джинния так отчаянно начала жестикулировать, что любому стало бы ясно, что ей необыкновенно страшны и неподвижность и молчание.

– Ну что ж, юный Бедр-ад-Дин. Чего же ты хочешь от этой джиннии?

– О невидимый всесильный маг, – с дрожью в голосе произнес юноша. – Я хочу лишь одного. Я хочу только, чтобы эта коварная джинния, которая некогда прокляла меня заклятием половины, теперь сняла свои чары. Более ничего мне от нее не понадобится.

– Да будет так! И, о глупая колдунья, я советую тебе более не спорить с теми, кто заведомо сильнее тебя!

Джинния кивнула, соглашаясь.

«О Аллах, – пронеслось в голове Бедр-ад-Дина. – Сейчас! Это свершится сейчас!»

«Не беспокойся, мой мальчик, – услышал юноша голос мудреца, – джинния напугана. Она сделает все, чего бы ты ни захотел. Напрасно ты сказал, что тебе надо снять лишь заклятие половины…»

«О нет, маг! Я понимаю, что джинния готова сделать все, что угодно, что сейчас я могу за освобождение потребовать и дворцы, и самоцветы, и золото. Но я думаю, нет, правильнее будет сказать, что я чувствую, что магические силы этой коварной Зинат мне еще понадобятся. Если я выпущу ее сейчас, она станет моим злейшим врагом, она будет охотиться за всем, что мне дорого…»

«Быть может, ты и прав, мой мальчик… Ну что ж, посмотрим…»

Джинния творила свое заклятие. Сейчас, стиснутая безжалостными шипами клетки, она не могла превратиться в туманный столб, не могла охватить все вокруг и завертеться бешеным тайфуном. Даже жалкой молнии, да что молнии, ветерка сейчас не могло родиться под ее пассами. Но оказалось, что это вовсе ни к чему. Ни чудовищный грохот, ни шипение пыльной бури, ни огненные буквы, что расплывались бы в застывшем воздухе, не понадобились для того, чтобы снять заклятие половины.

В тишине ночи просто вдруг возникло пение струны и оборвалось, будто струну эту разрезал острый клинок.

– Ну вот и все, неблагодарный юноша! – с горечью произнесла Зинат. – Теперь ты и при свете дня и под Луной ночи будешь выглядеть так, как того захотела мать-природа. Но все равно я не верю, что кто-то из смертных женщин хоть раз взглянет на тебя. Не верю я и в то, что ты найдешь свое счастье… Да, чтобы поймать несчастную одинокую Зинат, ты напряг все силы, нашел магов и мастеров. Но это, в сущности, совсем нетрудно. А вот найти любовь ты вряд ли сможешь… И тогда ты еще вспомнишь о любви и призыве джиннии Зинат. Но вот захочу ли я ответить на твои чувства…

Бедр-ад-Дин с удивлением слушал эти слова. Когда же джинния замолчала, он понял, что она ровным счетом ничего о нем не знает. Не знает, что ее заклятие не превратило его в изгоя, что не вопреки ее чарам, а, быть может, благодаря им, он нашел и любовь, и друзей, и магов и мастеров. Поняв это, юноша с облегчением рассмеялся. Ибо осознал, как ничтожна оказалась магия этой глупой джиннии.

Увы, Бедр-ад-Дину пришлось признать, что слишком большое значение придавал он этому заклятию. Что он отдал все силы на поиски коварной колдуньи, вместо того чтобы жить и радоваться жизни, любить жену, попытаться вернуться в отцовский дом – ведь и там мог быть нужен его разум.

Улыбка сошла с лица юноши, и он ответил пленнице:

– Как ты глупа, несчастная колдунья, дочь огня… Твое заклятие, которое, увы, сильно испугало меня, неразумного, во многом мне же и помогло. Ибо я нашел и верных друзей, нашел и любовь своей жизни, которая стала моей женой и матерью моего первенца… Ибо внешнее уродство не изменило ничего в моей душе, а нам, обычным детям рода человеческого, зачастую нужно не прекрасное тело или великолепное лицо, а добрая, открытая душа, умеющая любить и быть благодарной.

Широко раскрыв глаза, слушала джинния эти слова. Увы, каждое из них убивало часть ее глупой надежды. Но она все равно не могла поверить, и потому презрительно рассмеялась в ответ:

– Я не верю тебе, глупый червь. Какой же презренной падшей женщиной должна была оказаться та, что пленилась старым горбатым уродом…

– Злость твоя убила в тебе разум, который, быть может, некогда и сопутствовал тебе. Но сейчас лишь черный туман глупости царит в твоей душе. И потому я, благодарный за снятие заклятия, все же не буду настолько глуп, чтобы освободить тебя из клетки. В тебе нет раскаяния, нет почтения к миру – и потому ты останешься заточенной до того мига, покуда поймешь, как прекрасна и удивительна жизнь в подлунном мире.

Лицо джиннии исказила ярость. Но она промолчала. Ибо сейчас могла лишь изводить себя бессильными угрозами.

– Ну вот, добрые мои друзья, – обернулся Бедр-ад-Дин, – я и стал свободен. И теперь могу покинуть остров пряностей. Надеюсь, злая судьба больше не разделит вас. И – о Аллах, молю тебя об этом, – быть может, мы когда-нибудь еще встретимся.

– Да сохранят тебя боги, юный Бедр-ад-Дин! – ответил Дайярам.

А Тилоттама подошла к юноше и нежно поцеловала его в щеку.

– Когда-то, о юноша, я дала себе зарок, что, если судьба вновь соединит с моим любимым, я сделаю миру необыкновенный подарок. Но не судьба, а ты, Бедр-ад-Дин, соединил меня с Дайярамом. И потому подарок предназначен тебе.

Она раскрыла ладонь, и юноша увидел металлический диск, сплетенный из сотен проволочек. Затейливые узоры образовывали буквы неведомого языка.