Алина Весенняя - Шерше ля фам (сборник)

Обоим хотелось, чтобы это действие продолжалось бесконечно, но он положил свой палец на ее набухший клитор, и волна сладострастия вышла из берегов, захлестнула ее сознание, горячим потоком прокатилась по всему телу и, пульсируя, ударила в голову, несколько раз накатывая и откатывая от берегов сознания.

Он убрал палец с клитора, но продолжил проникновения, прикрыв рот женщины ладонью. И это было правильное решение. Лина, полностью потеряв контроль над эмоциями, готова была кричать, не обращая внимания на то, что находится в чужом государстве с очень строгими нравами. А так она только глухо мычала, не в силах уцепиться зубами в его ладонь.

– Тише, тише, милая моя!

Толчок, толчок, еще толчок и, наконец, мощный выстрел орудия теплой спермой в ее недра поставил точку в этом сражении! Ее плоть полностью капитулировала перед сильным захватчиком, расслабилась и погрузилась в невесомость, а губы стали нежно покрывать поцелуями его руку, только что плотно закрывавшую ее рот.

– Милый мой, милый мой, – шептали пересохшие губы.

Он лег с ней рядом, прижал нежно к груди и только гулкий бой их сердец нарушал окружающую тишину. Потом и эти звуки затихли…

На Эр-Рияд опустилась ночь, погружая их в свои бархатные объятия…

Лина проснулась от нежного прикосновения его губ к своим губам. Комната освещалась светом из коридора, а за окнами еще было темно.

– Доброе утро! Просыпайся, любимая моя! Сегодня у нас трудный, но очень интересный день. Захватывающее путешествие по пустыне на верблюдах.

– Доброе утро! – Лина сладко потянулась.

– Я зайду за тобой через сорок минут, чем раньше мы выйдем, тем комфортнее пройдет наше путешествие. К обеду, надеюсь, уже будем в оазисе, там отдохнем, переночуем и утром двинемся в обратный путь.

– Хорошо!

Он пошел в свой номер, а она приняла душ, сложила в сумку все самое необходимое. Надела удобные мокасины, легкие джинсы, футболку, сверху набросила абайю, повязала на голову темный платок и присела на край постели.

Через пять минут он тихонько постучал в дверь.

– Ну что, готова?

– Да!

– Тогда в путь!

Он взял ее сумку, они вышли из дверей отеля. Новый день только зарождался, обещая массу новых впечатлений. На обочине их ожидало такси, предусмотрительно заказанное мужчиной.

Водитель положил сумки в багажник, пара удобно расположилась на заднем сидении, машина тронулась, унося влюбленных на окраину Эр-Рияда, навстречу новым приключениям.

Машина ехала по пустынным улицам. Лина положила голову на плечо возлюбленного и прикрыла глаза. Мужчина взял ее руку в свою ладонь и нежно гладил пальчики.

Через тридцать минут автомобиль остановился возле небольшого здания белого цвета. Именно здесь формировались экскурсии. Рядом под навесом недовольно мычали верблюды.

Он расплатился с водителем такси, посадил Лину за столик в кафе, а сам направился в помещение, уладить формальности.

В сопровождающие паре достался сорокалетний поджарый араб Хусейн. Он сказал, что в их группе еще будет двое англичан и что они выходят в путь через тридцать минут на рассвете. Этого времени было достаточно, чтобы выпить по чашке ароматного кофе с восточными сладостями, запастись водой, пышными лепешками и фруктами на случай привала.

С первыми лучами солнца группа, состоявшая из проводника Хусейна, двух англичан среднего возраста, средней комплекции и среднего достатка и влюбленной пары, изображавшей из себя родственников, двинулась в путь.

Лине досталась белая семилетняя верблюдица Нака с крутыми боками и мягким норовом. Проводник приказал верблюдице встать на колени, чтобы женщина могла взобраться на ее спину. Как только Лина крепко ухватилась за седло, животное встало в полный рост, подняв женщину высоко над землей.

Когда мини-караван двинулся в путь, сердце Лины просто замерло от восторга. Это так здорово – чувствовать под собой живое существо, величаво переваливающееся со стороны в сторону при каждом шаге, недовольно мычащее и послушно выполняющее свою работу. Еще в Египте, при первом знакомстве с верблюдами, Лина прониклась глубоким уважением к этим животным. И вот сейчас ей выпала возможность такого необычного путешествия. Чудо, да и только!

Первым на своем светло-коричневом верблюде двигался Хусейн, за ним на верблюде по имени Джамаль Линин друг, потом сама Лина, а за ней двое закутанных в белые одежды англичан на симпатичных упитанных верблюдах, немного походивших на своих наездников полной невозмутимостью.

Группа двигалась по еле заметной протоптанной в песках дороге навстречу восходящему солнцу. Картина, открывшаяся взору путешественников, потрясала своим величием. Огромный красный шар медленно поднимался над апельсиновыми бескрайними песками.

Именно в такие моменты с замиранием сердца понимаешь, как неповторимо красив окружающий нас мир и что человек – это только маленькая песчинка в бескрайнем море оранжевых песков…

Они уже около трех часов двигались по пустыне. Апельсиновые пески чередовались с причудливыми горами, которые имели фантастические очертания, создавая ландшафты других планет.

Ровно на середине пути Хусейн подвел группу к пещере, по всей видимости, предназначенной для отдыха путешественников. Вход в пещеру был довольно высокий. Сама пещера была просторной и еще прохладной после ночи. Может, это и была та самая пещера Сезам из сказки про Али-Бабу, но только уже без сокровищ.

Зато посередине пещеры лежал большой камень, похожий на стол. Вокруг него по кругу разместились камни поменьше, они вполне могли сойти за стулья. Пол пещеры укрывал ковер из оранжевого песка. Источника в пещере не было.

Хусейн занялся верблюдами, а путешественники разместились вокруг большого камня-стола. Мужчины сняли с себя верхнюю одежду – бурнусы и остались в джинсах и футболках. Лина тоже сняла абайю и платок.

Один из англичан быстро подошел к ней и протянул для знакомства руку.

– Май нэйм из Джеймс! – он расплылся в белозубой улыбке.

– Лина!

На вид Джеймсу было лет сорок пять. Он был высок, строен и пронзительно голубоглаз.

– Май нэйм из Том, – не заставил себя долго ждать его компаньон.

Том был значительно моложе, среднего роста, коренаст. И если бы не его светлая кожа и прямые волосы до плеч, то он вполне бы мог сойти за араба.

Мужчины долгое время были без женского общества, поэтому не смогли остаться равнодушными к Лининым округлостям. А так как они полагали, что перед ними брат и сестра, то не считали зазорным проявлять по отношению к даме повышенное внимание. Особенно старался Джеймс. Он налил в пластиковый стакан воду и протянул его Лине.