Валерия Чернованова - Требуется помощница, или Светлая против Темного

Закатываю рукава рубашки, чтобы не сдохнуть от жары сразу же, как только окажусь на улице, выхожу в приемную. Мартинес вскидывает голову, и на ее смазливом личике появляется улыбка, томная и призывная. Эва — холеная брюнетка с фигурой, один вид которой заставляет меня забыть об ужине. Может, согласится сразу приступить к десерту? Или хотя бы с него начать.

— Привет, Эва. Проголодалась?

Глядя на то, как девчонка поднимается с дивана и, виляя задницей, обтянутой короткой юбкой, приближается ко мне, я начинаю испытывать ну просто зверский аппетит.

— Скорее, соскучилась. — Она целует меня в щеку и виснет на мне, сигнализируя, что к десерту готова.

— В каком ресторане заказан столик?

— В «Аторре», сонор Хорос.

Попрощавшись с Урсулой, я устраиваю ладонь там, где ей самое место, — на заднице моего десерта и подталкиваю ее к лифтам.

— Думала, ты позвонишь мне раньше, — с легкой обидой в голосе заявляет девчонка, пока прозрачная капсула лифта несет нас на первый этаж.

Не была бы она прозрачной, я бы ее прямо здесь трахнул.

Вряд ли ей понравится честный ответ, что я в принципе не собирался ей звонить. Приходится ограничиться комплиментом и делать вид, что я ее слушаю.

Следующая неделя для Урсулы — последняя. Еще несколько дней, и она бросит меня на произвол, мать ее, судьбы. Без нее я как без рук, без ушей и без глаз.

— ... А на днях я летала на показ в Ажитар.

— Ты замечательная.

Ну и где мне найти помощницу?

Кажется, я слишком глубоко ухожу в свои унылые мысли, потому что, оказавшись на улице, едва не сбиваю с ног какую-то девчонку, фотографирующую Скайор — сердце нашей с братом империи, растянувшееся на пятьсот этажей к небу.

— Извини, —бросаю незнакомке, которая тут же приседает на корточки, чтобы подобрать выпавший у нее из рук сейт.

«Туристка», — проносится в голове, когда взгляд цепляется за стройные ножки в коротких шортах и безразмерную футболку. Последнее, что замечаю, — это дурацкую кепку и стянутые в хвост темные вихри, прежде чем Эва капризно зовет:

— Ксан, пойдем, — и тянет меня за собой к машине.

Отворачиваюсь и понимаю, что мне хочется обернуться, потому что за мной, как шлейфом, тянется запах туристки — невероятная, гремучая смесь, от которой меня вдруг начинает вести. Что за... Этот запах немного соленый, как море, немного сладкий с легкой горечью, как корзинка цитрусовых. Чувствуется в нем и какая-то пряность, будто где-то поблизости рассыпали жгучий перец.

Духи? Нет, это ее запах. Запах крылатой.

Я оборачиваюсь снова, уже возле аэрокара, но девчонка исчезла. Она исчезла, а ее запах остался. Он забирается следом за мной в салон машины, въедается в него, а может, мне в голову.

— Ксан, я правда очень скучала. — Эва тянется к моим губам, едва между нами и водителем возникает звукоизолирующая перегородка.

Она не понимает, насколько я голоден, чтобы просто целоваться с ней до «Аторры». Не желая убивать время на то, что меня сейчас совершенно не интересует, заставляю ее опуститься передо мной на колени. Мартинес послушная девочка и подчиняется беспрекословно. Сразу берется за дело, и я прикрываю глаза, понимая, что я в надежных руках. Едва не рычу от кайфа, ощущая ее скользящие прикосновения и аромат, Йоргов аромат феи, которую я даже не рассмотрел.

Медленное, дразнящее движение языка, и вот она вбирает его в себя. Все правильно... Вот так... Возбуждение усиливается, быстро нарастает, подстегиваемое запахом, которым я продолжаю дышать даже сейчас. Как наркотиком или ядом, от которого меня накрывает яркая, сильнейшая разрядка.

Йорги! Давно я такого не испытывал.

А я вообще когда-нибудь такое испытывал?

Кара

Жить на окраине города — то еще «удовольствие». Особенно в будний день, особенно в час пик. До остановки аэроэкспресса я не добегаю, а долетаю, с тоской ощущая, как утренняя прохлада в воздухе истаивает, иссушаемая солнечными лучами.

Йорги! Кажется, сегодня будет еще жарче, хотя вчера, возвращаясь домой с пар, я была уверена, что это самый жаркий день в истории Грассоры. Но, похоже, сегодняшний вознамерился побить все рекорды.

В вагон аэроэкспресса — стальной и остроносый, с широкими, растянувшимися по всему периметру окнами, меня вносит толпой. Толпа же меня и фиксирует, где-то посерединке. Так, что я не могу пошевелиться, а дышу только лишь благодаря работающим на полную мощность кондерам.

Пока аэроэкспресс несется по городу, рассекая знойный столичный воздух, я включаю погромче музыку, прикрываю глаза и пытаюсь абстрагироваться от окружающего мира, но мыслями постоянно возвращаюсь к Джен и высшему.

То, что я собираюсь сделать, — безумие? Еще какое. Но кто-то же должен дать сдачи этой самоуверенной сволочи. Ксанор Хорос идет по жизни играючи, вытирая о женщин ноги и считая, что так и надо. Так можно. И о меня он... тоже их вытер, а Джен, единственного близкого мне человечка во всей Грассоре. просто взял и растоптал.

Сомневаюсь, что она скоро оправится после вчерашнего (вообще не представляю, как после такого можно оправиться), и не успокоюсь, пока не накажу мерзавца. Хотя бы так, хотя бы как могу, раз уж ему не грозит отправиться под суд.

Кадрис, столица Грассоры, поделен на районы, отгороженные друг от друга голографическими контурами. Мы с Джен живем за четвертым, а здание университета с прилегающим к нему студгородком расположено между вторым и третьим.

Университет Амадо де Калво, названный в честь его основателя, является одним из самых старых и престижных учебных заведений на материке. Я поступила в него сама, своими силами, вопреки воле родителей. Они вообще не хотели меня отпускать: спасибо Рену, что помог их переубедить. В какой-то мере не хотели из-за моего происхождения, в какой-то, потому что заранее распланировали ближайшие десять лет моей жизни, и учеба в другой стране в их планы не входила. Дома меня ждет будущее, спроектированное родителями. А здесь я еще год, до выпускного, смогу наслаждаться свободой.

От остановки до университета рукой подать, и я пролетаю это расстояние на одном дыхании. Не представляю, как некоторые студентки изо дня в день носятся между корпусами на шпильках. Вот уже несколько недель я не вылезаю из своих любимых, изрядно потрепанных кед. Светлые шорты и в тон им футболка с ярким принтом — разноцветные брызги краски, имитирующие на спине крылья — то, что надо в такую погоду. Тоненькая маечка или топик вообще были бы идеальным вариантом, но, во-первых, я не на пляже, а во-вторых — феям топики и маечки категорически противопоказаны.

Мы прячем крылья от окружающих, особенно от мужчин. Исключение составляют мужья и врачи. На здоровье я, к счастью, не жалуюсь, а замуж еще как минимум год выходить не собираюсь. Тоже к счастью. И думать об этом я сейчас тоже не буду. И без того настроение хуже некуда.