Екатерина Белая - Рассвет для Сумрака

Ненавидел её образ, въевшийся под кожу. Ненавидел запах, который врос в мои лёгкие.

Вспоминая это, ускоряю шаг, чтобы побыстрее добраться до детской, где она постоянно обитает.

Подхожу ближе и сразу улавливаю тихий голос, который напевает какую-то колыбельную.

Бросаю взгляд в приоткрытую дверь и застываю заворожённый открывшимся видом.

Она стоит у окна, держа на руках спящего сына. Взгляд направлен вдаль. Сама мягко покачивается в такт своей незамысловатой песне. А меня словно кипятком окатывает от этой картины. Такой чертовски умиротворённой. Уютной до невозможности.

Медленно сглатываю, засмотревшись на эту идиллию.

Не привык видеть подобное в своей жизни. Вокруг сплошная грязь, гниль и кровь.

А здесь словно кусок рая узрел. В который мне вход заказан.

Жадно слежу за её профилем. Выражение лица отстраненное. О чем ты думаешь, девочка?

Наверно о том, что один мудак лишил тебя всего хорошего, чего ты на самом деле заслуживаешь.

Замечаю, как уводит взгляд от окна и, улыбаясь, смотрит на сына. Затем оставляет осторожный поцелуй на его виске и направляется к детской кроватке.

Делаю шаг назад. В тень.

Ощущаю себя лишним здесь. Инородным. Чужим.

* * *

Света

Крадучись выхожу из детской, не сводя глаз с малыша и боясь разбудить его.

В этом доме сын спит чутким сном. Реагирует на каждый посторонний шорох. Поэтому на цыпочках покидаю комнату, прикрывая за собой дверь, и облегченно выдыхаю.

Теперь у меня есть около двух часов, чтобы воплотить в жизнь кое-какую задумку.

Камеры!

По всему дому натыканы камеры, которые дико меня раздражают, и которые я намерена вывести из строя.

В детской я уже одну свернула, испытывая при этом непередаваемое удовольствие. Теперь на очереди остальные…

Ещё одну давненько приметила в коридоре. Ею и надо заняться в первую очередь.

Замечаю у стены обитое бархатом кресло и без сомнений начинаю толкать его в нужном направлении.

Оно оказывается тяжеленным, но зато двигается беззвучно. Что меня, конечно же, радует.

Пыхтя и нашёптывая себе под нос проклятья, всё-таки доталкиваю гробину до нужного места и, тяжело дыша, оцениваю свои возможности.

Высоковато. Но ничего. Если встать на спинку, вполне реально дотянуться.

Немедля забираюсь на нужную высоту и вытягиваю руку до злополучной штуковины.

Ещё немного… Уже почти…

Черт! Я сейчас просто грохнусь, балансируя на этом дурацком кресле!

– Осторожнее, – слышу недовольный голос, и на мою талию ложатся руки.

Мужские.

Романовские!

Тело сразу по максимуму напрягается, а сердце совершает тревожный кульбит, вызывая приступ тахикардии.

Взволнованно смотрю вниз и встречаюсь глазами с нахмуренным взглядом.

– Что за детский сад? – цедит сквозь зубы, стаскивая меня на пол.

Делает это с такой лёгкостью, будто во мне совсем нет веса. Вот же громила!

Оказывавшись напротив него, замечаю, что его ладони так и продолжают сжимать мою талию. От понимания этого где-то в подсознании зарождается паника.

Делаю резкий рывок, чтобы увеличить дистанцию, но он не отпускает. Только ещё сильнее стискивает, прищуривая при этом свои серебристые глаза.

– Не нужно ломать технику, – произносит строго. – Бесполезное занятие. А в твоём случае, ещё и опасное. Свернёшь шею, никому легче не сделаешь.

– Думаешь, я буду спокойно терпеть повсеместное наблюдение? – возмущённо интересуюсь. – Мало того, что запер меня здесь… Еще эти камеры! – снова делаю попытку вырваться и начинаю закипать. – Отпусти меня! Маньяк! Извращенец!

Не контролирую поток вылетающих слов из своего рта, когда Романов внезапно притягивает меня ближе, впечатывая в себя.

Такая близость оглушает. Замолкаю, опасливо замерев.

Он же медленно склоняется своим лицом к моему и заглядывает в глаза.

– Светик, не груби, – произносит предупреждающе. – Я не люблю этого. Ты знаешь.

Голос с металлическими нотками отрезвляет. Темный нечитаемый взгляд напоминает, кто передо мной. И вся моя дерзость сдувается как воздушный шарик.

Если когда-то я была абсолютно уверена в своей безопасности рядом с этим мужчиной, то теперь адекватно понимаю, что он несёт угрозу. С ним нужно быть осторожной. Не стоит его провоцировать.

Стискиваю зубы и отворачиваю лицо в сторону, кипя от молчаливого гнева. Рядом с ним мне сложно держать в узде свои эмоции, слова и поступки. Но, если не совладаю с собой – могу разозлить зверя. А мне это совсем не нужно.

Пока пытаюсь взять себе в руки, ощущаю, как он утыкается носом в мои волосы, делая глубокий жадный вдох.

Кожа мгновенно покрывается мурашками от воспоминаний, которые вызывает этот жест, и я резко отклоняюсь назад.

Это слишком. Для меня это слишком!

– Нет. Не смей, – бросаю на него затравленный взгляд. – Даже не думай, Романов. Никогда. Этого. Не будет.

Вижу, как в его глазах отсвечивает возбуждение и сглатываю сухой ком в горле.

Замерев, наблюдаю, как он склоняет голову на бок, задумчиво проходясь взглядом по моему лицу.

– Я тут подумал… – наконец произносит, ухмыляясь. – Зачем мне каждый раз мотаться сюда? – делает паузу, выпуская из своих рук. – Я ведь могу спокойно жить здесь. Всегда хотел обосноваться за городом.

Глава 7

Андрей (Флэшбэк)

Находясь на крыше заброшенного высотного здания, смотрю в оптический прицел винтовки, наблюдая за объектом своего заказа.

Дик Купер. Владелец нескольких крупных корпораций по добыче алмазов в Республике Конго. Не женат. Наследников не имеет. Убрать нужно в течение недели с момента заказа.

Это всё, что я знаю о человеке, жизнь которого сейчас оборвётся.

Нас разделяет расстояние в полтора километра, но дальность моей винтовки – четыре. Поэтому произвести выстрел и попасть точно в цель не составит большого труда.

В работу всегда беру только самое лучшее оружие. Для заказов такого рода использую дальнобойную винтовку «Сумрак». Точный, мощный, надежный зверь, который внушает уважение одним лишь своим видом.

Эта игрушка уже ни один год является моим фаворитом. А её название намертво приросло к моей биографии в определённых кругах.

Продолжаю смотреть в оптику, готовясь произвести выстрел.

В голове идёт подсчёт огромного количества факторов, влияющих на точность попадания. Гравитация, дистанция, направление ветра, деривация… Учитываю даже скорость вращения планеты. Без этого никак.

Прицеливаюсь в холёный затылок алмазного магната и передёргиваю затвор.

Внутри абсолютная собранность и отсутсвие какого-либо волнения. Меня не трогает тот факт, что сейчас я оборву чью-то жизнь. Мне плевать на это.

Каждому своё. Такая вот философия.