Марианна Крамм - Твоя Мари. Призраки

– Мне просто всегда было интересно – ну, почему нижние изменяют своим Верхним с бабами, а? Типа – с женщиной за измену не канает, что ли? И ведь кого ни возьми.

– Чушь какая-то…

– Ага! Ты в Москву от Олега бегала – к бабе. Лерка от меня бегает – к бабе. Ленка Историку изменила – с бабой…

– Ленка изменила?! Ты совсем больной, что ли? – потрясающее, конечно, лицемерие, никогда за ним такого не замечала. – Это же вы их тогда заставили. Вы оба – ты и Историк, и Север еще ввязался, как обычно!

Денис морщится:

– Ну, ты сама-то веришь в это «заставили»? Почему я тебя никогда не мог заставить? Потому что ты не хотела и не согласилась бы, если бы я даже тебя в кровищу запорол. А эти… Ирка вообще шлюха, ей, мне кажется, поровну – Лерка это была бы, кто-то другой, ты, например…

– О, вот тут бы она сопротивлялась, – не выдерживаю и захожусь хриплым смехом, вызывающим боль в горле. – Ира с большим энтузиазмом переспала бы с бомжами на помойке, чем со мной.

Денис хмыкает и качает головой:

– Здорово ты ей поперек горла застряла.

– Мне все равно.

– Не сомневаюсь. Ты вообще странная, Мари – тебя почти невозможно задеть чем-то.

– Не выдумывай. Уж ты-то точно знаешь, чем и как меня задеть.

– Перестань, – морщится он. – Знаешь, когда у меня в голове что-то повернулось? Летом, когда ты ко мне на день рождения приехала без Олега. Нет, даже чуть до этого – когда с Леркой вдвоем. Помнишь, мы на кровати еще с тобой лежали? Я тогда подумал – как я мог ее отпустить? И как мог потом… – он закрывает лицо рукой всего на пару минут, мне даже чудится в этом жесте что-то театральное, но, когда Денис убирает руку, я вижу, что воспоминания даются ему с трудом, вроде как даже с болью – почти как мне. – Не понимаю, Мари, почему ты меня не посадила. Ведь могла же – доказательства были, я никуда не скрылся, куда бы делся-то…

– Олег попросил. Честно скажу – я все эти годы мечтала о том, чтобы с тобой произошла какая-то гадость. Нет, не то, что со мной, не серьезная – а так, мелочь какая-то, но мне бы было легче. Хотя… Знаешь, я ведь и о том, что могу тебя посадить, тоже думала. Но Олег… и потом – вряд ли я смогла бы пройти через это третий раз, уже рассказывая в подробностях какому-то левому следаку, – меня передергивает, как от удара током. – Так что, скорее всего, даже не в Олеговой просьбе причина, а в том, что я старалась свою психику окончательно не развалить. Свою голову берегла, понимаешь? А ты и так будешь жить с тем, что сделал – раз постоянно об этом помнишь, значит, тебя оно тревожит. Ну, вот и живи.

– А ты? Как ты?

– А что я? Я привыкла. Меня давно нет.

– Лучше бы ты меня ударила… – бормочет он.

– Не знаю… ладно, пойду, дождь закончился, – берусь за ручку дверки.

– Ты звони, Мари, если что надо, – произносит Денис уже мне в спину. – Пока Олега нет…

– Вот именно. Пока Олега нет, ты снова крутишься рядом. Я не позвоню, ты знаешь это не хуже моего. Все, Диня, пока.

Захлопываю машину и иду к подъезду. Надо было, конечно, в ларек сходить, сигареты закончатся к вечеру, но пока Денис не уехал, не пойду. Я давно уже не верю этому его мягкому тону, извиняющимся интонациям в голосе, собачьему взгляду – прекрасно знаю, что в тот момент, когда я расслаблюсь и потеряю бдительность, его лицо словно по шву разойдется, и оттуда проглянет Чужой, направляющий ядовитую кислоту прямо в меня – так всегда бывает. И, собственно, он тут же подтверждает мою мысль – из открытого окна машины несется «Personal Jesus». Ну, что за сволочь…

В такие моменты я предпочитаю не оставаться дома, как будто мне там что-то угрожает, а потому наскоро скидываю в сумку какие-то мелочи и иду к Олегу. В его квартире я давно чувствую себя дома, хоть и не живу здесь. Но – тут все мое, даже запах. Я специально не меняю постельное белье, когда он уезжает, и делаю это только к тому моменту, как он должен вернуться. Зато все время, что его нет, я ощущаю его присутствие, просто погрузившись лицом в подушку, на которой обычно спит он. Да, легкая психопатия, но уж как есть…

До вечера занимаюсь уборкой, хотя Олег никогда на этом не настаивает и предпочитает клининговую службу – чтобы не нагружать меня. Но сегодня мне нужно чем-то занять руки и голову, чтобы не дать себе думать о том, что непременно выдернет меня из равновесия. Засыпаю, едва коснувшись подушки – так умоталась.

Утром, когда в двери поворачивается ключ, я вскакиваю и бегу в прихожую. Олег, увидев меня, бросает большой дорожный саквояж и кофр с костюмом, раскидывает в стороны руки:

– Мари моя… как хорошо, что ты здесь!

Я висну у него на шее, целую в щеку, чуть заросшую щетиной, глажу затылок под косой:

– Ты вернулся…

– А ты надеялась, что там останусь? – смеется он, сбрасывая ботинки и вместе со мной направляясь в ванную – Погоди, руки хоть вымою.

– Ты как добрался?

– Антон привез, я ему вчера позвонил.

– Устал?

Он закрывает воду, берет полотенце:

– Смотря для чего.

– Ой… ну, можно подумать, у меня только это и на уме, – обижаюсь я.

– Ладно, малыш, не сердись, я шучу. Нет, не устал, я же сплю в самолете, не то, что некоторые. А сегодня вообще один в бизнесе летел – хоть вдоль спи, хоть поперек.

– Завтракать будешь?

– Пока нет. Кофе сваришь?

Отправляюсь в кухню, варю кофе, пока Олег выбрасывает из саквояжа вещи в бельевую корзину и убирает в шкаф костюм.

– А что у тебя с лицом? – спрашивает он, садясь за барную стойку, пока я наливаю ему кофе.

– А что с ним?

– Мари…

– Ну, что? – я разворачиваюсь и смотрю ему в глаза. – Все в порядке со мной, не волнуйся.

– Что-то мне так не кажется, Мари. Подойди ко мне.

Я приближаюсь, останавливаюсь в шаге, но Олег протягивает руку и за пояс кимоно подтягивает меня к себе:

– В глаза смотри, – а сам кладет пальцы на запястье. К счастью, у меня всегда учащенный пульс, так что поймать меня на этом довольно трудно.

– Все?

– Почти. Сама расскажешь? Или мне у него спросить?

– А, боже мой… вчера разговаривали, жаловался на Лерку, что она от него налево бегает. Доказать, понятно, не может, но подозревает.

– И ты, разумеется, к этому приложила руку, хоть я и запретил?

Врать смысла нет, все равно узнает, будет хуже.

– Лизка снимает квартиру в моем подъезде.

– Не без твоего участия, да?

– Я только телефон дала. Какая разница, она все равно бы снимала где-то.

Олег сжимает запястье и тихо произносит:

– Ты понимаешь, что будет, если он узнает?

– Прибьет Лерку.

– Ошибаешься. Прибьет он тебя, а Лерку покалечит – не исключено, что и с Лизой вместе. Куда ты влезла?

– Да не влезала я! Олег, ну, клянусь – Лиза искала квартиру, а тут соседка с седьмого этажа, ну… какая разница? Она могла ее и по объявлению найти!