Анюта Соколова - Путь. Книга третья

Марэ всё это время следит за нами, поворачивая лицо то к одному, то к другому, но не вмешивается. О Связи знают все, разумные даже больше людей.

«Если для продолжения рода тихэни крови семьи не хватает, Правитель Саора с разрешения Совета может поделиться своей».

– Джэд, ты опять! – стон вслух. – Хранитель, в этом мире есть хоть что-нибудь, не завязанное на крови королей?!

– Саор создан на силе магии этой крови.

Больше всего в этот миг я желаю, чтобы рядом оказался Тор. Чтобы придушить его первого. Синеглазый предусмотрительно отступает на шаг.

– Стой на месте! Сын Создателя… И вообще от меня не отходи! А то я тебе ещё один Закон напомню! Свой собственный! О том, что независимо от нацепленных побрякушек, ты в первую очередь принадлежишь мне! Без всяких Поединков – как муж.

– Марэ, – с тихим вздохом обращается к тихэни мой король, – когда будешь выбирать семью, радуйся, что у вас на пятерых один мужчина.

Мальчик изумлённо распахивает зелёные глаза и забавно топорщит уши:

– Отчего?!

– От того, что парни – жуткие собственники… Веди нас к отцу.

«Дэйкен! Ты подозревал?»

Он знает, почему я называю его так, именем символа власти. Понимает, что я обижен. Виновато выдыхает:

– Нет. Только здесь, после слов сына Сариена.

Есть плюсы быть женатым на парне. Минусы семейной жизни с королём. И бесценное преимущество навсегда разделить жизнь с Джэдом. Человеком, что никогда, ни при каких обстоятельствах ещё ни разу в жизни мне не солгал.

«Чучело ты моё синеглазое…»

Сариен ждёт нас в просторной зале. Судя по всему, она занимает середину Жилища, так как в одни окна вливаются закатные лучи Сэрбэл, а с противоположной стороны виден сгущающийся лесной сумрак. Тихэни не один, с ним четыре женщины его рода, старшей из которых уже очень много лет. Седые у неё не только кончики ушей, но и печальное личико, и мех на плечах. А вот стоящая рядом с ней девушка – моя ровесница. Она представляется первой:

– Иринэ… – и смущается, уставившись на Джэда горящими от восхищения глазами.

Я теряюсь. Теперь на моего мужа и тихэни западают?! Но тут же всё объясняется.

– Помню, – склоняет голову Синеглазый, – дочка Орэри. Ты выросла.

Девушка-тихэни вдруг плавно – непостижимо при строении этих существ! – опускается на одно колено. Я физически слышу беззвучный стон Дэйкена: «Дэрэк, можно я тебе отдам? Всё эти безделушки, вызывающие нездоровое преклонение!»

Но мне уже интересно самому. В семнадцать лет, говоришь, побывал в Жилище?

– Дочь Орэри, за что ты благодаришь моего мужа?

«Ах ты! Замолчи, живо!»

Ха! Сейчас, разбежался!

– Как, принц?! – всплёскивает ручками Ирине. – Ты не знаешь?! Король однажды уже спас род тихэни.

Синеглазый стискивает губы. Зубовный скрип слышу я один. Выдавливаю из себя улыбку:

– От меня это как-то ускользнуло. Давно это было?

– Двадцать три года назад. Жилище моего отца. Ритуал был таким тяжёлым! Я запомнила всё очень чётко. Передать столько крови! Зато у нас успело образоваться три семьи!

Я поворачиваюсь к Джэду. Король смотрит на меня покаянно и выжидающе. Король…

«Моя помощь нужна?»

«Да. Будешь меня тормошить, чтобы не потерял сознание раньше времени. И выхаживать потом… пару дней».

А я только порадовался, что он наконец-то восстановился!

Тем временем женщины подходят к нам, уважительно кланяются, представляются. Старшая – Аррея, таких преклонных лет, что даже небольшой поклон выходит у неё с трудом. Итена и Кэсина немного моложе, но тоже перешагнули порог, отделяющий зрелость от старости. Сариен даёт знак Иринэ, указывая путь; мы следуем за девушкой через зал, провожаемые последними лучами Сэрбэл.

– Даже не орёшь? – в шёпоте Джэда искреннее удивление.

– Нет смысла, – выдыхаю я, – и позориться не хочется… Чёрт, знал бы, непременно тебя ужинать заставил! Хоть какие-то силы дополнительные!

Мы идём по полутёмному коридору, и Синеглазый быстро и незаметно целует меня в губы:

– Не переживай. Всё будет хорошо.

Комната, куда нас приводят, противоречит его словам. Пять высоких лож, образованных всё той же лозой. Широкие ремни, предназначенные для удержания тех, кто осмелится возлечь на них. И костяной нож, при виде которого у меня обрывается всё внутри. Аррея протягивает к Дэйкену руки, и он покорно снимает с себя рубашку, отдаёт ей:

– Связывать не надо. Я не доставлю неудобств.

Тихэни нерешительно глядит на Сариена. Тот соглашается:

– Пусть так. Принц, – тяжёлый взгляд в мою сторону, – тебе лучше сесть. Ритуал долгий… ноги не выдержат.

Ирине приносит мне стул. Обычный резной, такой неуместный в этой мрачной комнате… На минуту меня захлёстывают эмоции:

– Сын Арти! А нельзя было предупредить заранее?! Не окружать такой таинственностью переливание крови!

Наверно, я ляпнул что-то не то. Сариен опускает голову. Женщины ахают, всплёскивают лапками.

Джэд спокойно забирается на ложе:

– У нас будет много времени, я тебе всё объясню. И, Дэрэк… Я не смогу пользоваться магией. Значит, ты будешь чувствовать всё то же, что и я.

– Боль?

– Не только. Сариен, я готов!

– Закрой глаза, – тихонько предлагает мне Иринэ, и голос девушки дрожит, – это нелегко видеть.

Я упрямо мотаю головой. Взгляд прикован к обнажённой бронзовой груди, гладкой, нежной коже, камням сдвинутого набок ожерелья.

– Можно взять его за руку?

– Да. Это не противоречит ритуалу.

Нож в руке пожилой тихэни кажется огромным… тем более странно выглядит крохотный надрез, который она наносит – напротив сердца. Всего несколько капель крови. Я даже не испытываю неприятных ощущений!

Тонкий отросток, взвившийся в воздух, метнулся из ниоткуда. Острый, как коготь, он рванулся к этим выступившим каплям, припал к коже двумя развёрнутыми листами, жадно присосался…

Создатель! Какая чудовищная боль!

«Дэрэк, терпи!»

Меня пронзает насквозь. Такое чувство, что лоза прорастает внутрь, оплетает изнутри, сосёт кровь… да так оно и есть! Синеглазый бледнеет, пальцы непроизвольно сжимаются.

«Держись! Скоро будет полегче. Она сейчас утолит первоначальный голод, станет проще».

Тихэни стоят поодаль, коленопреклонённые, глаза закрыты. Из-под век Иринэ просачивается слезинка, другая…

«Я обещал рассказать… Дэрэк! Ты слышишь меня?»

«Тебе не тяжело ещё и говорить?!»

«Нет. Отвлекает… Понимаешь, с тихэни всё очень сложно. Слухи о кровавых обрядах, чтобы получить потомство, основаны на реальности. Лоза не растение. Она носитель гена рода, связывает семью. Для зачатия супруги – муж, три жены и будущая Мать соединяются Лозой воедино. Лоза питается их кровью, взамен даря новую жизнь. Новорожденный тихэни – дитя не двоих, а пятерых. Когда супруги стареют, они теряют способность иметь детей, и их кровь Лоза не принимает. Её начинает подпитывать следующая в роду семья. Но иногда случается, что такой не существует. Как у Сариена. Он и сам не молод, и жёны его преклонных лет. Аррее уже девятый десяток… А Марэ, сын предыдущей Матери, совсем ребёнок. Пока он вырастет, соберёт новую семью… Лоза погибнет. Род Арти обречён на вымирание».