Лана Мейер - В обратную сторону

Не могу поверить, что это была Луна…

Как же так? Как это возможно? Что здесь происходит?

– С ним все хорошо, Эля. Успокойся. Она его не задела. Все будет хорошо, – чувствую, как Дима гладит меня по спине широкой горячей ладонью, стараясь успокоить мою внутреннюю истерику и остановить дрожь, бегущую по всему телу.

Слезы немым ручьем ласкают щеки, я зацеловываю сына, наслаждаясь его голосом, плачем и даже его тяжестью на моих руках.

– Все хорошо, малыш, мама рядом. Мама плохая. Ужасная мама, – словно в бреду, я ругаю и ненавижу саму себя, пока Даня нервно хватает меня за волосы, но уже больше не плачет.

– Я испугался, мам. Что случилось с этой лошадкой? Она плохая?

– Не знаю, сыночек. Она никогда не вытворяла ничего подобного, – я бросаю обеспокоенный взгляд на Диму.

– Это правда, Дим. Она не могла… не могла выйти из себя просто так, – на подкорке памяти невольно всплывает инцидент с Андреем и жеребцом, зараженным бешенством.

Неужели ситуация повторилась?

– Не паникуй, Эль. Тебе нужно успокоиться. Я разберусь.

– Боже, как мы можем открывать здесь такой проект…, – крепче прижимая к себе сына, интересуюсь я.

Настя в этот момент стоит в сторонке и отчаянно всхлипывает, явно ощущая себя виноватой и благодаря Бога, в лице Коваля, что все обошлось.

Дима спас Богдану жизнь. Боже. Страшно представить, что бы сейчас было, не появись он в арке так вовремя.

– Они тренированные, Эля, – озвучивает он то, что я и так знаю. – Не может быть такого на ровном месте. Кто-то напугал Луну.

– Кто, например? Здесь все свои, – нервно бросаю я. – Может быть, Луна заражена? Черт, я не знаю… Шесть лет назад случилось подобное, и вот, снова… Но я не верю. Все лошади привитые. Она не может быть больна. Я не хочу… не хочу. Дим, это Луна. Она не могла… не могла просто так. Ты же знаешь, что она спокойная и мягкая.

– Знаю. Поэтому и прошу тебя успокоиться, выдохнуть и позволить мне решить все проблемы, – настойчиво убеждает меня Дима, все еще находясь рядом.

Я неотрывно смотрю в его глаза. Слишком долго, слишком настойчиво. Время останавливается, и я почти не дышу. Мне никогда не расплатиться с ним за то, что он сделал. Хотя я знаю, что оплаты он и не потребует.

– Спасибо, Дим, – мягко произношу я. – Если бы не ты…, – в горле становится так сухо и горько, что снова хочется разрыдаться.

– Брось, – отмахивается Коваль. – Я просто оказался в нужном месте в нужное время. Любой бы на моем месте поступил так же.

– Но на твоем месте не любой. А ты, – поправляю я, в мыслях отмечая, что Андрей на мою просьбу найти ветеринара и поехать в конюшню вместе со мной, просто положил трубку. – Ты наш спаситель, Дим. Скажи, что я могу сделать, чтобы хоть как-то отплатить…

– Глупости не говори, Элин, – качнув головой, он переводит взгляд на моего притихшего сына, с любопытством рассматривающего незнакомого дядю. – Привет, рыцарь. Будем знакомиться? Меня Дима зовут, а тебя как? – подойдя ближе, он подставляет кулак, и Даня, просияв, с силой бьет своим в ответ.

– Баган, – смешно коверкая свое имя, радостно сообщает мой общительный малыш, моментально забыв о пережитом страхе. – Я не рыцаль, я гелой.

– Ого, – широко улыбается Коваль. – Герой, как Супермен или Капитан-Америка?

– Как Человек-Павук, – важно отвечает Даня, а меня пробирает нервный смех.

Как все-таки хорошо, что Дима оказался рядом. Я готова его расцеловать в эту минуту.

Исключительно из благодарности.

– А не пора ли Человеку-Пауку подкрепиться? Хочешь большой кусок пиццы и огромный стакан яблочного сока?

– Да! Да! – от восторга Богдан едва не выпрыгивает из моих рук.

– Дим, Дане всего три. Ему нельзя такую еду, – включается мой синдром наседки.

– А с твоей мамой не забалуешь? – подмигнув моему приунывшему сыну, Дима переводит смеющийся взгляд на меня. – Значит, пойдем туда, где готовят правильную еду для супергероев, – объявляет он безапелляционным тоном. – Заскочу домой переодеться и сразу за вами. Выбери пока место, Эль. Я в детских кафе не ориентируюсь, – взглянув на часы, уверенно добавляет Коваль. – Минут через пятнадцать будете готовы?

Вот черт! И какие у меня варианты? Знает же, хитрец, что отказать с моей стороны будет вопиющей неблагодарностью.

– Будем, Дим, – киваю я. – Ты же будешь не против, если моя мама к нам присоединится?

– Без проблем, – равнодушно пожимает он плечами.

Вот и хорошо. Вот и замечательно. Теперь главное, чтобы мама взяла трубку и нашла время для встречи с любимым внуком.

– Очень жаль, что Натали не смогла к нам присоединиться, – «искренне» сокрушаюсь я и вежливо киваю официанту, обслуживающему наш столик.

– Она тоже расстроится, когда увидит пять пропущенных вызовов, – кисло отзывается Эля, без энтузиазма взглянув на поставленную перед ней тарелку. – Мне сейчас и кусок в горло не полезет, – вздохнув, она откидывается на спинку кресла, и мы какое-то время в молчании смотрим друг на друга.

Она – задумчиво, я – изучающе. Красивая, очень красивая, даже когда выглядит такой несчастной. Пока Богдан с нами сидел, веселее была, улыбалась, шутила, а как Настя мальчонку в детскую комнату увела, сразу сникла. Это я на нее так действую, или откатом после случившегося на конюшне кроет? Хотя, мне кажется, я знаю в чем дело.

– Что не так, Эля? – спрашиваю прямо. – Боишься, что нас кто-то увидит вместе? Так мы не одни. Вряд ли на свидания с любовником с сыном и нянькой бегают.

– Коваль… ты, как всегда, в своём репертуаре! – вспыхнув, как спичка, возмущается Элина. – И Настя не нянька. Она с нами столько времени проводит, что ее уже смело можно членом семьи назвать.

– Ага, еще и в кровать третьей положите, – ухмыляюсь я. – А что? Семья же. Тебя мама не учила, что от молодых и хорошеньких нянь мужей надо держать подальше? – подливаю масло в огонь, а самого на смех пробивает. Настя, может, и смазливая, но у меня бы на нее даже у пьяного не встал. Пугливые заикающиеся лани – не мое.

– Я Андрею доверяю, – ледяным тоном отрезает Элина и зачем-то добавляет: – А он – мне.

– У вас идеальный брак. Я помню, – невозмутимо киваю, с трудом сдерживая циничную ухмылку. – Счастливая семья, любимый сын.

– Да, Дим, представь себе, так бывает, – подтверждает Эля, предупреждающе глядя мне в глаза. – Доверие, верность и любовь. У нас с Андреем все это есть.

– Рад за вас, – ленивая улыбка сползает с моих губ.

Становится совсем не весело и не забавно, потому я что знаю цену таких разочарований. Самый болезненный удар – тот, которой наносят в спину те, от кого не ожидал. Доверие – понятие для меня давно не существующее. Если женщина говорит «я тебе доверяю», она подсознательно или вполне осознано прибегает к манипуляции, негласно требуя от мужчины того же, а когда он не дает ей желаемого, бросается в слезы и кричит: ну ты и козел, мы же доверяли друг другу. Алле, детка, ты о чем? Да я сам себе не доверяю, как и любой нормальный человек.