Виктор Улин - О. и Т.

– Да знаю я, знаю, – в сердцах сказал я ей. – За меня не волнуйся.

Предстояло проехать еще черт знает сколько, прежде чем вырулить на трассу, включить круиз-контроль и забыть обо всем, кроме грядущих удовольствий.

Папка с Далидой закончилась, начался микс из хитов прошлого века.

– Какие все-таки болваны эти англичане, – ни с того ни с сего произнес Валерка. – Мерзнут на своих болотах, но каминные трубы делают снаружи, греют воздух.

Прежде на даче у нас все шло пристойно: одна пара занималась сексом в доме, вторая – на нижней террасе. По достижении результата партнерши менялись местами, переходили от первого к второму.

Я ни разу не видел Валерку обнаженным, да и женщины раздевались где-то в уголках, стесняясь происходящего.

Сегодня все пошло иначе.

Прежде, чем я успел упомянуть 666 коромысел, на Татьяне остался лишь серебряный пирсинг, тускло поблескивающий в пупке, на Ольге –цепочка с золотой подковкой.

Валерка тоже разоблачился. Я старался не смотреть на его влоск обритые гениталии.

Гостьи непринужденно расхаживали по веранде.

В машине я не видел их за подголовниками, все пятьдесят километров лишь слушал шорох платьев и веселое перехихикивание. Сейчас наконец разглядел обеих.

При очевидном сходстве, выражающемся во всем: от неопределенного цвета волос до положения талии и относительной ширины бедер – сестры существенно различались, причем не только ростом.

Татьяна своим сильным, но не слишком приятным лицом напоминала Сигурни Уивер, хотя не имела ни капли сходства с актрисой.

Ольгу я бы не взялся описать или с кем-то сравнивать. Она просто понравилась мне – без всяких причин, на неясной основе.

Придя в себя после дороги, мы выпили минеральной воды.

Прежним женщинам для храбрости требовалось по стакану-другому вина.

Эта парочка была готова без допинга; несколько прихваченных бутылок белого и красного, сухого и полусладкого, остались нераспечатанными в моей дорожной сумке.

Разбиение на первоначальные пары прошло естественным образом.

Татьяна ухватила Валерку за причинное место и повела в сад, Ольга вопросительно взглянула на меня и я подтолкнул ее к трескучей лестнице.

Зоной разврата здесь служил второй этаж, на первом лишь готовились.

Тут дрожала египетская жара.

Широкая кровать, казалось, оплавилась до плоского состояния.

Я распахнул окно; стало еще жарче.

– Слушайте, давайте на стуле, что-то мне захотелось сидя, – предложила Ольга, когда я откинул горячее покрывало. – Для начала.

– Как прикажете… – согласился я. – Давайте.

Равновесие ко мне еще не пришло.

Валерка ощущал себя с сестрами, как пустомозглая полосатая рыбка между двумя кораллами.

Для меня – впадающего в возрожденческое титаномыслие – действо было слишком динамичным.

Стулья на мезонине стояли доисторические – не тонкие венские, а дубовые, приемлемые для нагрузок.

Я опустился, прочно оперся на спинку.

Нужный градус еще не пришел.

Ольга это заметила – умная, никуда не торопила, стояла, источая запах женщины.

Подстегивая себя, я опустил руку на низ ее сильно заросшего живота.

– Валерий просил меня побриться, а мне не хочется, не люблю.

Интимные места, выскобленные до зеркального блеска, были Валеркиным пунктиком.

Я не понимал таких пристрастий.

Мне нравилась буйная растительность семидесятых – известная, конечно, лишь по винтажной порнографии.

– Я тоже не люблю обритости, – сказал я. – У вас в самый раз, Ольга.

– Спасибо, Виктор, – она ласково улыбнулась. – Приятно слышать.

Что было в этом месте у Татьяны, я не помнил – точнее, не разглядел.

Я отметил лишь, что грудь у старшей в самом деле огромная, а соски некрасивые, причем левый больше правого.

– Идите сюда, – позвал я.

В самом деле, смешно было томиться растерянностью, когда меня ждала обнаженная молодая женщина, а впереди ожидала другая.

– Только вы, пожалуйста, не торопитесь. У вас слишком большая пиписька.

– Какая она « большая »? – я невольно усмехнулся. – Мальчишкой дурью маялся, измерял – всего девятнадцать сантиметров… даже восемнадцать с половиной. Не думаю, что с тех пор она стала длиннее. Я не коньяк. чтобы с годами повышать качество.

– Я не о длине, о толщине, – с очередной улыбкой ответила Ольга.

– Так, может…

Младшая из сестер вдруг показалась нежной, как хрупкая лилия.

Заниматься с ней болезненным сексом мог лишь огородный колун.

– Да нет, Виктор, что вы!

Грудки качнулись вверх, вниз, в стороны.

Они были небольшими, но уже слегка обвисшими, с ровными крупными сосками – неожиданно темными при очень светлой коже.

– Просто в первый раз…

– Я не сделаю вам больно, – пообещал я.

Расставив ноги, Ольга опустилась на меня.

Внутри у нее оказалось узко, как в их дворе, но все-таки влажно и горячо.

Бедра, опустившиеся на меня, тоже оказались влажноватыми, совершенно прохладными.

– Вы как? – спросил я.

Переговоры не казались мне ненормальными.

Я был не безмозглым мачо, я не мог причинять женщине неудобства.

– Терплю. Внутри ураган, но привыкну.

Импульс, пробежавший по Ольгиному телу, в самом деле напомнил преддверие торнадо.

– Поцелуйте мне грудь, пожалуйста.

Я подался вперед, нагнулся, поймал губами сосок.

– Сильней. Целуйте сильно, кусайте. Тут хочется чтобы было больно.

– Но…

– И попу, пожалуйста, сдвиньте мне посильнее.

Слияние с Ольгой из-за всех этих реплик казалось до ужаса обыденным и шло вразрез с классическими штампами.

Тут не было намека на какие-нибудь вдохи и выдохи при нарастающей Луне.

– Все. Ура, получилось.

Слова прозвучали спокойно, точно речь шла о том, что Ольга впервые испекла новый пирог и он вышел не сырым и не сухим, а идеальным.

В российской культуре о сексуальном удовольствии полагалось говорить иначе.

На самом деле слов сейчас не требовалось – никаких вообще.

Невозможно было сымитировать счастливо покрасневшее лицо; да и влага, пролившаяся между нами, относилась не ко мне.

Удивило лишь то, что у Ольги « получилось » со мной с первой попытки.

Вероятно, сестры выходили из привычного разряда.

– Спасибо вам, Виктор.

Я оторвался от Ольгиной груди.

Потянувшись, она поцеловала меня со всей возможной нежностью.

– Теперь…

– Простите, Виктор, – перебила Ольга. – Вы все-таки для меня великоваты, я к вам еще не привыкла. Вы, пожалуйста, завершите с Таней. У нее писька широкая, ей будет в самый раз.

– А где она? – спросил я, словно это имело какое-то значение.

– Да вон они там с Валерием.

– Где?

– Вон же, вон.

Ольга взмахнула руками, повеяло вспотевшими подмышками.