Татьяна Тэя - Я не продаюсь

– Типа того, – прищуривается он и, оттолкнувшись от стены, идёт в мою сторону.

Тимур начинает тихонько напевать сюиту Грига, – не фига у него, оказывается, познания в классическом репертуаре, – и на финальном «бу-у-у» вжимается в меня бёдрами.

Да, я не монашка и не святая, что уж сказать. Так что, конечно, когда голый сексуальный и вдобавок ко всему возбуждённый парень припечатывает меня к входной двери, я ощущаю, как трусики становятся влажными.

– Тут ещё и сигналка, – он указывает куда-то себе за плечо.

Перевожу взгляд на потолок и замечаю какие-то датчики. По мне так обычная противопожарная система, только парочка подмигивает странно.

– Сигналка?

– Ага, сирена взревела, если бы ты попыталась дверь вскрыть с любой стороны. Без кода – нереально ни войти, ни выйти.

Я прищуриваюсь и пытаюсь отстраниться, но вместо этого дёргаюсь и бьюсь головой о дверь.

– Чёрт… – мне конкретно больно.

– Тише… ты чего? – Тимур накрывает затылок ладонью и массирует, убирая лёгкое онемение. – Я ж тебя не съем.

А потом, будто опровергая свои же слова, впивается в мой рот. Его губы мягкие, но настойчивые, а язык по-хозяйски проникая в рот.

Знаете, очень сложно не потечь, когда голый парень целует вас так, будто планирует трахнуть в обозримом будущем. Конечно, я тут же теку.

Аха, и оседаю лужицей у его ног в буквальном смысле этого слова.

Пальцы против воли впиваются ему в плечи, ногти вдавливаются в кожу. Пахнет от Тимура просто обалденно, а вкус терпкий, свежий, мужской, и запах тела такой, что голову ведёт. Сто процентное попадание в совместимость – как написали бы в новомодном журнале.

– Ты точно на МИ-6 не работаешь? – пытаюсь прощупать я, когда поцелуй заканчивается.

А вдруг реально агент британской разведки? Хотя, как говорится, у богатых свои причуды. Захотелось ему особую систему безопасности – пошёл и заказал, какие проблемы, только бабки успевай отстёгивать.

– Нет, не работаю. Просто не люблю по утрам в одиночку просыпаться, знаешь? Как-то даже обидно, что девушка пытается сбежать.

Наклоняясь, он захватывает мою нижнюю губу зубами, слегка прикусывает и отстраняется.

Этот хам точно знает, что я возбудилась, и дело даже в предавших меня сосках, натянувших ткань светлого топа, а в зрачках. Уверена, они сейчас размером с блюдца, такие же, как у Тимура, без всякого смущения разглядывающего моё лицо. Наверное, самому интересно, кого он там вчера подцепил. В полумраке нам как-то не до разглядываний было.

Совершенно иррационально я злюсь. А когда злюсь, я кусаюсь:

– И много девушек от тебя пыталось сбежать?

– Ты первая, – нагло заявляет он.

– То есть обычно ты их сам силой до двери на выход тащишь? А они упираются?

– Именно.

Невольно вырывается нервный смешок.

– Ну у тебя и самомнение!

– Оценила, да?

Он хитро прищуривается, потом берёт меня за руку и тянет вниз, опуская ладонь себе на член.

Этот наглец точно не стесняется показывать, что он хочет.

Приподнятая бровь красноречивее любых слов.

И его рука, лежащая поверх моей, побуждает меня обхватить ствол и провести вверх-вниз пару раз. Он уже охренеть как возбуждён и готов.

– Не стоило даже пытаться сбежать, Тома, – выдыхает он мне в ухо, а следом прикусывает мочку.

Моя рука уже двигается сама, хотя ладонь Тимура всё ещё её контролирует. Если вчера я трогала его, как мне хотелось, то сейчас он показывает, как ему больше нравится.

– Откуда ж мне было знать, что у тебя такая система безопасности?

– Ну тогда запоминай.

– С чего бы это?

– Полезные знания в жизни пригодятся, ты же отличница.

– С чего ты взял?

– Ты ночью так старательно в рот брала, что это заслуживает высшего балла.

Совершенно невольно мой рот потрясённо приоткрывается, и Тим тут же гладит нижнюю губу подушечкой большого пальца.

– Кто-то хочет повторить? – ухмыляется он.

Думаю, что ему остаётся просто опустить мне руку на макушку и как в дешёвой комедии нажать посильнее, чтобы я бухнулась перед ним на колени.

Но чёрта с два со мной такие номера не пройдут.

Наверное, эти мысли проскакивают на моём лице, а Тимур, чтоб его, оказывается, глядит очень внимательно, несмотря на ленивую расслабленность.

– Ну что ты хмуришься, а? – кидает он. – Я не ханжа.

– Это я уже поняла, – бубню себе под нос, а потом решаю прекращать наш словесный пинг-понг, честно говорю то, что у меня на уме. – Мне не нравится, когда меня пытаются к чему-то склонить двусмысленными разговорами.

– Ах, так ты, значит, любишь прямые действия? – он приподнимает брови, хотя прекрасно понимает, что я имею в виду.

А потом внезапно сам опускается на колени возле моих ног, чётким движением скатывает юбку вверх по бёдрам, закидывает мою ногу к себе на плечо и отводит трусики в сторону.

– Тим! – вскрикиваю я, когда его язык обводит клитор.

Глаза невольно закрываются, и я вижу звёздные искры в темноте век.

Как это он так стремительно всё провернул? Мне казалось, он сыплет намёками и пошлостями, пытается прогнуть под себя, но этот парень показывает, что может уступить, даже когда ему самому чего-то очень хочется.

Дорогущий жакет снова летит на пол, потому что я цепляюсь за спутанные волосы Тима и жмурюсь сильнее, когда он подключает свои пальцы, вводя их глубоко внутрь моего тела. Он трахает меня рукой, а я лишь успеваю стонать, слыша и чувствуя, как горячо он дышит, ощущая каждое чёткое движение языка, ласкающего горошину клитора. Тим точно знает, что он делает, и даже специально оттягивает мой оргазм. И так же внезапно отстраняется, когда я уже вот-вот готова взорваться.

Он весь во мне. Мы целуемся, а я, уже сдавшись, держусь за него, цепляюсь, не желая отпускать.

– Это был рекламный тизер, – усмехается он, – а полная версия доступна только на кровати. Так что идём.

Идёт в итоге он один, потому что я уже сижу на нём, обхватив за талию ногами, пока он несёт меня обратно в спальню.

На улице уже конкретно темнеет, когда я вбегаю в «Голову короля», старый паб на окраине города. Почему на окраине? А чтобы не попадаться никому из знакомых на глаза. Незачем лишним людям знать, что Тамара Коваль протирает стаканы и разливает пиво, ещё и полы драит за дополнительную плату в этом прекрасном месте, где всегда ей достаются щедрые чаевые.

Я хватаюсь за любую работу, и только Соня – моя лучшая подруга по колледжу и в жизни – в курсе, что у меня нет богатых родителей, сославших чадо овладевать азами английского и основами бизнеса в Лондон. Я сюда иным путём попала. Для всех остальных сокурсников – у моей матери крупная сеть магазинов в одном из городов необъятной родины. А за подробностями – это не ко мне.