Виктория Ом - Феникс

ДАНА

Не хорошо вышло…

Но он сам не оставил мне выбора!

Вздохнув и успокоившись, пошла на улицу, чтобы повторить попытку поговорить с Фениксом, надеясь, что полчаса ему хватило на принятие новых обстоятельств.

Он услышал мои шаги и развернулся вполоборота, позволив оценить его не утихомирившуюся злость: хищно прищуренные глаза, поджатые губы и надувшиеся на скулах желваки.

Как же с ним тяжело. Почему нигде не было указано, что этот подопытный ещё тот орешек?

Но о чём это я? Можно же было и догадаться, раз он единственный, кто ушёл из-под первой волны облав на владельцев, сотрудников и подопытных «Фалькорп».

Привыкла, что мужчины ведутся на мой образ глупой девочки, и подсознательно рассчитывала, что и с Фениксом будет всё, как с остальными. А он определённо не такой, как все.

Признав свою ошибку, проще оценить ситуацию и принять более верное решение. Поэтому я не отказалась от идеи поговорить с Фениксом, чтобы начать выстраивать более правильные отношения, чем то, что было сейчас между нами.

– Кх-хк… – прочистила горло, остановившись в трёх шагах от мужчины.

Прохладный воздух принёс облегчение после душного дома, освежая голову.

– Я хочу извиниться за то, что ударила тебя шокером, – заговорила несмело, через силу удерживая взгляд на лице Феникса.

Он приподнял бровь, удивляясь моим словам. Или ему не по нраву, как я извиняюсь? Всё-таки не один раз ударила.

– Прости, пожалуйста, но если бы ты видел себя со стороны, то обошёлся с собой куда суровее, – вырвалось из меня непрошеное оправдание. Всё из-за страха, который снова опутал меня неприятными липкими нитями рядом с высокой фигурой злого мужчины. Только активированная установка слушаться моих приказов придавала мне храбрости, вселяя надежду, что теперь-то я в большей безопасности, чем была прошлой ночью.

Со стороны Феникса раздался невнятный звук. Мои слова ударили в цель, но не в ту, в которую надо: мне нужно понимание и содействие, а не отторжение. Сейчас он не может взглянуть на ситуацию с шокером с моей точки зрения, поэтому нет смысла объяснять свой поступок.

– Давай начнём всё сначала? – более бодрым тоном предложила я и протянула в его сторону руку. – Меня зовут Дана. Я хочу помочь тебе, но для этого мне нужна твоя помощь. Что скажешь?

Феникс повернул голову, наши взгляды встретились. Я как можно дружелюбнее улыбнулась, держа ладонь на весу. Было глупо думать, что он примет моё предложение, но другого способа начать всё сначала, но по-другому, я не придумала.

– Только не надо от меня отворачиваться! – обиженно взмолилась, потеряв зрительный контакт. – Ну конечно… – Я опустила руку. – Ты это и сделал, – подытожила, разглядывая широкую спину.

– Ладно… Не хочешь выстраивать нормальный диалог, тогда слушай, – сдалась я, понурив взгляд. – Как я уже сказала: система подсознательных установок была разработана мной. Я ограничилась теорией, но нашёлся тот, кто заполучив данные моей закрытой разработки, применил их на практике. На людях. Я похоронила свою разработку, когда поняла, что развивать эту тему не стоит, если не хочу чувствовать себя причастной к искалеченным жизням тех, к кому она будет применяться.

Я перевела дыхание. Лёгкий ветерок каждым своим дуновением словно облегчал груз невысказанных слов, пропитанные болью и сожалением, а также обидой.

У меня украли работу нескольких моих лет. И моё детище нанесло вред… Тот вред, который я хотела избежать, прекратив изучение мозга, подсознания и способов их настройки. Работа, за которую мне прочили Нобелевскую премию.

Я была готова усмирить своё эго и прослыть самым большим провалом среди тех, кто подавал большие надежды. Собственно, этот мой выбор стал решающим и повлиял на всю мою жизнь и отношения с отцом.

– Мне пришлось постараться, чтобы заполучить возможность познакомиться с тобой. И меня очень расстраивает то, что ты не хочешь со мной вести диалог. Я же не заставляю тебя дружить со мной! – всплеснула руками от накативших воспоминаний, где Феникс строит из себя неприступную скалу – холодную и отчуждённую… С недосягаемой вершиной.

– Дружить? – это задело его. Феникс развернулся ко мне лицом. – Какой нормальный человек будет дружить с психиатром?!

– Ох… – Я усмехнулась. – Спешу тебя расстроить, но в этом мире нет нормальных людей. Даже психиатры ходят к психиатрам, чтобы прорабатывать свои вопросы.

– И ты к кому-то ходила и обсуждала свои попытки разговорить меня? – в лоб спросил Феникс.

– Такого я не делала, – честно ответила, пристально глядя в недовольные карие глаза. – Потому что подписала бумаги, в которых помимо неразглашения полученной от тебя и о тебе информации третьим лицам, прописывался запрет на обсуждения деталей работы с особенным пациентом, то есть с тобой.

Феникс молча слушал.

– И раз мы с тобой зашли так далеко… в лес… и в попытках добиться друг от друга желаемого…

Он скривил рот, а я пояснила:

– Ты хотел избавиться от меня, а я хотела помочь тебе. И это правда. Но без тебя, без твоей помощи я ничего не смогу сделать.

– Ты хочешь, чтобы я тебе помог найти того, кто использовал твою работу в своих целях?

– Ты очень умный мужчина, – похвалила его. – Не зря ты был капитаном среди агентов «Фалькорп».

На лице Феникса промелькнуло неодобрение: моя лесть ему не по вкусу.

– Да, я хочу, чтобы ты мне помог найти этого человека, точнее доктора Арлин О'Дорен. Но можно обойтись файлами с данными по её модификации моих теоретических разработок. С помощью этих данных я смогу найти способ вернуть подопытным их жизни.

– Вернуть?.. – обронил Феникс. – Вернуть людям то, от чего они сами отказались? Они сделали свой выбор, когда принимали от сотрудников «Фалькорп» предложение поучаствовать в опасных экспериментах на их мозге.

– Это не так! – резко перебила его несогласие. – Корпорация «Фалькорп» ослеплённая возможной наживой отказалась от добровольных рекрутов, просто потому что слишком много возни было с ними, и перешли на обычные похищения. Самую большую и последнюю на данный момент партию своих подопытных они сделали из солдат, которых заполучили, наняв наёмников. Те в отдалённых точках мира захватили несколько отрядов в плен, уничтожили военные базы, инсценировав гибель всего офицерского состава, а самих солдат, передали в «Фалькорп», как обычных кроликов. И с ними корпорация поступила не так гуманно, как с тобой и другими агентами. Эти бедняги потеряли себя, своё прошлое. Они не узнают своих родных, не помнят своих имён. Без активации боевых настроек они не разумнее маленьких детей. Толпа взрослых мужчин неспособных позаботиться о себе! Это нормально? По-твоему, это нормально?!