Елена Ха - Страшная сказка, или Мой долгий путь к тебе

Следующим уроком шел английский. Я снова села на первую крайнюю к выходу парту, Федя в этот раз сел со мной.

Я не возражала.

Федя провел со мной весь день, показал все аудитории, столовую, спортивный зал. На обеде я видела маму в компании других учителей, она сидела в педагогической зоне и внимательно слушала активно жестикулирующую Аню. Мы сделали вид, что не видели друг друга.

Федя не был болтуном, и мы в основном молчали. Мне это нравилось. Я с удовольствием наблюдала за однокашниками. У одной из толстушек явно был роман с одним из блондинов, самым высоким и худым. Он смотрел на нее так, будто хотел съесть. А есть там было что! Вместе они смотрелись смешно, но не спускали друг с друга глаз, я позавидовала.

Игорь еще пару раз пытался меня заинтересовать своей персоной, но он слишком напоминал мне Димона, такой же развязный, худощавый и высокий. При одной мысли, что этот парень до меня дотронется, меня начинало мутить, а ведь он не был в этом виноват. Но перебороть себя я не могла и не видела в смысла напрягаться. Мне понравился Федя, с ним было спокойно. Я не чувствовала в нем агрессии от слова «совсем». А для меня сейчас это было очень важно. Быть избитой страшно и больно…

После занятий он предложил зайти к нему:

– Сфоткаешь мои конспекты, ты три месяца пропустила, а зачеты уже скоро. Я живу здесь в пяти минутах пешком.

Я согласилась. Федя показался мне джентльменом, что ли… Возможно, меня ввела в заблуждение его рубашка. Он был уравновешенным, серьезным, надежным. Конечно, у меня возникла мысль, что идти в дом к парню, с которым только познакомилась, мягко выражаясь, опрометчиво, но Федя был прав, мне нужны были конспекты, я уже успела оценить его красивый ровный подчерк.

Жил он тоже в доме, а не в городской квартире, но его дом нельзя было и сравнить с тем, в котором поселились мы с мамой. У Феди был коттедж со всеми удобствами, горячей водой, отоплением, с огромными панорамными окнами в пол выходящими в сад с симпатичной скамейкой, засыпанной снегом, замёрзшим прудом и целой аллеей голубых елей.

– Мы обычно чистим пруд и катаемся на коньках. Умеешь ? – Спросил Федя, заметив, что я с интересом разглядываю вид из окна.

Я никогда не пробовала , в чем честно и призналась.

– Если захочешь – научу, – улыбаясь, сообщил он мне.

Федя накормил меня борщом, напоил чаем. Кухня, совмещенная с гостиной, была такой светлой, а скатерть на обеденном столе, где мы ели, такой безупречно белой, что я боялась заляпать каплями борща всю эту чистоту, поэтому ела очень медленно.

– Вкусно. Спасибо, – поблагодарила я нового друга.

– Это мама готовила. Она обожает возиться на кухне, ее любимые передачи кулинарные шоу.

– А где она сейчас? – поинтересовалась я, честно говоря, не была готова к знакомству с родителями.

– На работе. Ее младший брат владелец лесопилки, и она ему помогает, – буднично сообщил Федя.

Я чуть не подавилась очень вкусным чаем. Он передал мне салфетку.

– А папа твой кто? – решила на всякий случай уточнить я.

– Мэр, – совершенно спокойно сообщил мне однокашник, – он сейчас на каком-то важном совещании в Иркутске. И представляешь, забыл дома важные документы, так мой старший брат Вася повез их.

Я поразилась, как при богатых и крутых родителях, Федя оставался таким невозмутимо спокойным. Он не кичился ими, не хвастался передо мной, просто рассказывал.

– Ладно, показывай мне конспекты, а то уже темнеет. А мне еще на другой конец города в автобусе ехать.

– Я вызову тебе такси. На улице минус тридцать. Автобусы могут в такую погоду просто не завестись, у нас довольно изношенный парк общественного транспорта, папа все собирается обновить, но все время находятся дела поважнее, – заметил Федя.

«Ну да, то внедорожник последней модели понадобился для охоты, то яхта для рыбалки», – сыронизировала я про себя.

Мы пошли на второй этаж в комнату Феди.

В ней был бардак, всюду разбросаны носки, брюки, тетради и учебники валялись на кровати и полу, на столе стояла грязная посуда. Я облегченно выдохнула:

«Ну, значит все-таки Федя человек, а то я уже начала думать, что киборг».

Заметив мой изучающий взгляд, исследующий его комнату, парень смутился и тут же принялся в спешке собирать разбросанную одежду, книги.

– Лекции в стопке на столе, – сказал он и вышел, подхватив грязную тарелку с недоеденной котлетой и чашку с остывшим чаем.

Я подошла к столу, по пути продолжая осматриваться. На окне легкие шторы из зеленого тюля, перед окном рабочий стол, по бокам два шкафа, один с глухими дверцами, второй шкаф-витрина с книгами. Кровать большая двуспальная с белоснежным бельем. Мягкие бежевые коврики по бокам. Все просто, но со вкусом. Уютно.

Я стала перебирать тетради, открывать и фотографировать на свой старый телефон с разбитым экраном. Мама обещала подарить мне на Новый год новый смартфон, если я буду хорошо себя вести. В ее понимании это значило учиться и не отвлекаться на мальчиков, особенно агрессивных наркоманов. Я и не собиралась. Но что делать, если в моей группе мальчишек оказалось больше, чем девчонок, и все они были настолько брутальными, что подавляли одним своим видом. Федя хотя бы не был похож на наркомана точно. В отличие от Игоря с его сворой худощавых блондинов.

Я уже перефотографировала почти все тетради, когда услышала, что дверь в комнату открылась. Видимо, это вернулся Федя. Я не стала отвлекаться от работы с конспектами. Но когда почувствовала, что он встал за мной вплотную, и его руки легли на мою худенькую талию, я напряглась, резко развернулась и столкнулась с его внимательным гипнотизирующим взглядом медово-карих глаз. Я не ожидала, что он окажется так близко, наши дыхания смешались. Мне пришлось облизать вмиг пересохшие губы, он с жадностью проследил за моим языком, потом опустил взгляд на мою изящную шею, скользнул по ключице и замер на моей небольшой груди, я тут же задышала чаще.

«Что я делаю?» – пронеслось у меня в голове, но он уже приблизил свои губы к моим, разомкнул их и скользнул языком в мой рот. От него шла такая мужская энергия, он подавлял и возбуждал во мне женскую слабость, которая готова была уступить его мужской силе.

Я прижалась к нему всем телом, отвечая на поцелуй. Он тут же усадил меня на стол, развел мои ноги и оказался между ними. Я почувствовала через ткань брюк, что он уже возбужден. И возбуждение его очень даже приличного размера.

За окном было уже темно, в комнате горела только лампа на рабочем столе, которую я включила сама, чтобы фотографии получились не смазанными. В этом полумраке я чувствовала себя чуть более защищенной. Может быть поэтому, когда Федя стал расстёгивать мою блузку, продолжая ласкать своим языком мою шею, я не возражала, а когда он стянула с меня брюки и белье, я вообще уже плохо соображала, потому что его губы на моих сосках как будто наполняли электричеством все мое тело.