Маргарита Климова - Достаточно трёх. Война души. Книга 3

– Работаем, мальчики! – прикрикиваю, поддаваясь жгущему грудь желанию мести. – Защитные щиты опустить! Оружие на цель! Никого не упустить!

Бой длился пять-десять минут. Это даже не бой, одностороннее истребление. Мы месяцами плавали в просторах вселенной, выискивая корабли врагов и уничтожали их, следуя охотничьему инстинкту.

Рисую ещё четыре звезды на стене в каюте, такие же как у Литама на виске. Каждую смерть я посвящаю мужьям, каждую звёздочку любимому Литаму. Как позже оказалось, звёзды покрывали ключицу и плечо.

– Почему звёзды? – спрашивала, когда мы поженились.

– По одной на уничтоженный вражеский корабль, – улыбался, подминая под себя.

После каждого вылета их становилось больше, завладевая предплечьем и грудью. Для него это было игрой. Немного беспечный, слегка бесшабашный, всегда улыбающийся. Но это всё я узнала потом, а сейчас стояла, одёрнув руку и шумно дыша.

– Смелее малышка, – склонился, уткнувшись лбом к моему. – Коснись, и дальше я всё сделаю сам.

Что-то щёлкнуло в голове, выключив рубильник, отгородив окружающий мир от нас, засосав в вакуумный колпак. Слишком близко, слишком горячо, слишком хочется податься вперёд, скользнуть по тонким, приоткрытым губам. Грудь болезненно вздымается, касаясь его собой. Каждое касание проходит наждаком по соскам, кружа голову, мутя разум. Стон. Не его, мой, от этой случайной ласки, от сумасшедшего желания большего.

– Давай, яблочко! – нетерпеливо рычит, впиваясь горящим взглядом, но не касаясь меня руками.

Те же пару сантиметров, между нами, и только в области лба пульсирует энергия, закручивающая нас в безумие. Срываюсь с места, боясь погибнуть в воронке чувств, скрываясь в машинном отделении, глотая появившиеся откуда-то слёзы. Не плакала с шести лет, считав солёную сырость слабостью. Никогда не реагировала так на мужчин, считая себя выше этого. Всегда хотела быть воином, перечеркнув семейную, оседлую жизнь, затолкав взгляды на мужчин, как на самцов. Они всегда делали попытки сблизиться, выделиться, зацепить, но меня не трогало, моя цель блестела звёздами, меня тянуло в бесконечную черноту.

Теперь вою, как маленькая девочка, спрятавшись за ящики с инструментами, растирая слёзы и сопли по щекам. Дура! Расклеились! Ты капрал звёздного флота! Встала, вытерла сопли и на выход проверять систему охлаждения!

Мне удалось пробегать два дня, не сталкиваясь с братьями Дор. Постоянное напряжение смешивалось с воспоминаниями, окатывающими огненной волной. Противоречивые чувства раздирали на части. Меня тянуло к ним, и в тоже время хотелось бежать как можно дальше. Мои сомнения разрешил стук в дверь и Ларит с Литамом, стоящие на пороге.

– Капитан. На смену выдвинулся Асалар, – Шамид настигает меня в столовой. – Встреча в квадрате шесть восемнадцать через четыре дня. Какие распоряжения?

– Просканируй перед уходом ещё раз квадрат. Если всё чисто, направляемся в точку встречи, – отправляю в рот мясную подошву, безвкусную, как и вся моя теперешняя жизнь.

Пол дня прошло в подготовке корабля к броску в световую воронку, с точкой выхода к квадрату, приближённому к месту встречи. Через неделю предстояло прибыть на станцию для профилактического ремонта и отдыха команды.

У ребят приподнятое настроение. Как бы они не любили космос, походы по питейным и публичным домам никто не отменял, а сбросить накопившееся напряжение требуется любому, здоровому мужику.

Ларит стоит за спиной, опаляя горячим дыханием затылок, мутя сознание своей близостью. Литам загораживает выход, медленно двигаясь ко мне. Это как танго втроём без тактильности. Только воздух искрит, потрескивая между нами.

– Дотронься Акмаль, – шепчет змей искуситель, втягивая ноздрями моё возбуждение. – Я же знаю, ты этого хочешь не меньше нас.

– Позволь сделать тебе приятно, – вибрация воздуха сзади, замешивает ураган в груди, спускающийся вниз живота. – Позволь любить тебя, малышка.

Я со стоном подаюсь вперёд, впечатываясь губами в Литама, сдаваясь на волю победителям. Меня окутывает поцелуями, ласками, по всему телу гуляют руки и губы. Я проваливаюсь в пучину страсти, взлетаю к мерцающим звёздам. Не замечаю, как в каюте появляется Лахтур, приникший жадным поцелуем, вдавливающий с силой в себя, трясясь от нетерпения мной обладать.

– Я так долго ждал… мечтал… – ловлю его слова, продирающиеся в самое сердце.

– Моя малышка… сладкая… яблочко… – окружают слова, стелющиеся шёпотом.

Влажное дыхание по складочкам, требовательные касания языком клитора, пальцы, проникающие в меня. Холодные простыни, касающиеся спины, чёрные омуты Лахтура, нависшие надо мной.

– Я, Лахтур Дор, беру тебя, Акмаль Лароз, в жёны. Навсегда, – входит резко, разрывая девственную плеву, не давая вздохнуть и опомниться.

Его движения резкие, быстрые, доводящие до бурления в крови, разрывающие струны одну за другой, отпускающие напряжение внизу живота, вызывающие судороги в ногах. Первый оргазм накрывает с головой, пробивая тело дрожью, выбивая стон, переходящий в рык.

– Я, Ларит Дор, беру тебя, Акмаль Лароз, в жёны. Навсегда, – не даёт опомниться Ларит, накрывая собой, врываясь слишком глубоко, затрагивая чувствительные точки, нещадно вбиваясь, заставляя кричать, вонзаться в плечи ногтями, доводя до новой волны удовольствия, до нового взрыва внутри, сжигая в пламени страсти и воскрешая в море нежности.

Кожа покрыта потом, горло саднит от криков. Литам не спешит войти, ласкает, целует, покручивает клитор. Расслабленное, измождённое тело принимает его касания, отзывается ленивым возбуждением. Рваное дыхание вырывается из груди, рука скользит по звёздам, усеявшим плечо.

– Возьми меня… – шепчу подпухшими от поцелуев губами.

– Я, Литам Дор, беру тебя, Акмаль Лароз, в жёны. Навсегда, – плавно погружается, не отрывая глаз от моих, впитывая зелёные отблески возбуждения, насыщая своей шоколадной темнотой.

Выходит, переворачивает, ставя на колени, прижимает голову к смятой простыне и входит грубо, глубоко, до тянущей боли. Играется, полностью выходя и резко врываясь внутрь. Каждый нерв раскалён до предела, каждая клеточка кипит от ожидания срыва. Движения ускоряются, отбивая звонкие шлепки об ягодицы, накаляя, подводя к очередному пику удовольствия. Комкаю простынь, вгрызаюсь зубами, прогибаюсь в спине, как тетива, натянутая на стрелу, сокращаюсь, держась на ногах из последних сил и принимаю семя, растекающееся по пульсирующим стенкам влагалища.

Сил не осталось, заваливаюсь на матрас, проваливаюсь в небытие, не чувствую рук, несущих в душ, не реагирую на потоки воды, стекающие по телу, лишь сладкое марево, вобравшее в себя и нежное покачивание волн.