Валерий Столыпин - Прививка от любви

Неожиданно, слишком громко провернулся ключ в замке, затем откровенно издевательски скрипнула входная дверь.

Юлька, жена вернулась.

Вот она споткнулась, не решаясь включить свет, всхлипнула.

Скорее всего, больно ударилась о тумбочку.

Утро.

Пять семнадцать, мерцало на электронных часах время.

Скоро вставать.

Спустя пару минут, в ванной зашумела вода.

“Дождь смывает все следы… с домов, с людей, с воспоминаний… “

На душе было не просто скверно – одиноко, неустроенно, пусто.

Прежде жена сразу спешила к нему, даже в морозные февральские вечера, даже когда он уже спал.

И никогда…

Никогда не задерживалась.

Юлька невесомо, восхитительно приятно дотрагивалась до его лица губами, прижималась щекой, щекотила волосами, окутывая облаком аромата нерастраченной женственности, отчего невозможно было не проснуться.

Моется…

Похоже, есть чего скрывать. Боится, что обнаружу запах страсти.

За ночь Вадим просмотрел на ментальном экране, словно во сне, десятки вариантов развития неприятных событий.

Он ещё ничего не знал, просто чувствовал.

Юлька изменила.

Минут через двадцать жена на цыпочках зашла в комнату, чуть слышно скинула халат и, стараясь не издавать посторонних звуков, улеглась на край кровати.

Несмотря на сильный запах шампуня от неё резко пахло похотью, совсем не так, как обычно, когда Юлька возбуждена близостью с ним.

Вадим явственно слышал, как яростно грохочет её сердце, чувствовал, как жена напряжена в ожидании катастрофы: разоблачения, скандала.

Нет, такого подарка ей не видать. Всё будет иначе.

Око за око.

Юлька между тем дышала воспоминаниями, это было явственно слышно.

Она переживала, волновалась, находилась под впечатлением.

Вадик тоже.

Он жаждал мести.

Жена сама дала повод.

Мужчина начал в уме перебирать претенденток, связь с которыми может стать для супруги наиболее болезненной.

Он постарается сделать как можно больнее.

Вероника, лучшая подруга, вот кто годится более всего.

Завоёвывать её не придётся.

Сколько раз Вадим наблюдал за внешним преображением подруги в своём присутствии.

Стоило им встретиться взглядом, как лицо и шея девушки тут же покрывались румянцем смущения, а в голосе и жестах появлялась суетливость, нервозность.

Вадим внутренностями чувствовал, как Вику терзает сладкая истома.

У него самого в присутствии девушки голова иногда кружилась от шальных, но неоформленных мыслей, которые, минуя мозг, плавили сознание, рассеивали внимание, невольно заставляли плотнее прижимать жену или награждать её поцелуем, чтобы избавиться от неловкого внимания к телу другой женщины.

Чем больше Вадим себя накручивал, чем сильнее злился, тем стремительнее зарождалось желание немедленно, сейчас, наказать жену.

Но как?

Проще всего изнасиловать. Именно теперь, когда она под впечатлением, когда наверняка чувствует внутреннее и внешнее романтическое вторжение того, чужого.

Силой он Юльку ещё никогда не брал. Для этого не было повода.

Что между ними было: сентиментальное свидание с непорочным созерцанием лунного света, нежные объятия, страстные поцелуи?

А если грязный развратный секс, если она ему…

Или он ей…

Вадим резко повернулся к жене.

Юлька была бессовестно обнажена, лежала с открытыми глазами, закинув руки за голову, без одеяла.

Жена не отстранилась, не выказала недовольства: равнодушно, послушно раздвинула ноги.

Вадику не понравилась её реакция, несмотря на то, что он знал предполагаемую причину холодной покорности, но остановить желание не смог.

Мужчина без подготовки вошёл в холодное и сухое лоно жены. Та ойкнула, закрыла глаза, сжала губы.

Затея наказать, унизить вероломную обманщицу с треском провалилась.

– Ты скоро, – равнодушно, без интонации спросила Юлька минут через десять.

– Опять мыться придётся.

Вадьку, словно змея ужалила. Он вскочил, убежал в ванну.

Первой реакцией было желание физически уничтожить жену.

Он даже расплакался.

“Развестись или спустить на тормозах? Она же уважать меня перестанет“.

А Юлька сама не понимала, что делать, не помнила точно, как получилось, что оказалась в постели с незнакомым мужчиной.

Это было наваждение, помешательство, морок.

Она просто выпала из реальности на пять часов. Именно столько времени на всё про всё понадобилось Егору Леонидовичу, от приветливого прищура и игривой улыбки до финала, когда Юлька почувствовала внутри себя обжигающе ядовитый любовный секрет.

Ведь осознавала, знала наверняка, что не будет прощения за эту вольность, точнее, за предательство, но не посмела сопротивляться желаниям любовника.

Юлька не планировала измену, она нырнула в неё как в омут, предпочтя утонуть, доверившись первобытному инстинкту.

Егор пронзительно смотрел прямо в глаза, отчего Юлька впадала в ступор, позволяя себе быть ведомой, подчиняться его воле.

Что-то непонятное произошло в тот миг, когда Егор нечаянно дотронулся до её запястья.

Обычный приятельский жест в процессе профессионального разговора вызвал молниеносный химический ответ, который ошеломил, вверг в панику.

Юльку с головой накрыло безумным эротическим влечением страшной неконтролируемой силы.

Кружилась голова, вибрировала ненасытным желанием каждая клеточка возбуждённого тела, между ног и в районе груди сладко таяло облако вожделения, что было волнительно приятно, но очень странно: Юлька не отличалась сильной сексуальной конституцией, не проявляла пылкости даже с мужем, не испытывала особенного желания при длительном отсутствии близости.

И вдруг такое…

Сладкая истома терзала её взволнованную плоть, погружала в некую нирвану, наполняла голову туманом.

Она, замужняя женщина с комплексом этических и моральных принципов, не задумываясь ни о чём, позволила Егору обнимать, целовать и трогать, трогать.

Юлька трепетала в его руках, забыв про смущение и стыд, про издержки общественного мнения в случае разоблачения, про совесть и последствия порочного поведения, про супружеские обязательства перед Вадимом.

Как последняя сука истекала она липкими похотливыми соками, желая лишь одного – немедленно почувствовать нечаянного соблазнителя внутри себя, желательно целиком.

Егор начал тотальное наступление на девственную Юлькину добродетель ещё в такси, требовательно и грубо проникая руками и губами туда, где кроме мужа никто никогда не был.

Юлька несколько раз впадала в прострацию, тело сводило интенсивными сладкими судорогами, заставляющими стонать и выгибаться. Перед глазами летали разноцветные мушки и концентрические круги.