Виктория Падалица - Палач Иллюзии 1

У Кати есть свой круг общения. Чисто женский, так как другого не позволяю, маленький, противоречивый, компрометирующий и явно не идёт на пользу Кате. Да и вообще не такой круг общения, какой бы хотел для неё я. Но я, как лояльный и понимающий супруг, опять же, предоставил Кате счастливое право выбрать, с кем хочет она проводить время, свободное от меня и семейных обязанностей.

Но я до сих пор не могу понять, какого хрена…

Вот реально не могу отгадать ту таинственную причину, почему Катя пиявкой прицепилась к Тане, которой не стоит доверять, даже если та станет последней женщиной на земле? К той, которая предала Катю не раз и снова предать способна, если кто-то заплатит ей больше, чем стоит настоящая дружба. Да ещё и таскает Таню сюда, сама уговаривает прилететь, а я билет туда-обратно оплачиваю.

Таня ж без мужа живёт, детей растит сама, и в том, почему-то, винит меня. Хотя я ее мужа покойного на подлость не толкал, – он сам знал, что делает, и знал, какая расплата ожидает его потом. К гибели его я не причастен. Этот оборотень погиб в перестрелке. Кто в него пальнул, так и осталось тайной, ведь никто из участников перестрелки не выжил. Так что унес он тайну своей смерти в могилу.

Еще на меня вешают смерть их общего дружка Вадика, с которым Таня закрутила роман до того, как стала матерью-одиночкой. Катя не знает об этом секрете, и не надо ей лезть в те дебри.

Я получил приказ на Вадика и был готов его исполнить.

Но когда явился за ним к Тане домой, выяснилось, что с этим будут проблемы не только у меня, но и у Джамала.

Вадик не так прост оказался, не гражданин он законопослушный. На службе у большой шишки он находился, у олигарха местного по прозвищу Петя Угольщик.

Петя Угольщик, он же наследственный миллиардер, угольный магнат, а с недавних пор еще и дипломат, судовладелец и успешный контрабандист, еще тогда имел тесные связи с «Высшими братками».

Амирхан не рискнул идти против «Высших» и отменил приказ.

Больше я Вадика не видел. Что с ним стало, не имею понятия.

Но Таня и Катя винят меня в его смерти.

А я вот, хоть и чужой муж, посему должен и Тане тоже отдых организовать.

Почему я вообще что-то ей должен? Я не виноват в ее одиночестве даже косвенно.

Как-то неправильно сработала та рокировка. Но Таню, по всей видимости, все устраивает. Она меня ненавидит, но моими благами безвозмездно пользуется. Причем, скромности в Тане и ее запросах я так и не распознал.

С другой стороны, пока Таня Катю отвлекает, я могу спокойно делать свои дела за пределами легальности, о которых Катя не знает вообще.

Потому и нет определенности в моем ответе прежде всего себе самому, а только потом уже Кате. И хотел бы я дать клятву, что никогда больше, не стал бросать слова на ветер. Вовремя одумался, и теперь ясно, что не зря. Катя очень ждет той клятвы от меня, и чем больше я тяну, тем меньше осталось веры в ней. Я уже не способен дать Кате то, чего она ждет. Равно как и правду сказать, что повязан с тем, чего она боится – тоже.

Понимаю, что не смогу вечно быть не собой и управлять делами в тени. Либо Катя примирится с мной настоящим, ибо меня не устраивают никакие компромиссы, либо…мы слишком разные, хоть и одинаковые в плане упорности и желании подчинить друг друга.

Я могу уйти рано или поздно, и я уйду.

И тогда мне станет плевать на Катю и на то, что без меня она не сможет существовать.

Ее либо спрятать придется где-нибудь в горах, чтобы всякие не похитили ради выкупа или информации, либо попросту грохнуть.

Второй вариант не вариант. А вот первый…

Спрятать Катю?

Даже не знаю, получится ли, ведь ее не убедить элементарные правила осторожности соблюдать. Не могу приучить ее закрываться от посторонних, а ведь это ее безопасность, в первую очередь, и только потом уже вопрос веры.

Но не оставляю попыток переубедить.

Действую мягко и ненавязчиво, как советовал один покойный «товарищ» Джамал.

И пока толку от этого "мягко и ненавязчиво" нет. Катя силу понимает. Всё больше убеждаюсь в этом. Ей хозяин нужен, а не свобода. И кандалы, да потяжелее, вот тогда будет покладистая и шёлковая. А так она от рук отбилась и в наглую вьёт из меня веревки.

Потому что люблю ее.

О чем жалею.

Не стоило.

Подпускать чувства близко к сердцу своему не стоило.

Теперь и мне душно от того, на что подписался в порыве эмоций, и Кате все не то.

Если б Катя поняла меня, если б приняла мой мир как свой собственный, став его частицей…

Что ж, пускай вертит мной, покамест позволяет мое терпение и выдержка. Дам ей наиграться. А потом примусь перевоспитывать куда более радикальными методами, чем прежде, ведь хода назад уже не будет.

Терять Катю я не хочу, а вот слепить из нее себе подобного…

Над этим стоит подумать.

Как тот самый ураган с моим именем, я мчалась в аэропорт за Таней и ее мальчиками, игнорируя дорожные знаки и транслируемый в голове мат Фархада, которым он накроет меня в скором будущем.

Фархаду за мое вождение обязательно выпишут штраф, но я уже опоздала на целых двадцать минут, так что пусть.

Чтобы не думать о том, что Фархад снимет с меня три шкуры, когда прознает за лихачество, я включила флешку с той музыкой, которую слушает он.

Там меня поджидала просто беспросветная подборка шансона. Когда устала проматывать треки, выбирая между блатными «Воровайками», Наговицыным, Кругом и «Бутыркой», которые, откровенно говоря, вымораживали текстами про окаянный криминал, от безвыходности я переключилась на восточную волну.

О чем пелось по местному радио, я ни хрена не понимала, просто слушала мелодичное завывание неизвестных мне певцов с одинаковым голосом и размышляла о вечном непонимании между мной и Фархадом.

Конкретно о том, почему мы ссориться стали без конца.

Не ошиблась ли я в выборе спутника жизни?

Нет, этот вопрос точно не по нашей с Фархадом части. Меня не спрашивали, хочу ли этого спутника себе на всю оставшуюся жизнь. Поставили перед фактом, что вот он, принц мой, нарисовался хрен сотрешь, который сам все решил, и дело с концом.

Конечно, неправильно так говорить, ведь Фархад мне очень дорог и важен. Я люблю его, но он далеко не подарок. Пытаюсь перевоспитывать его, следуя советам психолога, к которому давно перестала ходить, так как поняла, что мне упорно навязывается мысль порвать с Фархадом.

Пытаюсь мало-мальски прививать ему нежность, мягкость, добиваюсь того, чтоб бережно ко мне относился и не думал только о себе. Сдвиги есть, но небольшие.

Сегодняшнее происшествие – тому подтверждение.

Фархад в очередной раз пренебрег моими желаниями. Я все жду того несбыточного момента, когда он пальцами в меня залезет и примется возбуждать подольше. Чтобы растеклась океаном до того, как Фархад вставит в меня свой агрегат.