Виктория Падалица - Палач Иллюзии 3

– Полюби Ахмеда, как своего. Пусть считает тебя мамой. Перевози его в Шарджи, и живите вдвоём. Я буду приходить по возможности. Он привык к тебе и ко мне со временем привыкнет.

Я сказал то, что должен был. На данный момент, это лучшее, что можно было придумать.

– Воспитывать твоего сына – большая честь для меня. Считать, что у меня есть сын. И отец его тот человек, кто для меня очень важен. Тот, за кого я жизнь отдам без промедления и даже дьявола из преисподней вытащу за хвост, если понадобится… Это самая щедрая благодарность, о которой я и мечтать не смела. Спасибо тебе, Механик.

Марджана нежно погладила меня по щеке и, не получив ответной реакции, забралась в вертолёт.

Заработали турбины, и лишь тогда мне пришло на ум спросить то, что должно было прийти изначально.

– Сколько Ахмеду? – мало ли, решил, а вдруг мать его по годам вычислю.

– Четыре, по-моему. Не буду врать. Точно посмотрю и скажу. День рождения у него в марте. Восьмого. Это я помню.

Я опешил.

Как и у младших день рождения в марте. С разницей в один год, но всё же… У Тимура седьмого, а у Ахмеда восьмого. Вот же совпадение…

А совпадение ли это?

Оба пацана одного возраста, рожденные в одну и ту же декаду марта, в одни и те же сутки.

А что если мать Ахмеда…

Невозможно, но если бы это оказалось правдой, я бы пересмотрел своё мнение о Джамале, как о конченном ублюдке, за всю жизнь не сделавшем ничего достойного.

Да и Катя хотела сына будущего Ахмедом назвать, а потому появление мальчика с этим именем было бы для неё большой радостью. Наверное.

Мне хотелось так думать. Но скорее всего, получится наоборот. Хотя бы потому, что мне придётся сперва придумывать немыслимую теорию происхождения Ахмеда. Придётся выдать его за ребёнка Марджаны, если окажется что Катя не имеет к нему отношения.

Рано надеяться и строить планы на джек-пот, но я всё же зажегся тем невероятным, что несколько лет назад, когда консилиум купленных докторов изучал Катин организм и занимался подсадками эмбрионов, пока она лежала под действием препаратов, сработал карт-бланш.

Кто знает… А вдруг… Чем судьба не шутит?

Вертолёт с Марджаной взмыл в воздух, быстро отдаляясь от меня. А я продолжал стоять на крыше и грезить о том, чтобы произошло чудо.

Быстрее бы получить результаты теста. И убедиться в том.

Однако, рано мне радоваться.

Пора звонить Тайгуру и спрашивать о том, как он, падла, посмел предать меня.

Спустившись на лифте, я сел в джип, где меня ожидала Аврора. Она оповестила, что за время моего отсутствия успела закупиться всем необходимым, и теперь можно ехать домой.

До сих пор пребывая в полной растерянности, я приоткрыл дверь салона, собираясь выйти, чтобы не обсуждать военные дела при дочери.

Но почему-то остался сидеть на месте и набрал номер Тайгура. Который, по словам Марджаны, явно не бедствовал в моё отсутствие.

Тайгур не подошел к телефону.

Несколько раз я пробовал дозвониться до него, но это оказалось безрезультатно. На время я оставил попытки выяснить правду и поехал домой.

И лишь перед тем, как подъехал к дому и собирался отключить телефон, позвонил Азамат.

Азамат сообщил, что обнаружил Тайгура и еще нескольких однополчан в палатке, за ночь заметенной снегом.

Они были мертвы, и причина крылась не в обморожении. Их всех до одного отравили. Но Шлюх Кобриной, как и следов их присутствия, не было замечено.

Азамат, который всё это время проходил реабилитацию в госпитале, наконец вылечился и заверил, что сам разберётся с этим, а мне приезжать нет смысла. Если что-то найдет, он обязательно мне сообщит.

Всё ясно, кто отравил Тайгура и других, особо любвеобильных солдат.

Ну что ж, отдыха вместе с семьей мне снова предстоит не ждать. Война продолжается. Близится тот заветный час, когда я разнесу Кобринский бл*дский курятник в щепки. А Кобрину лично натяну на гладкий ствол танковой пушки.

И всё-таки…

Что заставило меня сказать Марджане, чтобы она могла считать Ахмеда своим сыном?

Поторопился я обрадовать её. Надо было подождать результаты ДНК. Что ж я наделал…

Вечеринка в честь воссоединения пары, теперь уже супружеской, близилась к своему завершению на сегодня. Виновники торжества, которые успели заключить помолвку тайно, пребывали на седьмом небе от счастья.

Алиса не могла налюбоваться на своего романтичного и не дающего прохода влюбленного мавра, который действительно изменился. Но как по мне – лишь в стиле одежде.

Билли привил себе любовь к классике, но с некоторыми отличиями, свойственными его яркой натуре.

На Билли сегодня была надета малиновая рубашка, чёрные классические брюки и туфли.

Фархад, к его досаде, перед самим приездом молодоженов, облачился в голубую рубашку той же фирмы, что у Билли, и чёрные брюки такого же классического кроя. Когда братья встретились и с удивлением окинули друг друга оценивающими взглядами, безоговорочно доказали всем, что мыслят одинаково до такой степени, что даже нарядились одинаково и предпочитают покупать вещи одной фирмы.

– Кать, представляешь… Дилияра просто не узнать…

Хвасталась Алиса, нашептывая мне на ухо свои впечатления по поводу Билли, пока нам выпал шанс спрятаться от наших мужчин на кухне и немножко посплетничать.

– Он так изменился… Не знаю, каким волшебством тебе удалось на него повлиять, но это просто невероятно…

– Моей заслуги в этом нет. Билли захотел и сам себя изменил. Потому что он тебя любит.

– А как у вас? Заметила, что вы практически не разговаривали.

– У нас… – печально вздохнув, я поставила разделочную доску в раковину и взялась её споласкивать от остатков фруктов. – У нас, как всегда. Всё ни слава богу…

Билли, который более не стеснялся своего настоящего имени, и Алиса, сердце которой он наконец покорил… Такие причудливые они: что у неё своеобразные тараканы в голове, что у него. Но они помирились и теперь вместе. Хотя я сомневалась, что это надолго. Почему-то пара из них в моем уме не клеилась. Наверное, всё дело в том, что они оба не приспособлены к семейному быту, и оба те ещё непоседы, привыкшие жить в своё удовольствие.

Но… Даже они помирились.

А вот Фархад и я… Над нами с утра опять нависла чёрная туча сущей неопределенности. Вроде и вместе мы, а по факту всё печальнее, чем кажется. Фархад молча дуется на меня, сам себе что-то надумывает, а я не знала, как перестать зацикливаться на том, что он недоговаривал мне всегда и продолжает недоговаривать.

Алиса что-то быстро прошептала, стараясь ободрить, но я пропустила её слова мимо ушей, так как услышала из коридора нечто шокирующее.

– Поверь, брат, вам не стоит жить в одном доме. Снять квартиру будет превосходной идеей.