Виталина Дэн - Бесчувственные. Цена Свободы

Морщась, направился к Чиче в палату. Ага, еще бы от тебя я не бегал. Потерпишь! Но какого черта я вчера так нажрался?!

Знаешь! Все твои страхи душат тебя. А теперь и сожаление из-за нее. Нет тебе веры.

Чича

Дверь палаты распахнулась, впуская хозяина красной и опухшей рожи. Либо он не пьет совсем, либо он налакался впервые за долгое время.

Взлохматил волосы, прежде чем, пошатываясь, пройти через всю палату к графину с водой.

Смотря, как наливает в стакан прозрачную жидкость, жадно вливает её в себя, на то, как вода стекает по губам, тяжелому подбородку, затекает под ворот водолазки, громко сглотнула. Я даже не удивлена, что он замер на время, а после и вовсе повернулся ко мне.

С подозрением сверкнул на меня черными глазами и на грани слышимости прохрипел:

– Будешь? – приподнял немного графин с водой.

Утвердительно моргнула. Я сама готова откинуть кони от жажды!

Озираясь по сторонам, искал что-то. Открыв тумбочку, увидел нужную вещь, и вытащил на свет соломинку. Бросил в наполненный стакан, поднося его ко мне.

– Пей, – нежно прошептал и аккуратно поднес к губам край трубочки.

Смотрели неотрывно друг другу в глаза. Мои голубые и его черные, словно столкнулись между собой насмерть. Никто не хотел уступать и отводить свой взгляд.

– Я сожалею о своих сказанных вчера словах, – сказал коротко.

Мои губы искажает презрительная насмешка. Презрительная реакция не только на его голос, но и на слова. На то, что он несет. На то, что снова решил поиграть до поры до времени в хорошенького мальчика.

Разлепила сухие губы и зубами схватилась за трубочку, жадно выпивая содержимое бокала. Проталкивая застрявший ком в горле глотком прохладной воды. Скосила глаза в стакан, завороженно следя за тем, как уменьшается уровень воды в сосуде.

Сожалеет? Нееет, этот парень ни о чем не может сожалеть! Такие, как он, нет! Таким, как он, нет веры!

Глумясь внутри себя над ним, вспомнила некоторые отрывки из своей жизни.

– Дочь, прости меня. Прости мать, я больше никогда эту дрянь не буду употреблять.

– Дочь, больше ни одного мужика в доме не будет! Я не позволю тебя обижать!

– Извини меня, больше не повторится, вот увидишь, мы и вдвоем хорошо заживем!

– Я завяжу со своей работой, главное, ты хорошо учись!

– Я исправлюсь, я поменяюсь, ты будешь мной еще гордиться!

Я знаю цену обещаниям. Научили за всю жизнь. Не только мама. За что буду всегда благодарна этим людям. Не стоит распускать уши и разевать рот, когда тебе кто-то кинул подачку в виде очередного никчемного обещания, которому грош цена… А этот гондон из их стаи. Конечно, сделаем вид, что поверила ему, хотяяя… хотя навряд ли по моему виду в данную секунду можно сказать, что я поверила и приняла слова извинения.

А к чему они мне? И то, даже жопу ими нельзя подтереть!

– Чич, долго это будет продолжаться еще? Я начинаю уставать. И впрямь уставать, – устало вымолвил севшим голосом, пялясь пронзающе в мои глаза. Как обычно, его взгляд чувствуется невыносимо остро.

А ничего и не заканчивалось! Ничего не изменилось до вчерашнего момента! Ничего не поменялось после вчерашнего инцидента! У нас с тобой один путь – разойтись в разные стороны! Вот как только поставишь меня на ноги, так сразу и распрощаемся.

Господи, как же я тебя ненавижу! Как же я завидую тебе, что ты даже этого не можешь ощутить! Как же я мечтаю, чтобы ты на пару секунд оказался в моей шкуре и прочувствовал все негативные чувства, что я ощущаю к тебе.

Ты мразь! Такая же падаль, как Лёнчик! Одна разница – тот опустившаяся падаль без денег, а ты дорогая! С деньгами, с запахом власти и природой незаслуженно наделенная красотой.

Меня отрезвил его очередной взгляд. Укоризненный. Ты даришь этот взгляд мне? А мне кажется, Тимчик, все заслуженно!

Словно услышав мои мысли, замотал лохматой гривой. Ну как так можно чувствовать?

– Я уже говорил, я во многом неправ… Я срываюсь. – Отставил стакан в сторону, и устало потер ладонями лицо. Со свистящим выдохом буркнул. – Но на это… на это имеется много причин. У меня…

– Привет.

Парень, дернувшись от голоса, опустил медленно руки и резко развернулся к выходу.

– Алин… – словно вообще голос пропал.

Прохрипел имя, и хотел что-то еще добавить, но обратил внимание, что она его вообще не замечает. Игнорирует. Словно пустое место. Нет его тут.

Когда она двинулась ко мне, все также не смотря на него, я перевела взгляд на Тимура. Тот с каждым ее шагом ко мне делал от нас пару шагов назад.

Может, она ему все-таки нравится? Почему она действует так на него? Почему он так в сей момент на нее взирает заколдованным взглядом? Почему отношение к ней такое? Она ведь всего лишь телка его брата! Ну да, жена, но они ведь уходящие-приходящие! Бабы! Этих жен может быть десять, двадцать за всю жизнь, и что? Ко всем так будет трепетно относиться? Почему мне достаются его гнев и побои? А ей вот этот щенячий взгляд? Чем она это заслужила?

– Привет! – словила мое внимание, в данный момент отнюдь не расположенное к ней. Она уловила накалившуюся атмосферу, но беспечно продолжила. – Я привезла тебе вещи и что-то из продуктов. Узнала у матери, что тебе можно, но, как оказалось, почти все. Из-за голоса придется в чем-то себя урезать, но думаю, для тебя это будет не критично. – Старалась говорить добродушно, но я видела, как она нервничает. Из-за меня, либо из-за того, кто подпирает плечом косяк и прожигает в ее спине огромную дыру. – Давай оденемся? Я помогу. Тебе, наверное, надоело так лежать. Чтобы легко было проводить процедуры и личную гигиену, я взяла удобные шмотки. Пижамные штаны и рубашку от нее на пуговицах с длинным рукавом. Тебе как, сойдет? – распаковывая пакеты, на последней фразе кинула на меня взгляд, ожидая ответа.

Я легонько пожала плечами, показывая, что мне вообще плевать.

– Выйди отсюда! – не обернувшись, не удостоив внимания, холодно кинула указание Тиму. Причем властно! Причем, у девчонки враз поменялся голос, появился гонор!

Хмыкнула. Получилось довольно звучно, потому как они оба безрадостно на меня посмотрели.

– Алин, давай…

– Я же попросила, выйди отсюда. Я тебя ни видеть, ни слышать не хочу! Избавь меня от себя.

Это пиздец!

А чему ты удивляешься, Чича, чему? Ты ведь этого и хотела! Хотела добиться всего этого, когда признавалась ей во всем! Когда хотела, чтобы от него отказалась его семья! Разрушить эту самую семью! Чтобы ему было больно! Так ему сейчас не позавидуешь, отчего тебе тогда нехорошо?! Отчего ощущаешь в груди в районе сердца сдавленный спазм? Тебе жалко его? А он тебя жалел? Тебя в этой жизни кто-то жалел? Кто-то вообще думал о тебе? Кто-то ставил твои личные интересы, желания, мечты выше своих? Лохушка ты, Чича!