Виталина Дэн - Бесчувственные. Цена Свободы

Сжала свои кулаки, насколько мне позволяла моя теперешняя сила, и начала прислушиваться к их голосам.

– Можно попробовать. Но… но, возможно, мы рано отказываемся. Возможно, до сих пор не решили её проблему. Я тоже заметил, что они на нее влияют, как седативное средство.

– Они ее не успокаивают! Они ее выключают. Это не есть хорошо!

– Будь по-вашему. Снимаем её с этого курса. Завтра попробуем сесть без них.

И, на удивление, у нас все получилось! На следующий день, и через день, и через пару дней тоже все вышло хорошо! Я начала садиться и не шлепаться в обморок!

И, в конечном итоге, через неделю наших совместных упражнений я украдкой из-под ресниц кинула взгляд на Тимура, который сидел на моей кровати и настраивал телик, ставя нам какой-то недавно вышедший фильм.

– Что смотришь?

Резко перевела взгляд в сторону пола. Как, черт возьми?

– Поздно. Ты попалась, давно! Что? – откинулся на моей кровати и теперь сидел полулежа, тем самым обхватывая своей мощной рукой мое хрупкое тело. Казалось, что моя фигура тоньше его лапы!

Нежно схватил меня за подбородок двумя пальцами, приподнимая лицо, чтобы опалить меня своим горячим взглядом.

– Ну, так что?

И как мне ему сказать?

Разлепив губы, немо сказала одно слово. Если прочтет по губам, то все поймет. Для него это не составит труда.

Спасибо

Думаю, он все понял, иначе сейчас не загорелись бы жаром его жгучие глаза. Не растекалась бы в них по радужной черной кайме раскаленная магма. Не топила бы меня в черной глубине его глаз.

Сумасшествие…

– Иди ко мне, – возбужденно, с хрипотцой прорычал и сам жадно набросился на мой рот.

Каждый раз не передать словами, что я ощущаю, когда он меня касается. И каждый раз стараюсь побороть саму себя. Или свое тело, Чича? Или уже и мозг?

Сердце… сердце я точно оставлю себе.

Нееет… Не делай этого с нами. Я не хочу!

Постаралась оттолкнуть его, но он ничего не чувствовал! Он только больше напирал на меня в поцелуе, пытаясь просунуть свой язык! И словно не трахался целую вечность!

Он сожрет меня сейчас! Что он делает? Или так и надо? Гооспооди…

Схватил грубо за шею, обхватывая ее всю. Рыкнул сквозь поцелуй и принялся перебирать мои губы в желание углубить проникновение своего языка.

– Дай… ты же хочешь, – облизывал языком уже не только губы, но и скулу, пробираясь к ушку.

С глухим стоном зарылся в мои волосы и с остервенением прижал к себе. Но, услышав болезный звук, изданный мною, резко разжал руки.

– Прости, прости, я не сдержался. Сильно было больно? – пьяным взглядом глянул на меня.

Он же неадекватен. Снова! Даже если скажу слово, он не поймет, что я наконец-то заговорила! Что ко мне вернулся голос!

Лихорадочно сглотнула и смотрела на него во все глаза.

Приди! Приди в себя, Чича! Что ты творишь?! Это все тот же человек, который тебя бил! Который называл тебя шлюхой! Подстилкой бомжей и всех нуждающихся! Тот, который каждый раз тебя втаптывал в грязь и не считал за человека. Тот, для которого семья важнее всего! Тебяяя, Чича! Важнее тебя! Ты всегда на последних ролях. Для своей мамаши! И… и для него. Даже для него.

Но он ведь тут, с тобой! Постоянно! Он ведь старается!

Это временно! Пока не надоест. Пока не наиграется.

Слабой… какой же я стала слабой падалью.

Взгляд напротив начал проясняться. Начал видеть каждую эмоцию, отражающуюся в моих глазах.

С тяжелым вздохом откинулся на кровати через меня и снова вернулся к телевизору.

– В этот раз ты быстро пришла в себя, – расстроенно прошептал, не оборачиваясь на меня. Свел брови к переносице и нажал на кнопку пульта сильнее, чем нужно.

Да, почему-то это стало происходить чаще. Наши поцелуи. Почему он вообще это делает? Я ни за что не поверю, что такая, как я, ему могла понравиться! Я видела его вкус, и он далек от меня.

***

– Привет! Что за напасть?! Дурдом какой-то! – Алина, тяжело дыша, оперлась рукой на дверь моей палаты, стоя в полусогнутом состоянии.

Придерживая огромный живот, еле смогла выговорить. Задыхаясь, с одышкой, прохрипела:

– Вот какого лешего ты забралась на пятый этаж? М? Не могла на второй, в травматологию?

Я заломила бровь от ее глупой шутки.

– Ну, прости! – раскинула руки в стороны.

Кинула свою сумку и пакеты на стол и подошла ко мне.

– Ну, как ты? – заправила прядь волос мне за ухо и аккуратно провела пальцем по моей щеке.

– Уужжеее, – выдохлась. Набрала в себя побольше воздуха и на выдохе вымолвила следующее слово, – саажууу…

– Уже садишься? – перебила меня Алина, чтобы я не мучилась. Моргнула ей одобрительно. – Ну, ты и так садилась! – с недоумением протянула она.

Мотнула головой на ее ответ и с трудом снова попробовала.

– Бееезз ттаааббл…

– Без лекарств? – удивленно протянула и приподняла изящную бровь.

Кивнула легонько и счастливо улыбнулась ей.

– Я рада! Значит, теперь следующий этап?

– Да, – надломленно, ломающимся голосом выдавила.

– Ты с ним так и не заговорила? – девчонка двумя руками оперлась на мою кровать и пытливо посмотрела на меня, ожидая ответа.

Мотнула головой, и с изменившимся вмиг лицом уставилась в окно.

– Почему? Не думаешь, что пора? – я резко скосила на нее глаза и сощурилась.

– Я неее хооочу.

– А может, не готова?

– Выымеетайся! – раздражаясь от её верных вопросов, я начала чувствовать, что выхожу из себя.

– Никуда я не пойду! Ты издеваешься?! Я еле поднялась к тебе, а ты уже прогоняешь! – начала она распаляться и размахивать руками.

Фыркнула на ее возмущения, мгновенно оттаивая.

Не знаю, почему, но она странно действует на меня. Лежа тут в четырех стенах, я задумалась о том, что не получается на нее долго злиться! Да и не получалось мне ее разгадать! Возможно, я и не добилась этого до сих пор…

Первым и последним человеком, который узнал, что ко мне начал возвращаться голос, стала она.

Почему? Почему не тот же Тим, который практически сутками находится возле меня? Не знаю! Это получилось спонтанно!

В очередной раз, когда она ко мне пришла. Когда снова накупила мне всего, я не удержалась и спросила:

– Зааачее…мм тыы приезж…ааешь?

Тогда она застыла с открытым ртом и расширенными глазами на продолжительное время. А я не могла поверить, что этот вопрос я задала вслух, а не в своей голове!

Господи, как же, оказывается, привыкаешь, когда ведешь в башке свой монолог. Когда ведешь разговоры с кем-то, но тебя не слышат. Увы!

Каждый раз кажется, что ты сходишь с ума! Что больше не заговоришь! Просто потому, что тебе больше не дано! Потому что какой-то ублюдок тебя лишил этой возможности! С каждым днем все больше боишься, что вот сегодня ты слетишь с катушек!

И вот я задала вопрос наяву! Ей!