Турана М. - Любовь твоя стала ядом

– Диана, – облегченно выдохнув, представилась я.

Меня безумно порадовал тот факт, что фотограф, с которым мне придется работать – девушка, все остальные были мужчины и я бы, наверное, рассыпалась от скованности перед ними.

– Окей, Диана, твоя задача в том, чтобы за полчаса времени, что нам дано, сделать как можно больше удачных кадров. Если мы справимся с этой работой, то ты пройдешь дальше.

Я кивнула в ответ, Мира нравилась мне, она была улыбчивой, и от нее исходила хорошая аура. С первого же снимка я стала получать ее одобрение и похвалу, и сама не заметила как затянулась в процесс съемок, не испытывая никакого страха или волнения. Время пролетело незаметно быстро. Через полчаса пухляш объявил о завершении съемок.

– Все дамочки, стоп-кадр! Переодеваемся, но не расходимся. Результаты вы узнаете через час в конференц-зале, Наташа проведет вас.

Мы вернулись обратно в гримерную, переодевшись, вышли в зал в ожидании Натальи.

– Ну как ты? – протягивая мне пластиковый стаканчик с водой и присаживаясь рядом, заговорщически спросила Джу.

– Даже не знаю, не могу поверить, что вляпалась в это, – приняв стакан из ее рук и осушив его на одном дыхании, ответила ей.

– Любой опыт ценен, детка, – весело подмигнув, пошутила подруга.

Я глупо захихикала от мимики ее лица, которое она изобразила при этих словах.

Остальные девушки поглядывали на нас с неодобрением, они не общались друг с другом, нервно слоняясь по залу. Потом, как и было обещано, появилась Наташа, и мы все последовали за ней к лифту. Доехав до последнего этажа, нас передали в руки другой девушки, которая провела нас в большой конференц-зал и усадив раздала листы.

– Вам необходимо заполнить их, – коротко бросила она и вышла, прикрыв за собой двери.

Я уставилась на бумагу, это была анкета с типичными вопросами: имя, фамилия, адрес проживания и все в таком роде. Я посмотрела на Джу, она уже принялась заполнять его.

– Джу, что мне делать? Заполнить его? – Спросила я, склонившись к ней.

– Заполни, чтобы не возникло лишних вопросов, – кивнула она.

Последовав ее совету, я ответила на все вопросы и к тому времени, когда закончила, девушка вернулась обратно, собрав их, она сообщила своим тонким голосом:

– К вам выйдут через пару минут, – судя по всему, она не была моделью, но ни чем от них не отличалась.

«Корпорация красоты, честное слово! " – мысленно рассмеялась я.

«Наверное, тут не получить работу, если твой вес превышает шестьдесят килограмм»

Двери в смежную комнату распахнулись, высокий мужчина одетый как лондонский денди прошел вглубь волевым шагом, сразу за ним последовал ещё один. Одетый в красную клетчатую рубашку и потертые джинсы, они встали рядом плечом к плечу. Я подняла взгляд на их лица, и мое сердце перестало функционировать. Передо мной стояли братья-близнецы из моего разбившегося прошлого…

– Добрый день, не буду томить вас длинными речами, – начал тот, что зашел первым, – у нас есть шесть девушек, с которыми наше агентство готово подписать контракт, та кто узнает себя на фотографии остается для обсуждения, остальные – свободны.

Его голос доносился до меня как из колодца, все тело охватил озноб и жар, как при высокой температуре. Тем временем, его брат открыл папку и стал вытаскивать оттуда одну фотографию за другой, демонстрируя ее и ставя на стол. Я не могла разобрать, кто на них изображен, все сливалось в одно большое белое пятно. Больше я не могла там находиться. Резко поднявшись на ноги, опрокинув при этом стул, на котором сидела, выбежала из зала. Не помня и не контролируя себя, действуя на полном автомате, поймала такси оказавшись на улице, я поехала туда, где могу спрятаться от них.

– Давай просто проанализируем ситуацию, – отправив в рот очередную порцию клубничного мороженого, нарушает тишину Джулейла.

Мы сидим на диване, сложив под себя ноги, смотрим одно из дурацких телешоу, поедая мороженое. Ещё с юности это является нашим маленьким ритуалом, если в жизни что-то происходило, то мы покупали мороженое, садились рядом и решали, как нам быть, что делать дальше. В приюте, мы не могли позволить себе дорогое, оно всегда было самым дешевым, в маленьких вафельных стаканчиках, но даже это являлось роскошью для нас. Мороженое, было нашим любимым лакомством, съедая его, мы становились счастливее, теперь оно всегда в нашем холодильнике в больших количествах и с разными вкусами. Я уставилась на свою тарелку, торт-мороженое с фисташками и крошками шоколада, как я люблю, не приносил мне радости, не успокаивал и не делал счастливее.. Как то, что стоило намного дешевле и было безвкусным.

– Ты слышишь? – взяв пульт и выключив телевизор, стараясь привлечь мое внимание, Джу продолжает свое наступление.

– Мы уже говорили об этом, – коротко бросаю я, не отрывая взгляд от тарелки, голос выдает мое раздражение, не хочется возвращаться к этой теме.

– Но ты не приводишь веских причин, Ди, понимаешь, какая нам улыбнулась удача? А если это судьба, о которой говорят? Вдруг вся эта чепуха про то, что случайности не случайны, правда? Почему бы тебе не попробовать?

К черту такую случайность, в придачу с судьбой, удачей и прочей дребеденью!

Это, скорее проклятие, чертов закон подлости, сущее наказание, персональный ад, которую жизнь уготовила для меня! С тех пор, как Джу радостно сообщила, что не только она, но и я в числе тех, с кем агентство готово сотрудничать, подписав контракт, меня не покидает постоянное чувство тошноты и кома в горле. Думаю, что братья не узнали меня, раз готовы предложить работу, но радости это мне не приносит. В тот день я сама себя не узнавала в зеркале, а что, если они узнают меня потом? Чтобы я ещё когда-нибудь добровольно переступила порог их агентства? Этому не бывать никогда! Лучше уехать отсюда, как можно дальше, чтобы не было этих столкновений. Этот город слишком маленький для нас троих. Смогу ли я ходить по его улицам без страха столкнуться с ними вновь? Ведь эти двое не просто те, кто унизили меня, они причина моего внутреннего надлома, они мои раны, мои кошмары, мое одиночество. Те, кто заставил чувствовать себя грязной, виновной в чужих грехах, к которым я не имела никого отношения.

Я заставила забыть себя о них, не думать, не винить. Но встретив их вновь, все болячки внутри загноились, словно не было этих десяти лет, и я опять маленькая девочка, что не в силах им противостоять. Если бы не Лейла, то я уже собирала чемоданы, чтобы свинтить отсюда на все четыре стороны. Она была дорога мне, и я не хотела расставаться с ней. Но и поделиться с подругой своим прошлым, тем, кто эти двое и как я с ними связана, я тоже не могла. Я не хотела, чтобы кто-то знал эту грязную историю о моей матери, не могу рассказать об этом никому. Произнести все это вслух, ворошить прошлое… Я не верила, что все это правда, не хотела признавать, а тем более делиться с кем-то тем, чего не знаю до конца, не знаю всей правды. Поэтому прочистив горло, я просто отвечаю ей: