Ника Форд - Любовь с Дьяволом

Я выжидаю некоторое время, после подхожу туда, где неизвестный человек дергается уже гораздо активнее. Сомнений в том, что именно человек запакован в пакете у меня нет. Высокий, довольно крупный.

Как он там дышит?

– Живучий, – констатирует Чертков. – Видишь, как сражается? Зубами цепляется, изо всех сил хватается за шанс. Только шансов больше не будет. Финал.

Мы в открытом море. Яхта очевидно настроена на режим «автопилота».

– Твой подарок пугает, – говорю я.

– Ничего. Сейчас он тебя порадует.

Чертков извлекает нож из кармана. Лезвие сверкает серебром в слабом свете луны, но мне и такого достаточно, чтобы отшатнуться и зажмуриться.

– Когда ты успела стать трусихой?

– Ты ошибаешься.

– В чем? – в полумраке могу лишь почувствовать его усмешку.

– Во всем.

– Нет, а хотелось бы, – и холод тоже ощущаю до боли отчетливо.

Я сжимаю стальные перила до дрожи в пальцах, слежу за каждым движением Черткова. Если все зайдет слишком далеко, я могу броситься в воду.

Я умею плавать, а значит…

Он разрезает пакет, действует очень быстро и ловко, отбрасывает ошметки в стороны и, вероятно, нажимает какую-то скрытую кнопку, ведь вспыхивает свет.

Я рефлекторно зажмуриваюсь, кривлюсь, но постепенно привыкаю к резкой перемене, приоткрываю веки, моргаю и пробую сосредоточиться.

– Подойди ближе, – говорит Чертков. – Оттуда ничего не увидишь.

Я отталкиваюсь от перил и делаю несколько шагов вперед.

– Ну как, родная? Взгляни. Зацени подгон.

Я не верю своим глазам, очень часто моргаю, как будто пытаюсь развеять мираж прямо перед собой.

Чертков запускает пальцы в короткие светлые волосы, вздергивает человека за макушку. Раздается разъяренное мычание. Голубые глаза сверкают жгучей ненавистью.

Черт. Как? Я не верю.

– Ты добрался до него, – мой голос надтреснут от тревоги.

– Я дарю тебе жизнь, – произносит Чертков. – Решай, как быть дальше. Все, что скажешь, сделаю.

– Маврин, – подхожу вплотную. – Рад меня видеть?

Это он. Урод, который без тени жалости терзал меня и насиловал, главарь всех тех проклятых отморозков. Именно Маврин промыл мозг Андрея, заставил бросить меня в жертву их безумной компании, пропустить через настоящий ад.

– Хорошо выглядишь, – я улыбаюсь. – Особенно как для того, кто сдохнет совсем скоро.

Он и правда прекрасно смотрится: закован в цепи, в реальные кандалы, руки и ноги надежно зафиксированы. Бешеному зверю самое место в таком положении.

Мой первый порыв – вытащить кляп у него изо рта. Но я вовремя останавливаюсь и думаю – а зачем? Что хорошего он может сказать? Будет сыпать угрозами. Заорет, припомнит все ругательства. Почему я должна терпеть это? Ради чего мне нужно выслушивать, как из него льется дерьмо?

– Убей эту мразь, – бросаю я.

Маврин начинает яростно дергаться, но Чертков быстро успокаивает своего пленника, бьет так сильно, что я содрогаюсь.

– Здоровый бычара, – заключает он. – Я вколол ему столько транквилизатора, что медведя бы на сутки скосило. А тут пара часов – и уже побежать готов.

– Он всегда умудряется уйти, – выдаю с горечью.

– Отсюда не уйдет.

– Как ты его нашел? – удивляюсь. – Как сумел поймать?

– По ходу ты самое главное забыла, – протягивает насмешливо. – Для дьявола нет ничего невозможного.

Черт отходит в сторону, открывает большой металлический ящик. Эта железная коробка смахивает на очень объемный сейф.

Стоп, а ведь это и есть сейф. У моего отца был похожий в офисе.

– У тебя остается последняя возможность сказать ему пару ласковых слов, – продолжает Чертков.

– Я не хочу говорить, – сглатываю. – Я хочу, чтобы он перестал существовать.

Маврин катается по палубе настолько активно, насколько позволяют стальные оковы, наталкивается на труп и отползает обратно, извивается, как будто громадный змей, лихорадочно ерзает, крутится, точно уж на горящей сковороде.

– Это я устрою, – обещает Чертков.

– Ты сделаешь все быстро? – закусываю нижнюю губу, позабыв о тех следах, которые оставили его зубы.

Плевать. Не важно. Боли не чувствую.

– Он начал эту историю, – Чертков возвращается обратно к Маврину, подхватывает его, ставит на колени. – Он заслуживает особого внимания.

– Верно, – заявляю я и понимаю, что не способна скрыть мстительное удовольствия, часть меня ликует, желает утолить жажду отмщения.

– Скажи, ты бы могла его простить?

– Что? – вздрагиваю. – Нет, конечно. Пусть эта тварь сдохнет, в адских мучениях. Пусть он жарится и давится собственным ядом. Без этой паскуды мир станет чище.

– Ты понимаешь меня, – говорит Чертков, заставляя мое сердце заледенеть. – И не понимаешь.

– Нет, нет, – нервно мотаю головой. – Ты же не серьезно?

Мужчина отвечает кривой усмешкой.

– Ты издеваешься, – цежу гневно. – Я – не он. Не надо проводить такие параллели. Да, я совершила достаточно грехов, но вот эта мразь просто чистое зло.

– Мой брат преступил черту, – говорит холодно. – Только от этого он не перестал быть моим братом, как и ты не перестала быть его убийцей.

– И к чему ты все это говоришь?

– Мы наворотили много дерьма.

– Да, но…

– За это придется заплатить.

– Ты не имеешь права судить меня.

Чертков ничего не отвечает. Заталкивает Маврина внутрь сейфа. Цепи ударяются о металлические стенки, раздается чудовищный лязг.

Мой насильник воет в голос, сопротивляется изо всех сил, пытается выбраться, вылезти наружу, но любые его старания пресекает Черт.

– Что? – хмыкает он и бьет его снова, заставляя растечься безвольной лужей по дну железного ящика. – Привык сам всех нагибать? Отвыкай.

– Какой у тебя план? – подхожу ближе. – Я не понимаю.

– Парень выиграл круиз.

Чертков оборачивается, ищет что-то взглядом, как будто проверяет, ничего ли не забыл, не упустил ли из виду важную деталь.

– Еще и в компании.

Он подхватывает бездыханное тело и отправляет его следом за Мавриным, укладывает прямо поверх нашего врага. Тот орет, рычит и бьется, пробуя освободиться.

– Чего занервничал? – Чертков смеется. – Я тебе пару для вояжа подобрал. Не скучай, развлекайся по полной.

Он захлопывает крышку сейфа, закрывает замок. Вопли и рев теперь практически не доносятся до нас. Металл заглушает звуки.

Я начинаю улавливать суть замысла.

Чертков крепит крюки к специальным выступам сейфа, которые я замечаю лишь теперь, потом фиксирует их цепями, задействовав механизм, смахивающий на подъемный кран.

Я плохо разбираюсь в технике, отстраненно наблюдаю за тем, как мужчина возвращается на пункт управления, жмет на рычаги и отправляет огромный металлический ящик прямо в море.

Фиксаторы разжимаются. Сейф падает вниз, врезаясь в толщу воды, стремительно идет ко дну.