Elli Black - (Не)рабыня для Шейха ада

– Хочу, – стонала я, – глубже!

А руки мои, тем временем, все яростнее теребили его рога, парень при этом зверел и время от времени издавал протяжные рыки, чем заставлял мои губы растягиваться в подобие улыбки, но где-то далеко на краю сознания я понимала, что это был оскал, такой же, как бывает у зверей. И вот она, новая волна оргазма, уже подступает, уже накрывает, и я взрываюсь миллионами осколков, распадаюсь на миллиарды частиц. Тело сотрясает крупная дрожь, и мне это доставляет столько удовольствия, что не могу держать эмоции в себе. Стоны рвутся из груди, и я, не сдерживаясь, выпускаю их наружу.

Тут же слышу протяжный вой моего любовника. Тянусь к нему, а он стоит и дрожит так же, как несколько мгновений назад это делала я.

– Божественно! – проговариваю со вздохом.

Но неожиданно его потемневший от страсти взгляд становится холодным и безжизненным, как будто его облили холодной водой.

– Не говори больше так, милая моя Хельга. Не упоминай этих слов, – он нежно прижал к моим губам указательный палец. – Тебя могут услышать, – уже шепчет он мне на ухо, опаляя шею жарким дыханием.

– А что же будет? – в недоумении расширив глаза, спросила я.

– Прошу тебя, молчи, – он замер на мгновение, его ноздри дернулись, и крылья носа, раскрывшись, начали вбирать воздух.

Я невольно вся напряглась и села на коленки, оглядываясь вокруг.

– Что там? – спросила шепотом.

– Тсс!

Сатир повернул голову на сто восемьдесят градусов в одну сторону, потом в другую, а я так и сидела, замерев на месте.

Неожиданно сердце в груди начало сильно стучать. Предчувствие. Я встала на ноги. Сатир схватил меня за запястье и потянул назад.

– Нет, леайсан!

Я, поддаваясь внутренним ощущениям, опустилась обратно и припала грудью к земле.

Сатир же повел себя совершенно по-другому. Он встал на четвереньки, сжался, будто в пружину, напрягая при этом мышцы рук, да, наверное, и ног, просто под шерстью этого не было видно.

– Парень! – так как я не знала, как его зовут, назвала первым словом, что пришло в голову. – Ты меня пугаешь! Не молчи! Что происходит?

Чувствую, как нутро скручивает от страха. Уж больно серьезный у него вид, и это меня сильно беспокоит.

– Фирс! Моя Хельга, меня зовут Фирс! – и тут же его тело прижалось к земле. – Тебя ищут! Я их отвлеку, а ты постарайся спрятаться, – он глянул на меня, в глазах дикий огонь.

Мое тело превратилось в камень, этот сон мне больше не нравился, он меня пугал.

– Замри!

И в этот момент по лесу прокатился рокочущий, пронизывающий все тело до мозга костей звук рога. Вокруг все замерло лишь на миг, а потом пришло в движение, птицы взмыли ввысь, то тут, то там из кустов выскакивали напуганные животные.

Но самым поразительным было то, как сатир, шарахнувшись в сторону от меня метра на четыре, засвистел так громко, что у меня заложило уши, и начал орать во все горло слова, значения которых я не понимала.

А потом я услышала сотрясающий землю галоп, почувствовала, как вибрация земли прошла через мои руки и ноги, что были прижаты к почве, и отозвалась во всем теле.

***

Фирс отскочил от того места, где они только что предавались ласкам с Хельгой, как можно дальше. Он прекрасно знал, что это за топот и кто может искать его лейасан.

Шейх Хамас не отпустит Хельгу от себя. Такой бесценный дар, что ему преподнесли дриады, он должен был хранить и оберегать, а он так издевался над нежным созданием, созданным для любви. Выбросил ее, как ненужный мусор. Хорошо хоть слуги догадались вынести ее в сад. А уж тут о ней позаботились духи деревьев, не оставили умирать. Что произошло с шейхом, Фирсу пока некогда было думать. Возможно, ему удастся отвлечь кентавров. Впереди был высокий холм. На него сатир и взобрался. Хелена. Конечно же, без нее никак. Ищейка шейха.

Фирс мотнул головой. Надо попробовать сбить их со следа, если Хельга себя не выдаст, то все может удаться. Пусть ненадолго, но у них еще будет время побыть вдвоем.

Громкий посвист пронесся средь деревьев. Сатир свистел во всю мощь, чтобы отвлечь, сбить с толку преследователей.

Обернулся на дерево, под которым осталась дриада, и замер. Она, испугавшись, вскочила с земли и в один прыжок забралась на высокие ветви дуба. Ее кожа, будто калейдоскоп красок, быстро подстроилась под цвет коры дерева, а волосы разметались по ветру и приняли насыщенный цвет зелени, чтобы окончательно скрыть их обладательницу от посторонних глаз. Но она не знала, что этим самым и привлекла к себе внимание. Сатир вгляделся вдаль. Кентавры быстро приближались, а амазонка, что сидела на спине одного из них, прищурив глаза, смотрела именно туда, где сейчас находилась дриада.

Хельга затерялась в кроне дерева, и Фирс не мог разглядеть ее, не мог подать ей знак, чтобы она уходила, убегала. Топот нарастал, глуша посторонние звуки. Сатир прыгнул вперед, преграждая путь кентаврам, в тот момент, когда они почти поравнялись с холмом.

– Стоять! – гаркнула Хелена зычным голосом.

Кентавры, разогнавшиеся в галоп, резко затормозили, присев на задние ноги, и теперь гарцевали на месте.

– Я смотрю, тебе надоело жить, сатир? – она посмотрела на него горящим взглядом, в котором плескался азарт погони.

– Хелена, ты сегодня прекрасна, как никогда, – Фирс развел руки и сделал еще шаг к амазонке.

Та гордо расправила плечи и выпятила вперед ничем не прикрытую грудь. Впрочем, скрывать такие совершенные формы под тканью было и не принято у воинственных дев. Сейчас ее грудь вздымалась от гонки, а соски затвердели и соблазнительными пиками торчали вперед. Фирс сглотнул.

Амазонка перекинула через круп кентавра длинную ногу и легко спрыгнула на землю, мягко приземлившись радом с сатиром. Ее бедра прикрывала белая повязка, а под ней – сатир это точно знал – ничего нет. Девушка, словно прочитав его мысли, призывно улыбнулась, подошла к нему вплотную. И, подняв подбородок ручкой кнута, заглянула в глаза.

– Неужели не насытился? – прошептала она ему, почти коснувшись губами, от чего кончик его заостренного ушка дернулся. – Я чувствую, ты пахнешь фило 2 2 Сексом (греч.) , – амазонка втянула в себя воздух.

Фирса затрясло.

– Хелена, шейх приказал поторопиться, – встрял тот кентавр, на котором она восседала. Белый окрас его кожи выдавал в нем альбиноса. – Оставь этого сатира.

Брошенный девушкой на кентавра взгляд заставил его замолчать.

– Идите, ищите дриаду! – и она снова обратила свой взгляд на Фирса. – Мне нужно расспросить его о местонахождении нашей потеряшки.

Фирс сглотнул слюну в пересохшем горле. Внизу, между ног сатира, уже давно был готов к совокуплению его пенис. Все было в руках амазонки.

Кентавры, переглянувшись между собой, разбрелись в разные стороны по саду, который простирался вширь на многие километры.