Надежда Волгина - Заземелье

Плевать я хотела! Пока не приедем, не выпущу его свитер. Для пущей важности еще и уткнулась лбом ему в грудь.

– Отпускай уже, приехали…

Филипп, наконец, оторвал от себя мои руки и заглянул в глаза.

– Странная ты какая-то… В лесу не боялась, а обычного лифта испугалась.

– Ничего себе обычный! – я смотрела, как разъезжаются в стороны теперь уже вертикальные двери, открывая взору длинный черный коридор, окутанный довольно тусклым, но насыщенным желтым светом. – Куда ты меня привез?

– Я тут живу, – просто ответил Филипп. – Теперь это и твой дом.

Мы вышли из лифта и двинулись по коридору, конца которого я не видела. Я не понимала, что со мной происходит. С одной стороны, чувствовала, что боюсь, но еще сильнее обуревало любопытство, что же это за место. Незаметно я притронулась к гладкой поверхности стены. Она оказалась теплой.

– Из чего сделаны стены? – не удержалась от вопроса.

– Это специальный пластик. Как ты уже поняла, колония находится под землей. Здесь нет электричества. Свет мы генерируем сами, – пояснил Филипп.

Колония? Интересно кого или чего? И зачем им я? Столько вопросов, которые я не готова задать. Откуда взялась эта робость? Неужели моя прежняя жизнь была настолько пуста, что я с радостью обменяю ее непонятно на что? Или она резко опустела со смертью Витали, и я ухватилась за возможность вычеркнуть все разом?

– Не вижу тут ни одной лампочки, – единственное, о чем рискнула спросить. Какое-то непонятное чувство тормозило задавать другие вопросы, словно ответы на них могли не понравится до такой степени, что рисковали разрушить иллюзию перемен.

– А их и нет, – Филипп на мгновение повернул голову, и я увидела его красивое лицо. Неизвестно почему, мне стало так приятно, что захотелось петь. Начиная с сегодняшнего утра, я перестала себя узнавать. – Светятся сами панели. Я же говорил, это необычный свет.

– А что это за двери?

Вдоль всего длинного коридора с обеих сторон тянулись двери, такие же черные.

– Это квартиры колонистов, – ответил Филипп.

– А долго нам еще идти?

Я чувствовала, как ноги постепенно перестают мне подчиняться, все более заплетаясь, по мере углубления в бесконечный коридор.

– Пришли, – Филипп остановился у одной из дверей, без номера или таблички. Никакого замка я тоже не заметила.

Он слегка надавил, и дверь поддалась. У них тут нет замков? Я спросила об этом вслух.

– В этом нет необходимости. У нас нет тайн друг от друга.

Его ответ я услышала вполуха. Стояла и озиралась по сторонам. А посмотреть было на что… Никогда в жизни не видела таких длинных комнат! Я с трудом могла разглядеть кровать в ее глубине. В этой комнате было все и ничего одновременно. Душ, ванна, туалет – все не далеко от входа. Никаких дополнительных помещений для этого не предусматривалось. Несколько шкафов, стол, телевизор на стене, даже телефон. Последнему я обрадовалась, но Филипп моментально охладил мой пыл:

– Телефон только для внутренней связи. Домой с него ты не позвонишь.

Я старалась не подать виду, как расстроилась. Зачем, тогда мне он? Кому я тут буду звонить?

Не считая кровати, что маячила зеленым пятном, все остальное было черное, как и стены. Естественно, никаких окон я не заметила. Комнату заливал яркий желтый свет.

– Он что, все время горит?

– Свет? – уточнил Филипп. Я угрюмо кивнула, настроение стремительно неслось вниз, и я не понимала, что так на меня действует. – Он автоматически включается, когда открывается дверь. Его можно приглушить, – Филипп хлопнул единожды в ладоши, и свет перестал раздражать меня яркостью. – Можно вообще потушить, – он дважды хлопнул, и мы погрузились в темноту.

Но, что это? Я резко перестала соображать, когда различила две светящиеся точки, в том месте пространства, где предположительно должны были находиться его глаза. Услышала хлопок и зажмурилась от яркого света.

– Что с твоими глазами? – все еще наполовину ослепшая спросила я.

– Наше зрение устроено иначе, мы видим в темноте. Поэтому глаза светятся. Привыкнешь, – равнодушно пояснил он.

– Как кошки? – Сознание ворочалось в голове с трудом, как будто ему вдруг стало тесно. – Привыкну к чему? Зачем я тут?

Какое-то время Филипп молчал, сосредоточенно меня разглядывая. Выражение его лица для меня тоже оставалось загадкой. Ни один мускул не был напряжен, что говорило об абсолютном спокойствии. Но в глубине его черных глаз угадывалось чувство, похожее на жалость.

– Узнаешь, когда придет время, – наконец произнес он.

– А когда оно придет?

Я была близка к истерике. В какой-то момент поняла, что не для чего хорошего меня не стали бы похищать из дома и водружать под землю.

– Успокойся, Фаина! – я вздрогнула от собственного имени, произнесенного его низким голосом. – Я тебе все расскажу, но не раньше, чем ты обвыкнешься и начнешь работать.

Работать?! Так вот зачем я им нужна?

– Я попала в рабство? – не спросила, а потребовала я.

– Мы не держим рабов. Но… работать обязаны все.

Он издевается?! Так спокойно об этом говорить! А меня спросить не нужно? С какой стати я должна на них работать?

– У тебя нет выбора, – еще более равнодушно ответил он. Но в голосе его я различила угрозу. – Ты нужна нам, и твое желание не учитывается. Спокойной ночи. Чтобы принять ванну, нажмешь на эту кнопку.

Филипп вышел за дверь, оставив меня в состоянии близком к столбнячному. Опомнившись, я бросилась к двери. Можно же попытаться удрать! Дорогу назад, в лес, я помню, иди себе по коридору, а из леса как-нибудь выберусь. Я толкнула дверь и моментально разрыдалась, потому что она оказалась запертой. Каким-то непостижимым образом Филиппу удалось ее заблокировать без замка.

Жалость к себе и загубленной жизни переполняла и выливалась слезами. Я рыдала, сидя на полу возле двери, пока не поняла, что толку от этого никакого, никто не поспешит мне на помощь. Значит, нужно выкручиваться самой. Но сначала стоит подумать и осмотреться.

Я подошла к ванне. Какую тут он кнопочку мне показывал? Кнопка имелась одна, рядом со сливным отверстием, которое оказалось и наливным тоже. В этом я убедилась, когда нажала ее, и ванна стала наполняться зеленой жидкостью с непонятным терпким запахом. Я с удивлением смотрела, как растет уровень воды, и думала, смогу ли залезть внутрь? Не позеленею ли я после такой ванны?

Потрогала воду рукой и убедилась, что она в меру горячая. А как они поступают, если нужна холодная вода. И как быть, если я захочу пить? Я оглянулась и с удовлетворением отметила, что на столе стоит графин, наполненный обычной водой, по крайней мере, с виду.

Нус, попробуем… Я скинула одежду прямо на пол, подальше от ванны. Присела на краешек и зачерпнула воду рукой. Такая мягкая, что кажется мыльной. Аккуратно опустила ноги в воду, по телу заструилось приятное тепло. Не выдержала, погрузилась полностью в зеленую жидкость, когда убедилась, что следов на теле она не оставляет, и я не позеленею после такого купания. Двигаться не хотелось, и я просто позволила себе расслабиться и хоть какое-то время ни о чем не думать. Странно, но вода не остывала, хоть я и достаточно долго пролежала в ней. А, может, это и не вода вовсе, а какой-нибудь специальный химический состав? Нужно будет завтра спросить об этом Филиппа. Внезапно в голову пришла мысль, а увижу ли я его завтра? Что если не увижу его больше никогда? Почувствовала, как внутри растет тоска. Я хотела увидеть Филиппа снова.