Елена Ерина - Сборник рассказов

Утром он уплыл. А я, добрался до дома, глянул на себя в зеркало, шарахнулся от него при виде своего вурдалачьего вида от недосыпа, и решил сходить в душ. Потому что песок, наверно, был у меня даже в носу и ушах. Стоя под тёплым душем с закрытыми глазами, я вспоминал глаза Адрианона, а рука сама тянулась к паху. От напряжения там уже ныло, и я позволил себе расслабиться.

Обхватив член рукой, стал неспешно двигать, а на пике я вдруг почувствовал, что на меня смотрят его глаза. От этого меня накрыло ещё сильней, и я с рычанием кончил, до звёздочек в глазах жмурясь и держась дрожащей рукой за стену. Ноги еле держали, я кое-как обмылся и завалился спать.

***

Все прокладывали путь к морю сквозь иную суть,

Кто-то полз к воде.

Ветхий старенький причал был в его судьбе

как начало всех начал ©

КиШ «Дагон»

Сегодня он опять мне снился. Блеск его глаз, его губы, волосы, нежные руки. Проснулся я ещё более не выспавшимся, чем был перед сном. Стояк меня замучил. Я почти не ел, спал урывками, и меня безумно тянуло море.

Кое-как встав, я решил прогуляться по пляжу, поплавать. Залил в термос-кружку любимого кофе, взял лёгкое полотенце и вышел к своему лежаку. Под шелест волн мне удалось задремать.

Мягкие волосы, сладкие губы. Сон. Вдруг я почувствовал лёгкие прикосновения к плечу. Открыл глаза, и увидел Его.

– Адрианон? – Сердце сделало кульбит.

– Привет, Данила.

– Решил всё же прийти в гости? – улыбнулся я.

– Да. Предлагаю начать с плавания. – И рассмеялся увидев моё выражение лица.

Мы наперегонки плавали до буйков, потом вдоль берега к гроту, который был метрах в двухстах от моего пляжа. Он рассказал, что в этом гроте часто бывает, и даже показал своё любимое место отдыха. Это была небольшая площадка надводных скал. В отлив она поднималась над уровнем моря почти на метр, а в прилив уходила под воду примерно на тридцать сантиметров.

Мы притащили туда мангал и жарили рыбу, смеялись, снова купались. А вечером оттуда был прекрасный вид на закатное солнце, медленно погружающееся в море.

Он с улыбкой достойной Мадонны, сидел, смотря на закат и свесив ноги в воду. Я подошёл, присел рядом, и окончательно решив обнаглеть, приобнял его за плечи. Он повернулся ко мне лицом, взглянул на меня, и я утонул в том жарко пылающем огне голода, который бушевал в глубине его глаз. Он сам потянулся ко мне. Я с глухим стоном устремился ему навстречу.

Мы целовались как безумные. И я даже не успел понять, как остался без плавок. Просто в какой-то момент почувствовал его нежные, тонкие пальчики на своём каменном члене. Я целовал каждый изгиб его прекрасного тела, поднимался к ключицам, и медленно спускался к задорно торчащим соскам. Потом скользнул вниз, стал выцеловывать дорожку от колена по внутренней стороне бедра к паху. Когда почти дошёл до него, услышал как мой Адри, с силой втянул носом воздух и откинувшись на спину, застонал. От открывшегося мне вида у меня сорвало все предохранители. Я лизнул головку его члена, с которой потекла прозрачная капля, и жадно, с причмокиванием, втянул его член в рот. Он подался бёдрами ко мне.

– Данечка, ещё, – постанывал он с трогательными всхлипываниями.

Я обслюнявил свой палец, и стал аккуратно разминать его сладкую, тугую дырочку, при этом переходя от члена ниже и наконец лизнул его анус. Он извивался и хрипел, умолял войти в него скорей. Я продолжал его ласкать и постепенно ввёл два пальца. Найдя нежный узелок простаты, начал его массировать, и Адри не смог удержаться, с вскриком выгнулся поднимая бёдра и кончил себе на живот. А я поднялся к его губам, снова стал его целовать, и одним плавным движением вошёл в него. После оргазма он был настолько расслаблен, что только и успел ойкнуть, а потом нас захватили ощущения. Я вдалбливался в него, сжимал его попку руками, рычал и рыдал от нахлынувших чувств:

– Мой! Мой, никому не отдам!

И он повторял:

– Мой ласковый, сильный, только мой.

Много позже, когда мы уже лежали и отдыхали, лениво переговариваясь, он спросил:

– Ты слышишь ЗОВ?

– Мне кажется, что иногда Да. Но порой, кажется, что нет.

– Значит, у нас ещё есть время.

– Ты о чём?

– Пока ты ещё не ушёл жить в море, ты мой.

– А потом?

– А потом, ты будешь во власти Дагона, владыки морей.

– А ты?

– А я, его младший сын. И нам придётся нелегко. Потому что он хочет, чтобы я стал его гласом и жрецом в храме богини.

***

Все прокладывали путь к морю сквозь иную суть,

Кто-то полз к воде.

Ветхий старенький причал был в его судьбе

как начало всех начал ©

КиШ «Дагон»

Прошло ещё несколько недель. Полных страсти и счастья недель. Адри так и не решился мне объяснить, что он имел в виду, когда сказал: «я буду во власти Дагона, владыки морей». Да и что даёт статус «гласа и жреца» тоже было непонятно. Он лишь сказал, что не имеет всё это смысла, пока я не уйду в море, так как, перерождаясь, человек полностью теряет память о своей жизни на земле, и когда я пропаду в море для перерождения, я его забуду. Именно тогда я стал вести свои записи. Я отчаянно не хотел забывать, ведь я полюбил, и был любим. Может всё и произошло быстро, но кто сказал, что такие чувства не могут стать единственными?

Уже близился конец июня, и я пришёл к морю с любимой мною черешней, чтобы увидеться с Адри. Я ждал его долго у нашего, уже ставшего традиционным, костра на пляже у вереского поля. Иногда поглядывал на часы, всё больше беспокоясь, и записывал прошедший день в дневник. Уже и полночь, а его всё нет.

«Что-то случилось» – думал я, всё больше волнуясь. Как вдруг, внутри меня будто что-то взорвалось. Солнечное сплетение запекло как огнём, уши заложило, и сильно закружилась голова. Я со стоном упал на песок. Мне не хватало воздуха, чтобы дышать. Сквозь марево подступающего беспамятства, я подумал, что море добралось до меня, и крепче вцепился в свои записи. Интуитивно поняв, что не смогу больше нормально дышать пока не войду в море, я пополз. Когда я уже практически полностью погрузился в солёную воду моря, появился мой Адри. Он увидел что со мной.

– Время пришло, – Печально сказал он.

– Надеюсь, что смогу завоевать тебя, мой хороший, ещё раз.

Уже затухающим сознанием, я заставил себя сказать:

– Люблю, – и упал в воду, теряя сознание.

Адрианон ещё долго сидел у костра, оплакивая своего любимого. На его шее сверкнул небольшой каплевидный кулон из сапфира, и словно пробудил его. Адрианон решительно глянул на луну, и нырнул в море. Он отправился к отцу.

***

Дагон был доволен.

Его Шестой наложник, только что осчастливил его известием о том, что в скором времени у него будет гон, и это означает новые икринки, и новые малыши. И в этот раз он намерен их защитить от этого голодного папашки. Он уже предвкушал эти три дня гона. Как сладко будет вбиваться в этого своенравного обращённого. Как будет втрахиваться в него без устали, чтобы тело Шестого приняло его семя, и тогда, он позаботится, чтобы Шестой метал икринки в отдельной купальне.