Сергей Ростовцев - Аннигиляторы

– Привет! Как дела?

– Здравствуйте, Марк. Дела как обычно, – сказала Марта, запрыгивая в септалёт.

– Что-то ты невесёлая, – сказал Марк, набирая высоту.

– А чего веселиться? С мамой плохо, а лекарства не выдают.

– А что за лекарство?

– Фемисталин бета.

– А почему не выдают, и что такое плохо?

– Плохо – это то, что, как говорят врачи, маме осталось не больше чем полгода. Вода в лёгких. Фемисталин помог бы восстановить функцию почек. Клонировать почку ведь запрещают? Хотя маме уже не рожать.

– Проблема. Обсудим чуть позже.

Марк отключил автомат, и септалёт взмыл вверх по дуге и, достигнув высоты в километр, стал падать прямо на заданный участок.

Опустившись на поляну, Марк предложил Марте выйти и потом совершил должностное преступление. Он ввёл в память септалёта программу полёта и запустил программу сканирования. Через три часа, просканировав всю территорию, кроме двух глубоких балок и озера, септалёт должен был сесть на берегу озера.

От поляны до озера было метров шестьсот. Марк и Марта, пройдя по лесным тропинкам, через двадцать минут были на берегу.

День был солнечным, песчаный берег чистым, а вода тёплой.

– Искупаемся?

– Я без купальника.

– Ну, не будем друг на друга смотреть.

– Ладно, – сказала Марта, улыбнувшись, и прошла пару метров, якобы спрятавшись за редкие ветви ивы, склонившиеся к самой воде.

Ива была очень символической занавеской, поскольку ничего не скрывала. И Марта ничего не скрывала. Но Марк старался не подглядывать, а это было непросто. Он сумел заметить, что под комбинезоном у Марты были только трусики, которые она повесила на ветку ивы.

Он не стал никуда отходить, а, сбросив с себя одежду, состоящую из х/б комбинезона, трусов и спортивных тапочек, на песок, разбежался и нырнул.

Когда он вынырнул, увидел плывущую к нему Марту и тоже поплыл к ней.

В месте, в котором они встретились, было мелко, и он встал на ноги.

Поверхность озера едва покрывала половину груди Марты, хотя прозрачная вода открывала всё остальное.

– Как водичка?

– Сказка. Я не любительница бассейна.

– Тогда у меня к тебе серьёзный разговор. Не утонешь?

Марк старался не думать о периодически выскакивающих на поверхность сосках Марты. И его «не утонешь?» скорее относилось к нему самому, крепко стоящему на дне.

– Постараюсь, – улыбнулась Марта, не без иронии наблюдавшая за взглядом Марка и никак не мешавшая своим соскам выскакивать из-под воды.

– Я могу достать фемисталин твоей маме. Но это должно быть большим секретом. Настолько большим, что заговорить об этом я решился только здесь, в двадцати метрах от берега.

– Поняла. Согласна.

– Согласия мало. Нужно, чтобы твоя мама принимала его только на ночь, а утром принимала другую таблетку, которая выведет остатки фемисталина из организма. И она ничего не должна знать.

И принимать его надо не более одной таблетки.

Выздоровление будет медленнее, чем могло бы быть. Но иначе у федералов возникнет вопрос: «в чём причина?» А так… Возможностей нашего организма никто не знает.

– Поняла и согласна, – уже очень серьёзно ответила Марта.

– Теперь вопрос: как ты всё это объяснишь маме?

– А я не буду ничего объяснять. Вечером я дам ей одну таблетку, утром – другую. Скажу, что витамины.

– Хорошо. Таблетки будут в форме витаминов.

– Согласна на всё. А что взамен?

– Что взамен? Ничего. И вообще, мне неприятно, что ты так обо мне подумала.

– Не обижайтесь, Марк. Просто я вижу, что вы меня хотите.

– И купить тебя таблетками, спасающими твою маму?

– Разве это большая цена? Если захотите, я согласна. Тем более, что и вы мне нравитесь.

Марк не выдержал и рассмеялся.

– Девочка! Признаюсь, и тебе и себе. Ты мне безумно нравишься. Но таблетки – это риск попасть на каторгу. Это я сделаю только потому, что я хочу видеть тебя весёлой.

– Правильный ответ. Но пока таблеток нет, это не будет понято как сделка, – сказала Марта и обвила Марка ногами, и её соски оказались прямо у его губ…

Они чуть не утонули, но это был восторг.

Когда они, расслабленные, лежали на берегу, Марк спросил:

– Милая девочка! И зачем тебе это было надо?

– Ты старый и глупый. Не порти момент. Я давно тебя хотела и видела, как ты поедаешь меня глазами. Но после того, как ты достал бы таблетки, это выглядело бы как сделка, и тогда этого никогда бы не произошло. Тебя бы идиотское морализаторство замучило. Вот и пришлось поторопиться. Иначе бы – фигу. Но последний шанс – это последний шанс.

– Я действительно этого очень хотел, но даже не мог надеяться. Я люблю тебя.

– А этого не надо. Я очень хотела почувствовать твоё тело, а не только взгляд. И ты хоти меня и бери на сканирования всегда.

– А разговоры?

– А плевать. Пошли они все… федералы грёбаные. Ты сам сплетен не боишься?

– Любые сплетни только поднимут мой мужской авторитет. Сплетен я не боюсь. И я смею надеяться, что ты подаришь мне ещё пару таких мгновений.

– А ты этого очень хочешь?

– Очень.

– И сколько мгновений ты бы хотел?

Марк посмотрел на обнажённое тело Марты и уже грустно сказал:

– Я бы хотел несбыточного. Я бы хотел, чтобы эти мгновения продолжалось всю оставшуюся жизнь.

– Честно? Подумай. Я очень не люблю вранья.

– Готов поклясться, чем угодно. Готов даже умереть в доказательство.

– Хорошо. Я согласна на всю оставшуюся жизнь. Но есть одно условие.

– Какое?

– Ты никогда не будешь покушаться на мою свободу.

– В каком смысле?

– Ни в каком. Ты никогда не будешь меня ревновать, чего бы мне завтра или когда-либо ни захотелось.

– В смысле других мужчин?

– Именно их. Сегодня мне захотелось тебя. Откуда я знаю, чего мне захочется завтра? Я молода и ещё сама себя не знаю. Но пока я только твоя, и плевать, что об этом кто-то будет говорить.

– Ты моя?

– А что сейчас произошло? Ты не услышал того, что я сказала? Для тебя это ничего не значит? Я твоя.

У Марка заколотилось сердце.

– Да. Ты не молодой. Ты себя знаешь. Поэтому, пока ты со мной, ты только мой. Тебе это нужно твёрдо решить, согласен ты или нет на моё условие. Я буду, с кем захочу, а ты – только со мной. Ты хочешь меня такую?

– Это звучит как брачный контракт.

– Это и есть брачный контракт. Ты хочешь такую жену? Ты хочешь жену, свободную во всём? Ты меня такую хочешь?

– Быстро… Брачный контракт, заключаемый нагишом – это круто. Значит, ты будешь спать с кем захочешь, а я – только с тобой?

– Таково условие. Таково условие на всю нашу с тобой жизнь. Если ты, конечно, этого действительно хочешь и согласен, – сказала Марта абсолютно серьёзно.

– На всю жизнь? Жизнь долгая. Я показался тебе слабым? Ты хочешь возможность найти более сильного партнёра?